— Похоже, обошлось без взлома, — заметил Пауэлл, разглядывая дверь.

— Так и есть, — подтвердил Смит. — Преступники — трое мужчин, белые, но смугловатые, как бы восточного типа, все среднего роста и стройного телосложения. Одному лет шестьдесят — семьдесят, другим лет по двадцать пять.

— А откуда это известно? — спросил Ференцо.

Смит искоса взглянул на Умберто.

— Господин Умберто сам впустил их в квартиру.

— Вот как, — произнес Ференцо.

Тогда понятно, отчего у мужика нервный тик. Знакомая история — придет сладкоречивый мошенник, наплетет с три короба и уговорит открыть перед ним все запоры.

— Могу я узнать почему, господин Умберто?

Умберто поморщился, словно от боли.

— Думаю… потому, что он велел впустить его.

Ференцо нахмурился. Обычно в таких случаях начинаются увертки и отговорки.

— Что вы имеете в виду? Что конкретно он сказал вам?

Несчастный домоуправ снова поморщился.

— Он просто… сказал открыть дверь. И я… открыл.

— У него был наряд на ремонтные работы? — спросил Ференцо, движимый желанием дать человеку шанс хоть как-то оправдаться. — Или оружие? Он угрожал вам?

— Нет. — Умберто выглядел скорее озадаченным, чем смущенным, словно сам не до конца понимал, что произошло. — Он просто сказал открыть дверь. И я открыл.

— А как они вообще нашли вас? — вмешался Пауэлл. — Разве консьерж не должен задерживать незнакомцев?

Умберто беспомощно пожал плечами.

— Он, должно быть, тоже просто впустил их.

— Приятно иметь дело с таким услужливым персоналом. — Ференцо обернулся к Смиту: — Жильцам сообщили?

— Мы связались с их работодателями, — отвечал Смит. — Господин Уиттиер, юрист, ушел с работы примерно в десять двадцать утра и не вернулся. Госпожа Уиттиер, агент по продаже недвижимости, вообще не вышла на работу.

— Мобильники?

— Один. — Смит протянул записную книжку. — Господин Умберто только что дал мне номер, я подумал, может, вы захотите позвонить сами?

— Спасибо. — Ференцо переписал номер в свой блокнот. — Давайте сначала осмотрим квартиру.

— Хорошая мысль, — сказал Смит. — Там тоже не без странностей.

— Да? — поднял брови Ференцо. — Покажите. Господин Умберто, пожалуйста, подождите здесь.

Хилл встретила их посреди гостиной, уперев руки в бока.

— Здравствуйте. Любопытное ограбление, как, по-вашему?

— Весьма нетрадиционное, — согласился Ференцо, оглядывая комнату.

Ни одна лампа, картина или диванная подушка не сдвинута с мест. Если комнату и обыскивали, то здесь побывали какие-то маниакально аккуратные грабители.

— Спальня?

— То же самое, — ответила Хилл. — На туалетном столике шкатулка с драгоценностями. Похоже, не трогали.

— Кто сообщил? — спросил Пауэлл.

— Владелец магазинчика на Девяносто шестой, — ответил Смит. — Говорит, госпожа Уиттиер сказала ему, что увидела на своем балконе людей, и попросила набрать девять-один-один. И сразу после того ушла.

— Сразу — после перебранки со своей юной подругой, — добавила Хилл. — Девочка лет двенадцати.

— Что за перебранка? — спросил Ференцо.

Он подошел к стеклянной раздвижной двери и бросил взгляд на балкон. Ничего, кроме двух деревьев в кадках.

— Он стоял слишком далеко, чтобы слышать разговор, — сказал Смит. — Зато видел, как госпожа Уиттиер схватила девочку за руки. А еще, после того как сказала ему набрать девять-один-один, схватила с полки шарф, повязала девочке на голову, и обе ушли.

— Интересно, — задумчиво проговорил Пауэлл. — Кто сейчас так носит шарфы?

— Женщины за восемьдесят и те, кто хотят изменить внешность, — ответил Ференцо.

Он достал резиновые перчатки и присел рядом с балконной дверью. На стекле рядом с замком выделялся какой-то странный круг, покрытый трещинами.

— Может, кредиторы? — спросил Пауэлл.

— Или мы говорим о похищении? — мрачно добавил Смит.

— Женщины обычно похищают младенцев, а не десятилетних, — сказал Ференцо, проводя пальцем по сетке трещин. Со стороны комнаты стекло было гладким. — Джон, посмотри-ка.

Он отступил в сторону, давая Пауэллу место.

— Похоже, ударили молотком или чем-то в этом роде, — предположил молодой напарник.

— Слишком равномерно распределены трещины, не похоже на молоток, — отметил Ференцо. — В середине нет следа от удара.

— Ты прав, — согласился Пауэлл. — Били чем-то помягче, чем обычный молоток.

— Кроме того, били снаружи, — добавил Ференцо. Осторожно, чтобы не смазать возможные отпечатки пальцев, он вынул палку от швабры из направляющей и отщелкнул замок.

— Хилл, сходи на лестницу и последи, чтобы Умберто не исчез.

Трое оставшихся полицейских вышли на балкон.

— Не понимаю, что тут можно делать, — заметил Пауэлл. — Разве что летом позагорать.

— Вон еще одна дверь. — Смит кивнул в дальнюю сторону балкона. — Может, пытались подслушать, что происходит в спальне?

— Вряд ли тут что расслышишь при таком движении, — проворчал Пауэлл, обходя деревья и направляясь к другой двери.

Ференцо сидел на корточках возле двери в гостиную.

— Молотком били явно с этой стороны, — сказал он, проводя рукой в перчатке по трещинам у замка.

— Погоди-ка. — Пауэлл вдруг остановился и припал на колено рядом с одним из деревьев. — Молотком, говоришь? Или топором?

— Что такое? — наморщил лоб Ференцо.

— Взгляни. — Пауэлл показал на комель дерева.

Ференцо подошел. В том месте, где ствол уходил в землю, виднелся неглубокий надрез примерно в дюйм длиной.

— Так, а вот это уже интересно. — Он нагнулся, чтобы разглядеть получше.

Надрез едва пробил кору, а края его выглядели странно гладкими, так же как трещины на стекле.

— Похоже, у них был довольно тупой топор.

— Там то же самое. — Пауэлл указал на другое дерево. — Вижу, — кивнул Ференцо. — Смит, пойди спроси Умберто, были ли у его гостей инструменты.

— Понял. — Смит вернулся в квартиру.

— По мне, все это похоже на какую-то странную шутку, — заметил Пауэлл.

— А с кем шутили? — спросил Ференцо. — С Уиттиерами?

— Или с нами, — угрюмо сказал Пауэлл. — Полно придурков, которые обожают привлекать внимание. Особенно внимание полиции.

— Да, как ни странно, — согласился Ференцо. — Пойди, позови Хилл, пусть узнает, не числится ли за Умберто приводов.