— Ах, Эдуард! — протянула Лола.

— Мы могли бы с вами встретиться прямо сегодня…

«Только этого мне и не хватало! Этот маньяк — убийца снемыслимым самомнением… хотя он утверждает, что не был тогда в кафе…»

И вдруг в ее голове мелькнула простая и здравая мысль.

Ведь она очень просто может выяснить, он или не он дожидалсяее в кафе на Невском, то есть причастен ли Эдуард к трагической смерти АленыМиловановой. Нужно всего лишь принять его приглашение, а самой не показаться,но взглянуть на него со стороны. Если это тот же человек, что был в кафе —значит, он действительно убийца и лжец, а если это не тот —значит, он ни в чемне виноват и ему можно дать шанс…

— Ну так как — мы можем встретитьсясегодня? —напомнил о своем существовании Эдуард.

— Ладно! — решилась Лола. — Знаетеитальянский ресторан в холле концертного зала «Янтарный»? Приезжайте туда черезчас! И возьмите в руку журнал «Коммерсантъ», чтобы я вас узнала!

Она решила, что за час вполне успеет пообщаться с Анатолием,а потом взглянет на Эдуарда, при этом ей не придется специально куда-то ехать.

Однако в ее планы вторгся неожиданный фактор.

Лола ехала на машине через центр города и, разумеется,угодила в пробку. Вдоль набережной Фонтанки вытянулась плотная вереница машин,продвигавшаяся вперед со скоростью умирающей улитки. Водители уже смирились снеизбежной потерей времени. Кто слушал музыку, кто разговаривал по мобильномутелефону, кто просматривал деловые бумаги. Здесь же немедленно появилисьпродавцы газет и, разумеется, вездесущие нищие.

— Поможите кто чем моожет! — неслось с однойстороны.

— Мы люди не меестные! — вторили с другой.

На этом фоне свежей нотой прозвучало откровенное заявлениепомятого мужичка с синяком под глазом, что ему не на что опохмелиться. Емуподавали больше всех — за честность.

Лола нервничала и поглядывала на часы: Анатолий ждал ее ужепочти час, неумолимо приближалось и время встречи с Эдуардом.

Наконец, впереди что-то произошло, и машины двинулисьбыстрее.

Вскоре Лола затормозила перед входом в концертный зал.

Огромный холл этого зала давно уже был разделен на части,каждую из которых занимало кафе или ресторан. Лола огляделась и устремилась кстеклянной двери французской кондитерской.

Если она волновалась, сумеет ли узнать Анатолия, все этиволнения исчезли, стоило ей войти.

Все столики кроме одного были пусты, а за этим единственнымсидел мужчина лет сорока. Так что выбора у Лолы просто не было: она подошла кэтому единственному посетителю и виноватым голосом проговорила:

— Здравствуйте! Вы Анатолий? Извините, я немножкоопоздала…

Конечно, это было мягко сказано: опоздала она ровно на час.

Тем не менее Анатолий явно обрадовался. Он привстал, что-тоуронив на пол, нагнулся, поднял огромный букет и протянул его Лоле:

— Вот… это вам…

Букет был хороший, только пожалуй слишком большой:одиннадцать темно-красных роз на длинных колючих стеблях. Лола с благодарностьювзяла его, положила на свободный стул и села напротив Анатолия.

Только теперь она смогла как следует разглядеть его.

Он был, безусловно, некрасив, но в его внешности было что-топриятное, какое-то непритязательное обаяние. Покатый низкий лоб, приплюснутыйнос и большой рот делали его несколько простоватым, но в то же время придавалиему вид сильного, надежного и открытого человека. Это впечатление усиливалибольшие руки, такие длинные, что ему, казалось, почти не нужно наклоняться, чтобыподнять что-то с пола. При этом он вовсе не казался неуклюжим, наоборот, всеего движения были удивительно ловкими и экономными.

— Извините меня за опоздание, — повторила Лола,чтобы как-то начать разговор.

— Да это ничего, — ответил Анатолий. — Я никудане спешу… правда, Маруся не любит оставаться одна…

«Опять эта Маруся! — подумала Лола. — Надо егонаконец спросить, кто это такая…»

Однако именно в эту минуту к столу подошла официантка.

Принимая заказ, она откровенно заигрывала с Анатолием,строила ему глазки и без особой надобности наклонялась, так что бюст четвертогономера едва не вываливался в глубокий вырез кофточки. Лола разозлилась изабыла, о чем хотела спросить.

В довершение всего, наглая девица до того беззастенчивокрутилась перед Анатолием, что смахнула со стола фарфоровую сахарницу.Сахарница сорвалась с края стола, и еще мгновение, и она разлетелась бы накуски, но Анатолий, даже не взглянув в ту сторону, неуловимо ловким движениемподхватил ее в воздухе.

— Какой вы ловкий! — с наигранным восхищениемпропела официантка. — Прямо как Брюс Уиллис!

— Заказ приняла? — с металлом в голосеосведомилась Лола. — Шагом марш на кухню! Направление показать?

Девица что-то недовольно проворчала, но все же не посмелаответно нахамить и удалилась.

Лола взглянула на часы: уже должен приехать Эдуард, а онобладает таким самомнением, что не станет долго ждать, значит, ей нужноспешить, если она хочет на него взглянуть…

Анатолий по-своему истолковал ее взгляд.

— У вас, наверное, свои дела, — проговорилон. — Я вас сорвал слишком неожиданно…

— Да нет, — Лола улыбнулась, — ничего… ятолько хочу ненадолго вас оставить… поправить косметику…

Она поднялась из-за стола и двинулась к выходу из кафе.Анатолий продолжал говорить ей вслед:

— И вообще, я должен перед вами извиниться за то, чтоне сразу позвонил, мы с Марусей были за границей…

«Опять эта Маруся! — подумала Лола, подходя кдверям. — Когда вернусь, непременно выясню, кто она такая!»

Она выскользнула из кафе, огляделась и направилась к дверямитальянского ресторана.

Этот ресторан был расположен прямо напротив французскойкондитерской и так же как она отделен от холла стеклянной перегородкой. Лолаосторожно приблизилась к этой перегородке, спряталась за большую развесистуюпальму и заглянула в ресторан.

Здесь было больше народу, едва ли не половина столиков былазанята. Однако Лола почти сразу определила Эдуарда: во-первых, только он сиделза столиком в гордом одиночестве, и во-вторых, как она и велела, держал в рукежурнал «Коммерсантъ».

Беда была в том, что с того места, где стояла Лола, никак неудавалось разглядеть его лицо.

«Тот или не тот? — мучительно гадала Лола, всматриваясьиз-за пальмы в лицо незнакомца. — Вроде бы похож… или все-таки не он…»

Мужчина за столиком был примерно такого же телосложения, кактот, из кафе «Персикофф». Костюм был совсем другой, темный в узкую светлуюполоску, но это ровным счетом ничего не значило. Вот если бы удалось разглядетьего лицо…