Завожу машину и решаю: пожалуй, чем меньше скажу, тем лучше. Салон заполняют нежные звуки «Цветочного дуэта» Лео Делиба, и я понемногу расслабляюсь.

– Что за музыка? – спрашивает Ана, а я тем временем сворачиваю на юго-восточную Джефферсон-стрит. Я отвечаю, она говорит, что ей нравится.

– Кристиан, это восхитительно.

Звук моего имени на ее губах непривычно приятен. Она произнесла его уже раз шесть, и каждый раз оно звучит иначе. Сегодня – с восхищением от музыки. Я рад, что ей нравится эта вещица, одна из моих любимых. Расплываюсь в улыбке, ведь Ана наверняка простила меня за приступ страсти в лифте.

– А можно поставить еще раз?

– Конечно. – Дотрагиваюсь до сенсорной панели, чтобы повторить трек.

– Ты любишь классическую музыку? – спрашивает она, когда мы переезжаем через мост Фремонт, и между нами завязывается непринужденная беседа о музыкальных вкусах. Нас прерывает звонок мобильного, доносящийся из динамиков стереосистемы.

– Грей, – отвечаю я.

– Мистер Грей, это Уэлч. Есть информация, которую вы запрашивали.

Ах да, сведения о фотографе.

– Хорошо, скиньте по электронной почте. Хотите что-нибудь добавить?

– Нет, сэр.

Нажимаю кнопку на руле, музыка играет снова. Слушаем, погрузившись в жесткий ритм «Kings of Leon». Удовольствие, увы, длится недолго: очередной звонок. Какого черта?

– Грей, – резко бросаю я.

– Договор о неразглашении выслан вам на почту, мистер Грей.

– Хорошо. Это все, Андреа.

– Доброго дня, сэр.

Я украдкой смотрю на Ану, гадая, поняла ли она что-нибудь из разговора. Она как ни в чем не бывало разглядывает виды Портленда. Похоже, старается быть вежливой. Мне трудно следить за дорогой, глаз бы с Аны не сводил. Несмотря на ее нескладность, шейка у нее красивая, и я бы с удовольствием расцеловал ее от уха до плеча.

Черт! Ерзаю на сиденье. Надеюсь, она подпишет договор и примет все, что я ей предложу.

Въезжаем на пятое междуштатное шоссе, и мне снова звонят. Элиот.

– Привет, Кристиан. Ну как? Ты с ней переспал?

Эй, чувак, притормози!

– Привет, Элиот. Телефон на громкой связи, и я в машине не один.

– А кто с тобой?

– Анастейша Стил.

– Привет, Ана!

– Доброе утро, Элиот! – бойко отвечает она.

– Много о вас наслышан, – говорит он.

Черт! И что такого он о ней слышал?

– Не верьте ни одному слову из того, что говорит Кейт, – добродушно заявляет она.

Элиот смеется.

– Я подброшу Анастейшу до дома. Тебя забрать? – бесцеремонно влезаю я.

Ничуть не сомневаюсь, что Элиот захочет поскорее убраться из Портленда.

– Да, конечно.

– Тогда до встречи. – Я вешаю трубку.

– Почему ты зовешь меня Анастейша? – спрашивает она.

– Потому что это твое имя.

– Я предпочитаю «Ана».

– До сих пор?

«Ана» звучит слишком обыденно. И слишком интимно. Эти три буквы могут сильно ранить…

И мне ясно, что отказ станет для меня ударом. Такое бывало прежде, однако раньше я столь серьезно не увлекался… С этой девушкой я едва знаком, но мне хочется узнать ее получше. Возможно, потому что я никогда не бегал за женщинами.

Грей, возьми себя в руки и следуй правилам, иначе все закончится полной херней!

– Анастейша, – говорю я, не обращая внимания на ее неодобрительный взгляд. – То, что случилось в лифте, больше не повторится. Теперь все пойдет по плану.

Она молчит, пока я паркуюсь возле ее квартиры. Поскорее выхожу, открываю для нее дверь. Выйдя на подъездную дорожку, она бросает на меня беглый взгляд.

– А мне понравилось в лифте…

Неужели? Ее признание заставляет меня застыть на месте. Малютка мисс Стил снова приятно меня удивила. Она стремительно идет к двери, я едва поспеваю следом.

При виде нас Кейт и Элиот поднимают глаза. Они сидят за обеденным столом в скудно обставленной, типично студенческой комнатке. Под книжной полкой стоит несколько картонных ящиков. Как ни странно, Элиот расположился в томной позе и уходить вовсе не торопится.

Кавана бросается обнимать Ану, подозрительно глядя на меня. Домысливает что-то?.. Может, ей и не наплевать на подругу.

– Доброе утро, Кристиан, – холодно и покровительственно роняет она.

– Мисс Кавана. – Мне хочется добавить что-нибудь саркастическое, вроде того, что вовремя она спохватилась о подруге, но я сдерживаюсь.

– Кристиан, ее зовут Кейт, – чуть раздраженно замечает Элиот.

– Кейт, – бормочу я, изображая вежливость.

Элиот обнимает Ану и держит чуть дольше, чем необходимо.

– Привет, Ана. – Он улыбается во все тридцать два зуба.

– Привет, Элиот. – Она так и сияет.

Черт, это невыносимо!

– Элиот, нам пора.

И убери от нее руки!

– Иду, – отвечает он, выпускает Ану, тут же хватает Кавану и показушно ее целует.

Ну, это уже слишком!

Ана явно испытывает неловкость. А потом вдруг поворачивается ко мне, щурится и смотрит выжидательно. Что она задумала?

– Поки, детка! – бормочет Элиот, так и млея от Каваны.

Чувак, бога ради, сохрани хотя бы остатки достоинства!

Ана смотрит на меня с укоризной, и я теряюсь: то ли из-за показухи, которую устроили Кейт с Элиотом, то ли… Черт! Вот чего она хочет. Чтобы вокруг нее увивались. Вся эта романтика не про меня, милая.

Из ее прически выбился локон, и я непроизвольно заправляю его за ухо. Она чуть наклоняет голову навстречу моей руке. Сколько нежности в этом движении! Я провожу пальцем по ее нижней губе и мечтаю снова ее поцеловать. Однако нельзя. У меня еще нет ее письменного согласия.

– Поки, детка, – шепчу я, и лицо Аны смягчается от улыбки. – Я приеду за тобой в восемь.

Неохотно отворачиваюсь, открываю дверь и выхожу вместе с Элиотом.

– Чувак, я глаз не сомкнул, – заявляет Элиот, садясь в машину. – До чего баба ненасытная!

– Да ну? – Мой голос сочится сарказмом. Последнее, что я хотел бы услышать, – подробный отчет о ночных похождениях братца.

– Как насчет тебя, большой босс? Расстался наконец с девственностью?

Взглядом велю ему отвалить.

Элиот хохочет.

– Чувак, ну ты и дерганый сукин сын! – Он сдвигает бейсбольную кепку «Саундерс» на лицо и устраивается поудобнее, чтобы вздремнуть.