Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Так вот, давай будем говорить 'о другом', но лишь вскользь, поскольку это 'другое' сугубо твое личное дело, вмешиваться в которое я не намерена. Можешь не опасаться. Ты, хоть я по привычке и называю тебя малышом, действительно взрослый мужчина, способный самостоятельно выбирать путь. Я не имею ни права, ни желания указывать тебе его, тем паче прокладывать за тебя дорогу или вести по ней за руку. Я, по праву старшей сестры и богини смежной профессии, только позволю себе вольность дать пару советов молодому коллеге и, надеюсь, ты сочтешь их хоть сколько-нибудь заслуживающими внимания, – с мягкой настойчивостью промолвила богиня. – Веришь ли ты, родной, что я не желаю тебе зла?
– Конечно. Прости меня, Элия, я не хотел быть грубым, – счастливый уже тем, что о его любви знают и позволяют ему хранить ее в сердце, тихонько вздохнул Лейм, осторожно касаясь рук кузины, невесомыми птицами легших ему на плечи, – не хотел обидеть тебя, а тем более устраивать драку в твоих комнатах. Но я так рассердился и испугался, что совершенно перестал владеть собой. Нрэн бы, наверное, меня по старой памяти выдрал.
– Нрэну следовало бы для начала самому научиться держать себя в руках, а уж потом воспитывать всех и вся, – фыркнула Элия, вспоминая разбитую несколько дней назад дверь. – Я не сержусь на тебя, милый. Богам свойственны яркие эмоции и переживания, их чувства так неистовы, что сожгли бы в пепел обычного человека. Но даже среди богов есть те, кто сообразно своей внутренней сути нуждается в столь сильных и глубоких чувствах, что непосвященным они кажутся опасными для телесного и душевного здоровья. Боги Романтики – одни из таких, – Элия вела разговор без снисходительности, но бережно, чтобы не обидеть молодого бога, пальцы ее ласкали лицо юноши, ворошили его черные волосы, массировали плечи. – Тебе необходимо объяснить это Элегору. Я неоднократно пыталась поговорить с ним, но без толку. Думаю, к твоим словам, сказанным не с пылом безрассудства, а со спокойной рассудительностью, он будет более восприимчив. Верная дружба – одно из самых дорогих сокровищ в нашей Вселенной, утратить ее так просто, а обрести вновь нелегко. Ваши отношения с Гором – истинное мужское товарищество. Вы сможете выслушать и понять друг друга.
– Я сделаю это, Элия, – кивнул Лейм и добавил с кривоватой обаятельной улыбкой. – Мне и перед ним неловко за эту драку. Но, честное слово, я до сих пор уверен, что Гор заслужил свои синяки.
– О, а разве я возражаю? – рассмеялась принцесса, чмокнув кузена в теплую макушку. – Мне и самой частенько хочется его стукнуть побольнее, если уж не прибить, как мечтает большая часть Лоуленда и его окрестностей.
– А какой твой второй совет? – полюбопытствовал юный принц, мысленно разрываясь между двумя противоположными желаниями. Ему хотелось, чтобы Элия продолжала перебирать его волосы, но одновременно Лейм мечтал, чтобы она села на диван. Пылкий поклонник гадал, какие туфельки сегодня на ножках любимой.
– Он касается опасности глубоких чувств для ранимой души бога, – подбирая слова, медленно заговорила Элия. – Влюбленный мужчина, поставивший свой идеал на недосягаемую высоту, никогда не должен забывать о потребностях плоти. Для бога целибат недопустим, если, конечно, он не является необходимым для его божественной сути, как у Богов Целомудрия, – Лейм снова заалел. Элия, словно читая мысли, указала на ту идейку, что регулярно забредала в его голову. – И как недопустимо воздержание, так и долгая разлука способна превратить чистое пламя любви в безумный костер, пожирающий душу, сводящий с ума. Не давай тоске возможности поселиться в сердце. Если такое произойдет, без помощи уже обойтись будет невозможно и тогда, дорогой, мне придется вмешаться. Безумие бога травмирует не только рассудок, оно разрушает и тонкие структуры.
– Я понял, – серьезно кивнул принц, поднимая к кузине полные молчаливого обожания глаза. Все то, о чем молчал язык, через проникновенный изумрудный взор говорило сердце, – и благодарен тебе за добрый совет.
– Ты дорог мне, родной, и я не хочу, чтобы ты страдал, – искренне заверила юношу Элия и, переключившись на более легкий тон, пока Лейм не надумал сделать ей пламенное признание, с шутливой строгостью заявила:
– Но впредь, пожалуйста, выбирай для визитов в Лоуленд более консервативные стрижки. Мы с тобой уже как-то говорили на эту тему, я ужасно старомодна в своих привязанностях к мужчинам с длинными волосами естественных оттенков. Твоя прическа, без сомнения, оригинальна, – богиня коснулась короткого ежика выстриженных волос на правом виске юноши, – вот только прежний фасон мне был по вкусу куда больше.
– Чтобы понравиться тебе, дорогая, я готов на все, – жарко воскликнул Лейм и, наконец, совершив процедуру мучительно выбора в пользу созерцания ножек богини, вскочил с кресла и заискивающе попросил: – Ты не поужинаешь сегодня со мной? Я очень соскучился, и здравие моего рассудка взывает о необходимости пребывания в обществе самой прекрасной целительницы во Вселенных!
– Ты действительно взрослеешь, милый, – приятно удивилась Элия, присаживаясь на диванчик. – Искусство шантажа освоил превосходно!
– Я стараюсь, – гордо улыбнулся Лейм и повторил: – Так как насчет ужина? Мы могли бы наведаться в 'Эльфийский сон', 'Королеву' или…
Слова застряли у молодого бога в горле, когда взгляд остановился на щиколотках Богини Любви. Нити жемчуга и атлас туфелек лишили пылкого влюбленного дара речи, оставив лишь пьянящий восторг созерцания и вихрь шальных грез о дивных стройных ножках с бархатной белой кожей, черных чулочках и острых каблучках…
Лейм тяжело задышал, опустился на одно колено у ног принцессы, умоляюще прошептал:
– Пожалуйста!
– Мы обязательно поужинаем с тобой, дорогой, но не могу обещать, что именно сегодня. У меня куча дел, которые нельзя отложить, как бы мне ни хотелось, – скроив извиняющуюся гримаску, ответила Элия. А заметив горечь обманутых надежд в печальных глазах юноши, поспешно прижала пальчик к губам кузена:
– Тсс! Прекрати думать о плохом! Я никогда не обманывала тебя, милый, и если говорю, что занята, то это правда, а не пустые слова, маскирующие желание отделаться от привязчивого надоеды, – богиня погладила разочарованного поклонника по щеке и заверила: – В ближайшее время я обязательно выберу свободный вечер для похода в 'Эльфийский сон'. (Богиня назвала самый любимый ресторан Лейма). А пока, не поможешь мне с застежками на туфельках? Этот жемчуг столь же дорог, сколь и красив, но замочки удивительно непослушные.
– С наслаждением, – пылко отозвался воспрянувший духом принц, благоговейно подхватывая рукой ступню богини. 'Что ж, у Элии своя жизнь и ничего удивительного, чтокузина слишком занята, но она не отвергает его общество и снисходительна к мечтам и слабостям. Жизнь прекрасна! Особенно, когда есть возможность находиться у ног возлюбленной!'
Понимание того, что Элия знает о его старинных мечтах, не только не вогнало юношу в краску смущения. Скорее напротив, вызвало у юного бога эротический восторг, спровоцировавший новый каскад блаженных грез, главными действующими 'лицами' которого были ножки Богини Любви.