Но Эманором руководил вовсе не страх перед суровой и справедливой карой. Им руководило желание остаться в живых и познать ласки нари! Как можно отдать жизнь, если еще ни разу не взял ее? Ни разу не слился с ней воедино? Не насытился ее нежным телом, не напился выдохами из ее губ? Как можно согласиться на казнь, если еще не познал все это?

Пока не сделал ее своей! Полностью и только своей!

В императорской семье случалось всякое. Но Эманор и Ненталь всегда были очень близки. Даже в самом страшном сне лейдере не приснилось бы, что он станет манипулировать братом ради женщины… Ради почти незнакомой женщины. Человеческой. Не нагини.

Он и сам тогда не осознавал, как завяз и насколько изменил самому себе.

До этого самого мгновения…

И теперь все встало на свои места. Все, кроме гормонов нага, безумного желания обладать этой мейрой и жажды убить любого, кто встанет на его пути. Будь то брат или Варгор.

И это было вовсе не помешательство, не буйство гормонов и не сиюминутный каприз лейдере. Это природа. Она – его нари и этим все сказано.

Эманор тряхнул головой, пытаясь привести мысли в порядок.

Так… Вечером Стелла приедет к нему, чтобы учиться пользоваться зеввами. Лейдере собирался ее соблазнять, потому что чувствовал – мейра хочет его. Ее тело откликается на ласки Эманора, а на его поцелуи, тем более. Этим надо непременно воспользоваться.

Медленно и неторопливо приучать ее к себе. Так, чтобы сама не заметила, как попалась в сети лейдере. А после отбора объявить, что нашел свою нари и забрать ее.

Эманор и мысли не допускал, что Стелла заинтересуется Варгором, хотя тот – человек, и ближе ей по расе. Двуногий. Мало того, он работает с мейрой в одном вузе.

Но разве Варгор соперник Эманору? Да нет! Даже во сне нет.

Сегодня наг должен был просмотреть проекты новых законов, которые готовил Нейталь. Император уже несколько месяцев их правил, изменял и пытался привести к тому виду, который примет народ. Сможет принять.

Эманор вчитывался в знакомые слова и фразы и ничего не соображал. Перед глазами была нари… Стелла… мейра.

Губы, с мелкими капельками воды. Большие, широко распахнутые глаза цвета темного янтаря. Белая кожа, почти лишенная растительности, которая так не красила тела человеческих женщин… В таком состоянии работать не получалось. Желание захватывало как болезнь. Замещало все остальные потребности тела. Голод, жажду, потребность в отдыхе и сне.

Чем дольше Эманор не видел Стеллу, тем больше весь переключался на нее.

В итоге, наг просто слонялся по своему замку с фолиантом от брата в руках и изнывал от желания, наконец-то, увидеть мейру.

А та все никак не приезжала.

Время капало медленно. Ползло, как раненый в бою наг. Или вообще застыло? Назло лейдере перестало течь в правильном направлении?

После семи часов вечера Эманор всерьез забеспокоился.

Человеческие машины, конечно, не пространственные туннели. Путешествия по ним намного медленней… Но на авто Стелла должна была ехать только до определенного места, куда доходили секретные зеввы нагов.

Дальше один лишь шаг для такой, как мейра – и она уже в замке Эманора. Посланный за нари слуга, должен был направить ее, потому что тоже имел дар перемещаться пространственными туннелями.

Однако ни в половине восьмого по Земному времени, ни в восемь Стелла так и не появилась…

Терпение Эманора трещало по швам. Он ждал, продолжал бродить по замку, как неприкаянный, пугая слуг и самого себя.

А мейра так и не появлялась.

Колхар и его приспешники! Куда она подевалась?

Кажется, сердце лейдере еще никогда так быстро и неровно не билось. И еще никогда, даже в самых страшных битвах он настолько не прислушивался к собственным предчувствиям… Обычно Эманор не верил в параноидальные мысли, гнал от себя страхи и сомнения…

Но сейчас что-то заставило его поверить во все, что диктовала неуверенность в будущем и подсказывало подсознание.

Почему-то Эманор знал, что Стелла не придет…

Знал. Также, как и то, что он – брат императора, а мейра – библиотекарь. Знал, как и то, что в этом замешан галдахре Варгор. Как и то, что нари просто так не добиться…

* * *

Стелла

– Стелла! Элеонора! Тереза! Иола! Адри! Немедленно в зал!

Истошный крик Нэстри не сулил ничего хорошего.

Мы огляделись в поисках Яры и поняли, что та уже в гуще событий. Элеонора смело открыла служебный вход в читалку, и мы рванули туда.

Несколько фолиантов повисли в воздухе. Одни оградили посетителей какой-то силовой преградой, вроде магической стены, чтобы те не сбежали. Заблокировали прозрачной преградой общий вход, окна и двери в соседние помещения.

Чудо еще, что наш служебный вход оказался доступен!

Другие волшебные книги стреляли молниями и огнем.

Сквозь преграду они до нас пока не доставали. Но это было не таким уж большим утешением.

Немногочисленные посетители: пара медведей, две лисы и один василиск метались по залу, усиленно пытаясь спрятаться.

Книжные стеллажи выглядели плохими укрытиями. В «своих» магические фолианты не стреляли. Видимо, из чувства глубокой цеховой солидарности. Однако умудрялись прицельно палить молниями над каждым рядом томиков. Столы из огнеупорной древесины позволяли «жертвам книг» лучше сохранить здоровье. Вот только фолианты-стрелки реяли в воздухе и находили такие позиции, с которых вполне могли зацепить спрятавшихся под столами оборотней.

Те хватали стулья из все той же огнеупорной древесины и, прикрываясь ими, стремились нырнуть под другое укрытие.

Слабые молнии просто таяли, ударившись о стол, стеллаж или стул. Сильные частично раскалывали предметы мебели.

В общем, выглядело все как побоище.

Причем, победа пока была на стороне фолиантов. Потому что оказавшиеся «в плену» оборотни не владели боевой магией. И отвечать могли лишь рычанием и редкими бросками чего-то тяжелого в летающие томики. В воздухе мелькали подставки для журналов, сумки и даже андры.

Что совершенно книгам не вредило.

И слава богу! Насколько я знала, атаковать томики боевой магией категорически не следовало. Потому что это приводило к блокировке вообще всех чар в библиотеке… Кроме магии самих фолиантов.

Вот была бы веселуха!

Именно по этой причине звать боевиков: студентов, преподавателей или охранников смысла не имело.

Это вообще лишило бы нас возможности воздействовать на разбушевавшиеся томики. Зато те чудили бы вволю, ни в чем себе не отказывая.

Книги легко увиливали от «перекрестного огня» разными предметами. И отвечали так, что у бедных посетителей то и дело что-то дымилось.