— Легко сказать, — проворчала я, расстроенно теребя мятый подол платья.

— Поверь, это в твоих интересах, пташка.

— И что мне за это будет? — нагло поинтересовалась у него. В то, что что-то хорошее, я уже не верила.

— Автоматически зачтенное второе испытание, — пообещал дракон, а я фыркнула.

— Ужин?! Думаете, я бы сама не справилась?

На это князь многозначительно усмехнулся и поднялся.

— Думаю, вряд ли, — туманно пояснил он и направился к двери, — но не переживай, маленький бонус тебе поможет. Приятного дня. И не забудь о нашем уговоре!

Словно в подтверждение его слов уколотый вчера палец запульсировал легкой болью.

Советник вышел, а я так и осталась сидеть в кресле, бессмысленно глядя в пустоту. Во что я опять ввязалась?!

Лица коснулся теплый солнечный лучик. Двуединый, неужели уже рассвет?! Резко вскочив со своего места, я начала нервно расхаживать по комнате. Мысли скакали, словно блохи по собаке. Князь сказал — сутки, а информацию он получил явно не только что, а это значит… Что же делать? Времени у меня совсем не осталось.

Описав пару кругов, я заставила себя остановиться и сделать пару глубоких вдохов. Успокоиться это не помогло, зато руки стали дрожать чуть меньше. Для начала следовало привести себя в порядок. Не в мятом же вчерашнем платье мне отправляться «на дело». К тому же подол был весь в пыли и безобразно пах колбасой, заставляя желудок сжиматься от голода. Звать Бертину я не стала, давно уже научилась сама справляться с туалетом. Главное, потом при камеристке случайно не проявить такую самостоятельность, а то вопросов будет много.

В ванной я сбросила в корзину для белья платье и залезла в лохань с теплой водой. Как же приятно! Всегда любила принимать ванну, но в последние годы такого счастья мне не перепадало. В лучшем случае — общая баня для слуг раз в неделю, а в остальном — тазик с холодной, почти ледяной водой. Прочую прислугу такой расклад никогда не смущал, а я поначалу очень страдала и чувствовала себя постоянно грязной. Впрочем, к чему только не привыкнешь за три-то года. Зато сейчас я, отмокая в чуть горячеватой воде с ароматными маслами, чувствовала себя вновь счастливой.

Через полчаса, когда кожа на пальчиках стала сморщиваться, я поняла: пора заканчивать. Быстро ополоснулась и вылезла из воды, замоталась в большое банное полотенце и пошлепала мокрыми ногами по теплому кафельному полу, направляясь в комнату, чтобы в дверях нос к носу столкнуться с Тираном.

— Ты уже гото…ва? — застыл изваянием опекун, явно оценив по достоинству мой утренний «наряд».

От неожиданности я почти врезалась в виконта и поскользнулась на мокром полу. Неловкий взмах руками, и полотенце, выпущенное на волю, быстро поползло вниз. Конфуз был неизбежен, и я уже зажмурилась, как неожиданно ситуацию спас опекун. Нервно сглотнув, он быстро шагнул ко мне и успел поймать ткань, удерживая ее на грани приличия.

— Ты… замерзла, — глухо произнес он и прижал меня к себе, отчего по коже и вправду побежали мурашки.

Я уткнулась носом в его рубашку, как обычно, темную. Тиран никогда не носил светлые цвета. Вот и сейчас на нем был черный бархатный камзол и темно-синяя рубашка. Мы стояли молча и не шевелясь. Я отчетливо слышала, как гулко стучит его сердце, вдыхала терпкий запах цитрусов и корицы и боялась даже дышать, чтобы, не дай Двуединый, не спровоцировать его. Тело будто сковало льдом от ужаса, из памяти еще не стерся мой первый поцелуй и то чувство гадливого бессилия, что он принес. Страшно! Мы в комнате одни, я без одежды, он — подлый беспринципный тип, способный на все в угоду своим прихотям. И прихотью его вот уже на протяжении трех лет была я, и хорошо было, когда он просто издевался. Намного хуже, когда он вот так держал меня в объятиях, а его «намерения» недвусмысленно упирались мне в живот.

Безымянный палец кольнуло болью, напоминая о моих обязательствах. С тихим стоном я качнулась назад, стараясь высвободиться из плена, а Тиран застыл, как изваяние.

— Пойдем, — выдавил из себя он, но так и не отпустил.

Что же делать? Боль в пальце становилась все сильнее, требуя от меня каких-то действий, но каких? На глаза навернулись злые, отчаянные слезы. Как же я их всех ненавижу! Этих мужчин, этих сильных мира сего, готовых разменять чужую жизнь, как пешку, в своей непонятной игре. Ведь ни Тирана, ни тем более Лирдоу не интересует мое благополучие. Более того, наверняка им обоим плевать, переживу ли я вообще этот отбор. Не-на-ви-жу!

Опекун все-таки нашел в себе силы отстраниться и сделать шаг в сторону. «Сейчас или никогда», — поняла я и… Кой черт меня дернул, но я сделала самую большую глупость в жизни. Приблизившись к Тирану, привстала на цыпочки и быстро поцеловала, неловко прижавшись к горячим сухим губам.

Он опешил, но это было лишь мгновение, затишье перед бурей, которая смела меня в следующую секунду. Жадные мужские руки шарили по телу, но пока не пересекали запретной черты, очерченной тканью чудом не упавшего еще полотенца. Мои губы горели, а щеки пылали от стыда. Что сейчас будет?! Что-то ужасное и непоправимое! Что я наделала? А главное зачем? Ответ на последний вопрос слегка отрезвил вновь появившейся болью в пальце.

Осторожно, едва касаясь, я запустила руки под плотный камзол. Где там, показывал князь, могут быть потайные карманы?

Увы, это было бы слишком просто. Камзол оказался пуст, ни малейшего намека на какую-либо тайну. Следующей на очереди стала рубашка. Медленно, сантиметр за сантиметром я оглаживала шелк, под которым четко ощущалась мускулистая мужская грудь. Жар его тела жег подушечки пальцев, хотелось отдернуть руки, вырваться, но я не имела права, не могла уйти без добычи и поэтому, вся дрожа, продолжала поиски.

Естественно, мои неловкие действия Тиран истолковал превратно. Хотя с его точки зрения он понял все как раз правильно, но такого ошеломительного эффекта я не ожидала. Шумно выдохнув, виконт подхватил меня на руки и быстрым шагом устремился к кровати.

— Ты меня с ума сводишь, — жарко прошептал мне на ухо Тиран, и тут мне стало по-настоящему плохо.

Мамочки! Голова закружилась, к горлу подкатил тошнотворный ком. Крепко зажмурившись, я жалобно всхлипнула, когда спины коснулся прохладный шелк простыней.

— Не бойся, — ласковые губы прижались к шее, заставив задрожать от ужаса, — все будет хорошо.

Хорошо?! Как что-либо может быть хорошо рядом с этим типом?!

Крепко вцепившись в его рубашку, я нервно комкала ткань, судорожно соображая, как же выкрутиться из этой ситуации, желательно без потерь. В это время он продолжал, пока еще скромно, ласкать мою шею, но постепенно его руки все выше задирали полотенце, подбираясь куда не надо, а губы наоборот спускались все ниже. В голове крутилась лишь одна бредовая мысль — завопить «пожар», но, боюсь, даже это вряд ли спасет меня от перевозбужденного Тирана.

Резкая боль пронзила палец. Великий Двуединый, этот мерзкий дракон оставит меня в покое или нет?! Захотелось зарычать от досады и злости на князя. Мерзавец! Ну сколько можно напоминать? Но, вопреки обыкновению, боль не проходила. Так это получается…