– Тогда я оставлю машину здесь, на стоянке, а сам приду после вас, чтобы злые соседские языки не обвиняли вас в кокетстве с состоятельными мужчинами. Должен извиниться перед вами: вы так поразили мое воображение, что я позволил себе следить за вами. Я боялся потерять ваш след навсегда. Поэтому я точно знаю ваш дом, но не знаю номера квартиры.

– Номер квартиры 76, – ответила Дэбора.

– Я позвоню в домофон через пятнадцать минут, – сказал Даниил.

Счастливая Дэбора вернулась домой, и стала на скорую руку наводить порядок в своей крошечной квартирке.

Через некоторое время девушка услышала громкий стук в балконную дверь. Она со страхом посмотрела туда и увидела своего нового знакомого, стоящего на ее балконе. Сначала она его не узнала, потому что его внешность изменилась: золотые волосы были тщательно убраны под вязаную шапку. Вместо дорогого пиджака – обычная темно – синяя куртка и джинсы. На согнутой в локте руке висели три большие корзины, наполненные цветами «анютины глазки». А на ладони он держал небольшую коробку. На шее у Даниила висел фотоаппарат на широком ремне.

У Дэборы испортилось настроение. Ей стало неприятно все это мероприятие, на которое она зачем – то согласилась. Было что – то странное в поведении этого человека. Еще не поздно было выскочить в подъезд и позвонить в полицию. В ее душе росла тревога.

«Почему он поднялся по пожарной лестнице, а не позвонил в домофон, как мы договорились»? – подумала она недовольно.

В это время Даниил, видя ее растерянность начал строить ей через стекло разные уморительные рожицы, пытаясь ее рассмешить. Но она еще больше испугалась: все эти выходки больше подходили двадцатилетнему мальчишке, а не богатому человеку, лет тридцати на вид.

Она колебалась, а время шло, и ей стало неловко, что она все еще не впустила гостя. Преодолевая внутреннее сопротивление, Дэбора улыбнулась ему, и открыла балконную дверь. Даниил шумно ввалился в комнату и поставил на пустой стол корзины с цветами.

– В коробке – пирожные Дэби, неси их на кухню, – сказал он.

Они пили кофе с пирожными на кухне, и Даниил старался развеселить девушку, что мало помогало.

– Почему у вас на шее такой странный фотоаппарат? – спросила Дэби.

– Потому что я по профессии фотограф.

Она посмотрела на него с сомнением: откуда у фотографа новый «Бентли»?

– Я не простой фотограф, – улыбнулся Даниил. – Я, если можно так выразиться, «модный» фотограф – художник, Даниил Голденблюм.

Дэбора от восторга подпрыгнула на стуле:

– О, Боже мой, я слышала о вас от наших парней – фотографов, с которыми я работаю в модельном бизнесе! Мистер Голденблюм, как я рада, что мы с вами познакомились! Ваш салон называется «Private collection» («Частная коллекция») и находится в районе Сохо. Представьте себе, я была там!

Чувство тревоги у нее сразу же прошло, вытесненное восхищением.

– Напомню, что ты можешь обращаться ко мне не «мистер Голденблюм», а просто Даниил. И еще, я хочу сделать несколько (снимков) прямо сейчас, – сказал фотограф.

– Но я не готова, – запротестовала Дэбора. – И разве можно сделать хорошие снимки на фоне «такой» квартиры?

– Поверь моему опыту, Дэби, для того, чтобы создать художественное произведение, необходима импровизация и естественность. Фон будет практически полностью размыт, и не забывай, – я работаю с пленочным фотоаппаратом. Это значит, что в моем распоряжении огромно количество выразительных средств для создания шедевра. Музой этого шедевра будешь ты. Доверься мне. Выбери любой свой наряд, который ты любишь больше всего, а я подожду, пока ты переоденешься.

Дэбора побежала переодеваться, а Даниил вылил в ее чашку с недопитым наполовину кофе, жидкость из непрозрачного пузырька.

Когда она позвала его в комнату, он увидел хорошенькую куколку в красном платье с белыми кружевами и с белыми лентами в волосах. Он попытался представить ее мертвой, и это ему удалось: на бело – голубых облаках спала миленькая девушка с детскими пухлыми щечками и длинными черными локонами, живописно разметавшимися по нарядному платьицу. Она была похожа на фею, только что вышагнувшую из крупного белого цветка озерной лилии».

Знакомое чувство преклонения перед физической красотой завораживало душу Даниила. Его голова закружилась, а сердце радостно забилось в предчувствии творческого экстаза. И как всегда в таких случаях, он забыл про все на свете ради любви к этой чудесной девушке. До тех пор, пока она не отдаст оттиск своей красоты пленке в его фотоаппарате, она будет единственной и обожаемой покорительницей его сердца.

Он торопливо вышел на кухню. Вернулся с ее чашкой кофе.

– Пей кофе, и начнем работать, – сказал фотограф дрожащим взволнованным голосом.

– Я не хочу пить, – ответила Дэби.

– Ты должна допить свой кофе, прекрати спорить со мной, – довольно резко сказал Голденблюм.

– А в чем проблема? – упрямо уточнила она. – Я готова. Начнем.

Даниил, неожиданно разозлившись, подошел к Дэборе, крепко обхватил рукой ее голову и прижал к себе. Он поднес чашку с кофе к ее лицу и стал наклонять ее голову назад.

Дэбора почувствовала незнакомый запах, исходящий от кофе. Она опять испугалась и задрожала.

– Что вы налили в кофе? – проговорила она, стуча зубами от страха.

– То, что ты должна обязательно выпить, – злобно прорычал Даниил.

Дэбора начала вырываться, но Голденблюм зажал ее руки и пытался залить ей в рот кофе. Она отворачивала лицо. Он оттолкнул Дэби от себя, и поставил чашку на стол. Потом ударил девушку кулаком в висок.

Она потеряла сознание. Даниил залил ей в рот кофе и уложил на кровать. Расправил ее платье, поправил волосы. Положил ей на грудь, ближе к шее, «анютины глазки», чтобы прикрыть царапины, появившиеся во время борьбы с ним. Потом красиво расставил цветы на полу около кровати. Схватив свой фотоаппарат, начал лихорадочно щелкать им.

Голденблюм наслаждался ситуацией, уверяя себя, что в этот момент он искупает свою вину перед матерью за свои непрофессиональные посмертные снимки, сделанные в крематории.

Закончив «фотосессию», он тщательно помыл посуду и протер носовым платком все, к чему прикасался, чтобы не оставлять отпечатков. Надел хлопчатобумажные перчатки и вышел через балкон на пожарную лестницу, выходившую на пустынную улицу. Протер и ручки балконной двери перчатками. Напротив дома не было ни магазинов, ни деловых офисов, а, значит, не было и камер слежения. Если бы кто – то заинтересовался записями камеры видеонаблюдения на доме Деборы, Даниила на них бы не обнаружили: он не проходил мимо подъездов. Никем не замеченный, Даниил спустился с лестницы и пошел на автостоянку.

Он сел в свою машину и тронулся с места. Включил на полную громкость свою любимую арию Шарлотты из фильма «Паганини – скрипач дьявола». Арию исполнила актриса Андреа Дэк, сыгравшая роль Шарлотты, получившая музыкальное образование в Лондонской академии музыкального и драматического искусства.