явиться полиция или люди Нуна.

В обратный путь отправились кружным путём, чтобы избежать нежелательных встреч. Когда прибыли в поместье, было почти семь. Я сразу отправился в гостевой дом — скинуть перепачканную кровью одежду, помыться и поужинать.

— Вы становитесь похожи на мясника, — недовольно заметил Матвей, увидев меня.

Наложницы так и вовсе чуть в обморок не упали, решив, что я ранен.

— Намекаешь на то, что эта работа не для аристократа? — спросил я камердинера, выпроводив их из комнаты.

— На то, что она не для того, кто ещё недавно ловил террористов, — отозвался старик. — Не думаю, что смогу вернуть вашей одежде прежний вид.

— Ну, так сожги её.

— Как прикажете, господин. Полагаю, вы примете душ, прежде чем садиться ужинать?

— Угадал, — скинув шмотки, я отправился в ванную.

— Я предупрежу служанку, чтобы подогрела еду, — сказал мне вслед Матвей. — Судя по всему, вы нагуляли аппетит.

— Так и есть, старик, — бросил я, не оборачиваясь. — И перестань брюзжать. Что за снобизм? Знаешь, как говорят? Все работы хороши.

— Там ещё добавляют «выбирай на вкус», — сухо отозвался камердинер.

Да, тут ему удалось меня поддеть. Но не все чудовища имеют когти и клыки. Некоторые носят костюмы и стреляют из автоматов.

В душе я провёл минут пятнадцать, тщательно смывая кровь. Особенно повозиться пришлось с волосами, которые упорно норовили сохранить розовый оттенок. Естественно, позволить им этого я не мог.

Когда вышел в столовую, накинув расписанный аистами шёлковый халат, Матвей нажал кнопку, и на зов тут же явилась Джу с деревянным подносом.

— Оставь нас, — велел я, как только она поставила его на стол.

Когда девушка вышла, я обратился к Матвею.

— Присядь, старый друг.

Камердинер опустился напротив меня.

— Судьбе было угодно связать нас узами, более прочными, чем слуга и господин, — начал я. — Как это было с так любимыми тобой героями древностями и их оруженосцами. И хотя я не могу объяснить тебе всего, полагаю, ты имеешь право кое-что знать.

Старик склонил голову в знак благодарности, но ничего не ответил.

— Триада ведёт дела с Вождём. Через неё я выйду на него. Устроит тебя такой расклад?

— Мой долг — следовать за вами, куда бы вы ни отправились. По своей воле или нет, — ответил камердинер. — И какие бы тайны вы ни хранили, я останусь верен вам.

— Знаю. Просто не хочу, чтобы ты решил, будто я превратился в кровожадного монстра.

— Я так не думаю. Но не заблуждаетесь ли вы, господин?

— Это тебя беспокоит? В таком случае оставь сомнения. Я знаю, что делаю, и почему.

Матвей поклонился.

— Тогда я спокоен.

Очень сомневаюсь, но пока это всё, что я могу сказать своему преданному слуге. К сожалению.

— Сегодня выдался трудный день. Налей нам байцзю.

Камердинер взял маленькую чёрную бутылку и наполнил две чашки.

— За что выпьем? — осведомился он, беря свою.

— За то, чтобы наши враги были достойны нас, а мы — их.

— Хоть я и отошёл от дел, трудно произнести более достойный тост, господин.

Чокнувшись, мы выпили.

— Раздели со мной трапезу сегодня, — сказал я.

— Подобает ли мне, ваше благородие?

В плане соблюдения этикета и всех прочих подобных штук Матвей всегда был педантом. Есть такой вид слуг — высшего разряда — которые видят достоинство в том, чтобы знать своё место и не стремиться к тому, что им не положено.

— Мне нужен друг этим вечером, — ответил я.

— Тогда почту за честь, — церемонно поклонился камердинер.

Нашу мирную трапезу, подходившую к концу, прервали короткие резкие возгласы на улице, сопровождавшиеся глухими ударами.

— Что там такое? — пробормотал я, вставая.

— Полагаю, бойцы вашего босса тренируются, — отозвался Матвей.

— Не можешь меня не уколоть, да?

— Прошу прощения.

Подойдя к окну, я отодвинул занавеску и увидел кучу обнажённых по пояс «монахов», пытающихся отделать друг друга бамбуковыми палками. Некоторые двигались вполне прилично, другие же демонстрировали полное убожество. Просто Шао-Линь какой-то!

— Я уже имел сомнительное счастье наблюдать подобное, — проговорил, подходя, Матвей. — Между прочим, их тренирует девушка.

Как раз в этот момент я увидел миниатюрную фигурку, облачённую в чёрное кимоно. Она прохаживалась перед рядами бойцов, отдавая короткие, резкие указания.

— Пойду-ка погляжу, — сказал я. — Оставайся здесь. И пусть Джу принесёт ещё байцзю.

Запахнув халат, я вышел из дома и направился в сторону тренирующихся.

Девушка заметила меня почти сразу. Её лицо приобрело недовольное выражение, и она быстро двинулась навстречу.

— Господин Бэй, полагаю? — проговорила она, когда между нами осталось метра три. — Вам тут не место! Прошу, возвращайтесь к себе!

— Почему это? — я не ожидал такого холодного приёма, но остановился.

Моя собеседница встала напротив, уперев руки в бока.

— Это тренировка для членов триады. Насколько мне известно, вы в их число не входите.

Ишь какая. Ладно, побеседуем.

— Во-первых, с чего ты взяла, что мне нужна тренировка? А, во-вторых, насколько известно мне, женщин в триаду не принимают. Так что едва ли для тебя сделали исключение.

Девушка зло прищурилась и смерила меня взглядом.

— Кажется, вы считаете, что ваши магические фокусы делают вас особенным! — язвительно заявила она.

— А если так? — усмехнулся я.

Её реакция меня забавляла. Не знаю, почему ей позволили помыкать членами триады, но со мной этот номер точно не пройдёт.

— Сможешь загнать чужестранца обратно в нору?

— Ха! — звонка выдала моя собеседница. — Загнала бы, не будь вы чародеем!

— А если я не стану показывать фокусы, как ты это называешь?

Девушка вздёрнула точёный подбородок.

— Легко!

Я развёл руки.

— Ну, давай!

— Не хочу портить новое приобретение господина Ма, — после паузы проговорила пигалица.

Им бы с Матвеем чайку попить. Нашли бы общий язык.

— Ничего, на мне всё заживает, как на собаке. Впрочем, тебе не о чем беспокоиться. Вам, танцорам, только в кино сниматься.

Девушка набычилась. Глаза её сверкнули.

— Частое заблуждение европейцев! — процедила она презрительно. — И американцев!

— А я ни то, ни другое. Так что, будешь трепаться, или покажешь, чему учишь своих мальчиков?

При этих словах «монахи» оставили упражнения и развернулись к нам.

— Покажи ему, Мейлин! — крикнул кто-то.

— Нет! — отозвался другой мужской голос. — Позволь мне!

Из рядов «монахов» вышел худощавый, но мускулистый парень с татуировкой дракона на груди.

— Не лезь, Пенгфей! — резко отозвалась девушка. — Не видишь, господин маг желает, чтобы задницу ему надрала именно девчонка!

Парни загоготали. К счастью, я не в том возрасте, чтобы меня это задело.

Моя собеседница приняла стойку, которую часто можно увидеть в дурацких китайских фильмах, где герои побеждают всех со звонкими нереалистичными звуками ударов.

— Нападай! — проговорила она, поманив меня ладонью.

Серьёзно⁈ Настолько киношно всё будет? Похоже, кое-кто пересмотрел телевизор.

— Не хочу бить девушку, — сказал я, улыбнувшись.– У нас в России это не принято.

— Неужели? А если мне плевать⁈

С этими словами моя в высшей степени приятная и интересная собеседница совершила резкий проход вперёд, за секунду сократив между нами расстояние, и атаковала меня ногой в голову.

Я резко уклонился и отступил вправо, одновременно приблизившись к девушке. Наклонился вперёд, выбросив перед собой руку и раскрытой ладонью толкнул её в грудь. Моя соперница попятилась, чудом удержала равновесие и приняла стойку. Глаза её сверкнули гневом, но тут же потухли: она взяла себя под контроль. Ого! Вот это я уважаю. Но спокойствие ей не поможет, ведь и моё сердце бьётся ровно.

Издав короткий возглас, Мейлин пошла в атаку, работая руками и ногами. Действовала она быстро и разнообразно, однако, даже принимая её удары на блоки, я чувствовал, что физически она недостаточно сильна — просто в силу своего пола. Ну, и возраста, конечно. Ей не хватало резкости, так что все её старания, как я и сказал, больше походили на танец.

В конце концов, я перехватил её ногу, приподнял девушку и отбросил назад. Она шлёпнулась на пятую точку, издала короткий рык и вскочила, снова приняв стойку. Я насмешливо пожал плечами.

— Кажется, тебе придётся постирать кимоно. Надеюсь, хоть с этим ты справишься. Если пятен не останется, так и быть — возьму тебя прачкой.

Мейлин помчалась на меня, подпрыгнула и выбросила вперёд ногу, целясь мне в грудь. Ну, это уже совсем смешно! Я резко ударил ладонью по её лодыжке, раскручивая девушку в воздухе, так что она кубарем полетела в сторону кустов с нежно-сиреневыми