случае — моя самая большая тайна за сегодняшний день, — вежливо замечаю вслух. — Впрочем, я искренне рад нашему знакомству. Вы не только ослепительно красивы, Норимацу-сан, но ещё и не по годам мудры, благородны и просто по-женски обаятельны. Не знаю, насколько уместным в данном контексте будет слово сексапил: он у вас по верхней планке.

Шу скромно опускает ресницы, коротко кивая мне в ответ и улыбаясь при этом. Классная фемина, э!

Мадина справа ехидно фыркает прямо в кружку с кофе. Видимо, некий намёк непонятно на что. Ай, не до того.

Лично я от представительницы клана Ивасаки информацией разжился по полной, однако каков её профит от этой встречи, пока действительно не понимаю. Кофе по цене бриллиантов не в счёт — она его себе и сама вполне купить может.

Если не сдерживать фантазию, было похоже на дежурную проверку готовности агентуры перед началом некой активной фазы, но тогда актуален вопрос, кто мы с японкой друг другу.

На откровенную эксплуатацию меня с её стороны не похоже, я чуть понимаю в теме.

— Дмитрий, ты позволишь, если я подведу итог нашей общей встречи? — Мадина отстёгивает маску, закрывающую лицо.

Шу тут же впивается в её лицо донельзя любопытным взглядом с короткой дистанции.

— Вы не против? — соблюдая максимум вежливости, переспрашиваю у азиатки.

Только что прогрузился ещё один фрагмент памяти предшественника. Если и ему верить, её земляки просто помешаны на ритуалах, связанных с вежливостью.

— А? — Норимацу отрывается от лица Мадины. — Да. Нет. Не против. Её Высочество аль-Футаим обладает в моих глазах достаточным авторитетом, чтобы её оценка со стороны выступила в роли резюме.

— Ты сюда пришла потому, что твои взрослые испугались: обещание Ржевских прозвучало, но со стороны как будто всё у них из рук посыпалось, — абсолютно спокойно выдаёт менталистка, приказывая официанту жестами принести ещё три кофе.

Чёрт. Это стартовал наш семейный бюджет уже второй недели. Заначка у деда дома есть, деньги Мадине я верну оттуда.

— Звучит достаточно грубо, но по сути верно, — сдержанно кивает Норимацу, глядя в глаза менталистке. — Я бы потрудилась подобрать другие формулировки, но вам виднее. Что именно вы себе можете позволить в присутствии конкретного мужчины.

Наджиб-младшая прикрывает глаза и начинает заливисто хохотать. Отсмеявшись, отвечает:

— Пять за изобретательность! Он не понимает подоплёки, можешь не париться, идём дальше…

Интересно, чего это я не понимаю.

— Посмотрев на Дмитрия лично, ты поменяла своё изначальное опасение на некую уверенность, — продолжает Мадина. — Не в последнюю очередь из-за моего присутствия здесь, так?

— Да, это так.

— Вместе с тем, ты отдаёшь себе отчёт, что ничего обнадёживающего ты от Дмитрия пока не услышала: род Ржевских ни на шаг не приблизился к своему креслу в Совете.

— Увы.

— Если коротко подытожить, у тебя нет ничего конкретного, что ты могла бы доложить своим старшим. Но ты при этом более чем уверена, что Дмитрий справится.

— Будто на какое-то противоречие намекаешь, — замечаю осторожно.

— Получается, во время разговора дома ты своей психикой будешь компенсировать отсутствие измеримых аргументов, — менталистка не обращает на мои слова внимания, останавливая меня прикосновением пальцев к тыльной стороны моей ладони.

О. Вау. Да ну. Так может, варианты всё же есть…?!

А всё-таки жить хорошо!

— Будешь повышать голос на старших и давить их истерикой, когда тебя спросят об этой встрече. Я ничего не упустила? — подводит итог безукоризненно вежливая Наджиб.

— Ты очень опасная змея, — тихо отвечает японка, не отводя взгляда. — Очень неглупая и опасная змея, как и весь ваш цех, впрочем.

— Я скептически отношусь к любым иллюзиям, — неожиданно менталистка тоже становится серьёзной и почему-то опускает взгляд. — Они на нашем, как ты говоришь, цехе просто не работают. В том числе самоиллюзии, но ты… ай, впрочем, тебе жить. Ты далеко не дура и ничего нового я тебе не сказала. ЕЩЁ КОФЕ, ЭЙ! МНЕ ГОД ЖДАТЬ?!

Чёрт, Мадина же мне сейчас испортит всю малину! Нафига была нужна эта полная ясность с японкой, ещё и таким открытым текстом?!

Взгляд Шу из трепетно-рассеянного прямо на глазах становится хмурым и сосредоточенным.

Б**.

— А настроение только что было таким хорошим, — ворчу, отхлёбывая очередной кофе. — Пока ты итоги подводить не взялась. Дай тебе бог здоровья.

— Я это делаю для твоего же блага. — Наджиб наклоняется вперёд (поймать мой взгляд и тягуче посмотреть мне в глаза). — Чтобы ты лучше проникся ситуацией. Ты поймёшь позже, что я сейчас права.

— Да уж куда лучше… По-моему, это ты меня сейчас из иллюзий вырвала.

— И это тоже.

— Шу, мне пока действительно нечего сказать, — поворачиваюсь к японке. — Хорошего либо конкретного. Но я не отказываюсь от слова, хоть и не до конца понимаю пока, как его исполню. — Признание даётся нелегко, но оно искреннее. — Пока не понимаю, однако я обязательно что-нибудь придумаю. Верь в меня, я справлюсь.

— Вот так и апеллируют к эмоциям, когда логика буксует, — нейтрально замечает менталистка, ни к кому не обращаясь.

Интересно, какой чёрт надоумил предшественника нагрести на себя этих обязательств? На что он рассчитывал, на чудо? Теперь не спросишь.

Попутно. Эти Мицубиси вроде серьёзные люди, судя по кое-каким воспоминаниям, доставшимся в наследство. Нафига эта авантюра понадобилась им?

С другой стороны, вложений до решения Ржевскими проблем от них не требуется никаких. Получается беспроигрышная лотерея: справились Ржевские — проект запущен, японцы в шоколаде; не справились — японцы теряют только время на этот разговор.

— Я поняла. Благодарю за эту исчерпывающую откровенность, Дмитрий-сан. Как бы ни сложилось, я безгранично верю, что вы справитесь. Обмениваюсь с вами личными контактами и даю разрешение на личную связь в любое время, — Шу Норимацу касается своим браслетом моего, как продавщица в магазине при покупке пива. — Вношу вас в список людей, которым разрешено вызывать меня напрямую.

Вау. А ведь это больше, чем просто деловой аванс. Звонить в любое время, например ночью, да ещё и такой тёлке — это уже…

Настроение резко идёт вверх. А всё-таки, жизнь классная штука.

— Дмитрий, персонально для тебя. — Мадина ещё раз фыркает в чашку. — Шу не исключает, что в ваших делах финансами могут поучаствовать они, за вас, если вы сами ничего не придумаете. Не разбогатеете, то есть.

Б**. Да что ж такое-то, а.

— Но это приведёт к изменению долей и вы из равного партнёра станете, хм, чуть менее равным, — спокойно завершает Наджиб.

Чёрт, могла б и на своём языке произнести. Чтобы японке было непонятно.

— Да что ж ты никак не уймёшься, — бормочу с досадой на автомате.

В душе поднимается желание рвать и метать.