хмурость в его голосе. Могла представить его сидящим в доме своего отца: длинные ноги расставлены в стороны, густые каштановые волосы убраны с лица. Губы, вероятно, были сжаты, пока он пытался разобраться в ситуации.

— Это не имеет значения. Я просто странно себя чувствую. Не обращай на меня внимания, завтра со мной все будет в порядке.

— Я не хочу не обращать на тебя, Эверли. Я хочу знать, что происходит. Если я сказал или сделал что-то не так, скажи мне.

Она вошла в свою спальню и упала на матрас.

— Это не ты, это я.

Он мягко рассмеялся.

— Я слышал это раньше.

Она была врожденно честным человеком, поэтому было странно обходить проблему. Но она не могла позволить ему узнать, что все еще любит его. Потому что, серьезно, что он должен был делать с этой информацией? Она сама понятия не имела, что делать с ней.

Взглянув на себя в зеркало, она поморщилась от запылавшего лица.

— Ты как животное во время течки, — пробормотала она себе под нос.

— У кого течка?

— Я только что сказала это вслух? Пожалуйста, скажи мне, что я этого не делала.

— Ты не сказала мне, что у тебя течка. — Его голос был низким, нервным.

Ее губы дрогнули.

— Слава Богу.

— Но если бы ты и сказала… — он замолчал, и она затаила дыхание, — то все в порядке. Мы люди, наши тела созданы для контакта. Мы думаем, что можем контролировать себя, но все эти сексуальные скандалы со знаменитостями и политиками говорят нам, что это неправда. Биология всегда побеждает.

Ладно, это было определенно унизительно.

Она откинулась на спинку кровати, закрыв лицо ладонью.

— Иви, ты там?

— Да. — Она зажмурила глаза. — Просто у меня сейчас небольшой приступ паники.

Он усмехнулся.

— Все в порядке. Это нормально, верно? Мы были вместе долгое время. Наши тела знают друг друга. Находясь близко друг к другу, мы просто чувствуем то, что чувствовали раньше.

Она хотела, чтобы это было именно так. Но не воспоминания заставляли ее чувствовать себя странно. Это были эмоции, проносящиеся через нее прямо сейчас. Чувства, которые она испытывала к мужчине, которым он стал, а не к мальчику, которым он когда-то был.

Да, сегодня это было понарошку, но какая-то часть ее хотела, чтобы это было по-настоящему. Чтобы он все еще был ее мужем, чтобы то, как он касался ее руки, когда задавал ей вопрос, объяснялось тем, что он заботился о ее ответе. Чтобы то, как он смотрел на нее, означало больше, чем просто играть роль, чтобы получить свое пожертвование.

Он ушел, и это было хорошо. Но какая-то ее часть хотела, чтобы он остался. Налил ей ванну, отвел в постель. Чтобы заставил ее почувствовать то, чего у нее не было уже очень, очень давно.

Она вздохнула.

— Думаешь, это просто сексуальное напряжение?

— Должно быть. Ты двигаешься дальше, я двигаюсь дальше. Это просто наши тела.

Возможно, он был прав. Это была просто мышечная память. Не то чтобы это помогало ей прямо сейчас, потому что каждая клеточка ее тела чувствовала себя напряженной.

Нуждающейся.

— Хочешь знать, о чем я вспомнил? — спросил он ее.

— О чем?

— Помнишь, как мы ездили на озеро летом, когда тебе было девятнадцать. Мы купались нагишом.

— Помню, — прошептала она.

Его голос был низким и сладким.

— Ты удивила меня этой маленькой татуировкой в виде буквы «Д» у тебя на бедре.

Она все еще была там. У нее не хватило воли убрать ее.

— Тебе это понравилось.

— Я был чертовски возбужден все это время. Отчаянно хотел быть внутри тебя. Но когда мы вошли в озеро, ты продолжала уплывать от меня.

— Но ты поймал меня.

— Да, но только потому, что ты хотела, чтобы тебя поймали.

Ее кожу покалывало при воспоминании.

— Да, я хотела.

— Я любил погоню, Иви, но я никогда не видел ничего более горячего чем то, когда ты позволила мне поймать тебя. Я целовал тебя до тех пор, пока ты не могла больше этого выносить. Твои волосы были мокрыми, а голова откинута назад, и ты цеплялась за меня, как крепкие тиски. И когда я скользнул в тебя, ты была такой тугой и теплой, что я подумал, что нахожусь на небесах.

От воспоминаний у нее перехватило дыхание. Эмоции захлестнули ее, обнажая до костей. Он вспомнил, как это было между ними, и это заставило ее тосковать по нему.

— Такого больше никогда со мной не было. Никогда. — Она зажмурилась, вспоминая, какими горячими и нуждающимися были его поцелуи. Каким нежным он был с ней, как будто она была драгоценным фарфором в его руках.

Прикрыв веки, она почувствовала, как защипало глаза. Она чувствовала себя в такой безопасности в его объятиях. Такой желанной и защищенной. Никто никогда не смотрел на нее так, как Дилан Шоу. Никто не владел ею так, как он владел до сих пор. Никто не занимался с ней любовью так, как мог ее муж. И теперь он не принадлежал ей, но ее тело не получало этого сообщения. Как и ее сердце, если уж на то пошло.

Горячая слеза скатилась с ее закрытых век. У нее перехватило дыхание. Она не хотела, чтобы он знал, что она плачет. Что ей не все равно.

Это было слишком.

— Я не могу. — Рыдание сотрясло ее тело, прежде чем она смогла это скрыть. — Я просто не могу. Прости меня.

Она повесила трубку, прежде чем он смог ответить, а затем выключила телефон на всякий случай. Вытерев слезы с щек, она свернулась в клубок, зарывшись лицом в простыни.

Если она и чувствовала себя униженной раньше, то это больше не имело значения. Потому что она плакала из-за своего будущего бывшего мужа, и он ее услышал.

Она перевернулась и закричала в постельное белье. Это притяжение между ними нужно было прекратить, прежде чем оно сведет ее с ума.

Глава 12

Она не спала, когда раздался стук, но она, черт возьми, уверена, что также и не совсем проснулась. Эверли села в кровати, нахмурившись, когда посмотрела на полотенце, все еще обернутое вокруг нее.

Еще один стук. Она поняла, что это со стороны входной двери. Сбитая с толку, она села, проверяя дисплей своего будильника. Было почти одиннадцать. Как долго она лежала здесь, поверх своего матраса? Это не могло быть больше получаса.

Когда она открыла дверь, все еще сжимая полотенце перед собой, она не удивилась, увидев Дилана, стоящего на ступеньке, его глаза были темными и прищуренными, волосы растрепаны там, где он провел по ним пальцами.

— Ты в порядке? Я продолжал звонить, а ты продолжала отправлять меня на голосовую почту. Я испугался, что сказал что-то глупое.

— Я выключила телефон и уснула.

Он опустил голову, изучая ее лицо.

— Ты плакала?

— Нет. —