— Девушка, вы что-то потеряли? — раздался у Лолыза спиной настороженный голос.

Оглянувшись, она увидела немолодого мужчину в темнойуниформе, должно быть, здешнего охранника.

— Да, — ответила Лола, вымученно улыбаясь. —Уронила сережку бриллиантовую, и она сюда закатилась!

Встав к охраннику левым боком, она незаметным движениемвытащила правую сережку в виде полураскрывшегося бутончика с золотымилепестками, внутри которого сверкал крошечный бриллиантик, и уронила ее закадку с пальмой.

— Вот, видите? — Лола продемонстрировалаоставшуюся сережку и голое ушко.

— Я вам помогу, — смилостивился охранник инагнулся, разыскивая потерю. Лола, прячась за его крупную фигуру, смениладиспозицию и снова заглянула в зал ресторана.

Как раз в это время мужчина с журналом бросил нетерпеливыйвзгляд на часы и повернулся ко входным дверям. Видимо, его уже начало раздражатьдлительное ожидание.

Лола вытянула шею, пытаясь разглядеть его лицо.

Но в эту самую секунду охранник окликнул ее:

— Вот ваша сережка!

Он протянул Лоле «потерю», при этом встал во весь рост,аккуратно заслонив собой Эдуарда.

Лоле пришлось горячо благодарить его за помощь. Онапопыталась всучить бравому секьюрити сложенную вдвое сторублевую купюру, но онскромно потупился и отказался от премии. И остался на прежнем месте, не даваяЛоле возможности продолжить наблюдения за Эдуардом, так что ей ничего неосталось, как вернуться к Анатолию.

При этом она по-прежнему мучилась неизвестностью — тот личеловек был в кафе на Невском или другой. Определенное сходство было, ноокончательно убедиться ей так и не удалось. Так что Эдуард остался подподозрением.

Анатолий дожидался ее, ковыряясь ложечкой в ананасовомдесерте. Лола пригубила свой кофе и убедилась, что за время ее отсутствия онсовершенно остыл.

— Маруся тоже очень любит ананасы… — проговорилАнатолий, — особенно консервированные…

«Опять он с этой своей Марусей! — с возмущениемподумала Лола. — Если он так от нее без ума, так и сидел бы при ней… илитаскал ее всюду с собой! Спрашивается, я-то тут причем?»

Вслух она просто спросила, стараясь сохранить вежливый,непринужденный тон:

— А кто такая Маруся?

— О! Маруся… — в глазах Анатолия загорелся огоньэнтузиазма, — это мой самый большой друг! Мы с ней работаем уже нескольколет, и она ни разу меня не подвела! Она чувствует меня с полуслова, буквальночитает мои мысли! Ни с кем мне не работалось так легко! Кроме того, она такзамечательно разбирается в людях! Я совершенно уверен, вы ейпонравитесь! — он сделал небольшую паузу и добавил. — И она вампонравится!

«Очень в этом сомневаюсь, — подумала Лола, скрипнувзубами. — Больше того, просто уверена в обратном! Значит, никакая это несестра, а коллега по работе! А что может быть опаснее коллег? Или старых друзейили подруг? Общие интересы очень сближают! Да и вообще, он говорит о ней стаким неподдельным волнением, с таким чувством… но я-то здесь что делаю? Нет,надо высказать Розе все, что накипело! Сначала она знакомит меня с серийнымубийцей, потом — с сексуальным маньяком и убежденным многоженцем… За кого онаменя принимает?»

Она уже хотела встать, холодно проститься с Анатолием иотправиться восвояси, но в это время к столику снова притащилась настырнаяофициантка.

— Вы больше ничего не желаете? — осведомилась она,обращаясь исключительно к Анатолию и призывно поводя бедрами.

— Нет, спасибо… — буркнул тот.

При этом он смешно вытянул губы трубочкой и всей пятернейпочесал затылок.

— Вы уверены? — настаивала наглая особа. — Унас есть приятные сюрпризы для посетителей… — она сделала многозначительнуюпаузу, наклонилась, невзначай коснувшись плеча Анатолия своим внушительнымбюстом, и положила перед ним на столик цветной глянцевый буклет с изображениемкаких-то кулинарных красот. — Вот, например, могу предложить вам десерт«Тропические фантазии»… это просто райское наслаждение!

При появлении очевидного противника Лола моментально забылапро таинственную Марусю. Кипя и едва ли не дымясь от возмущения, она привсталаи процедила сквозь зубы:

— А ну, отвали срочно со своими наслаждениями! Я тебе,по-моему, ясно сказала… лучше бы кофе горячий принесла, а то эти помои питьневозможно!

— Ой, что вы говорите? — официантка захлопалаглазами, повернулась к Лоле и как бы нечаянно задела ее чашку. Чашкаопрокинулась, и кофе выплеснулся на юбку.

Лола вскочила, она была готова убить на месте наглуюраспутницу, но та с громким визгом уже унеслась в направлении кухни.

— Ой, какая неприятность! — огорченно произнесАнатолий и потянулся с салфеткой, намереваясь вытереть расплывающееся поЛолиной юбке коричневое пятно.

— Только размажешь… размажете… — прорычала Лола. —Нечего было со всякой дрянью кокетничать!

— Да я и не думал с ней кокетничать… — совершенноискренне проговорил Анатолий.

Лола не стала с ним препираться: она схватила сумочку иустремилась в туалет.

Туалет располагался вне пределов кондитерской: довольнопросторный и хорошо отделанный, он был один на все здешние заведения ирасполагался отдельно, в холле концертного зала, почти посредине междуфранцузской кондитерской и итальянским рестораном.

Стремительно пробегая через холл, Лола боковым зрениемзаметила, что Эдуард все еще сидит за своим столом. Но ей в данный момент былоне до него.

Она ворвалась в дамскую комнату, подскочила к раковине ипринялась остервенело замывать проклятое пятно.

— Костюм новый, — бормотала она сквозьзубы. — Второй только раз надела… и зачем только вырядилась? Все равноэтот лопух ничего не оценил…

Возле соседней раковины возникла стройная брюнетка вкоротком красном платье. Скосив глаза на Лолу, она с нескрываемым злорадствомпроизнесла:

— Хороший костюмчик! «Эскада»?

— «Кензо», — злобно отозвалась Лола,.

— Кофе?

— А тебе-то что?

— Кофе не отмывается! — фыркнула брюнетка и,оставив за собой последнее слово, выплыла из туалета.

Лола проводила ее таким взглядом, что едва не прожгла дыркуна красном платье.

Тем не менее, пятно почти исчезло. Лола промокнула егобумажным полотенцем и отправилась обратно в кондитерскую. Настроение, как икостюм от «Кензо», было безнадежно испорчено. Мокрая юбка неприятно холодилабедро и Лоле казалось, что все встречные провожают ее злорадными взглядами.

— Зачем я только сюда притащилась, — бормотала онасебе под нос. — Ничего не узнала, испортила новый костюм, и целый часслушала про какую-то Марусю…