— Так вот что значило слово «секреты» в той записке. — Жестокость Гуна возмутила Фатти до глубины души. — Ну конечно, Смит — или Крэнли — тут же отреагировал бы на это слово: перепугался бы, сложил вещички и сбежал!

— Верно, — подтвердил Гун. — Именно это я ему и велел — складывать вещички и выметаться! Нельзя же терпеть на такой ответственной должности, как смотритель, подобного типа!

— Но он же болен! — воскликнул Фатти. — И жена у него старенькая. Неужели вам их не жалко?

— Болен? Так я им и поверил! — хмыкнул Гун. — Тебя они могли обмануть, но меня-то не проведешь! Я велел ему явиться ко мне завтра утром, тогда и разберемся. Наконец-то я выяснил, что означали все эти послания!

— Ничего вы не выяснили. — Фатти покачал головой. — Мы знаем только, что кто-то имеет зуб на старого Смита и хочет, чтобы он убрался из «Фиэлин-Холла». Но нам неизвестно, в чем была истинная причина этого. А ведь какая-то причина быть должна!

— Смотри мозги не перетруди, — ухмыльнулся Гун. — Тайны больше нет, и нечего делать вид, будто это не так. Скажи спасибо, что я тебе все объяснил, пока ты окончательно не задурил себе голову всеми этими «Плющами», Смитами и «секретами». Теперь все яснее ясного. И это я разрешил загадку! — Он повернулся к Эрну. — Можешь отправляться домой, Эрн. Больше тебе тут делать нечего. Не знаю, кто подбрасывал мне все эти письма, да и знать не хочу. Их автор указал мне на человека, которому следует находиться под надзором полиции; суперинтендант будет доволен. Наверняка еще одно похвальное письмо мне пришлет, вот увидите!

— Я бы на его месте этого не делал, — сказал Фатти, вставая. — Вы не имели права так грубо обращаться с пожилой женщиной и больным стариком. И позвольте мне еще кое-что вам сказать: вы думаете, что раскрыли тайну, но вы к ней даже не приступили! Уж вы-то никогда не перетрудите мозги, мистер Гун, просто потому, что вы ими не пользуетесь!

Фатти захлопнул за собой дверь кабинета мистера Гуна, не обращая внимания на гневные выкрики полицейского.

— Собирай вещи, Эрн, — повернулся он к приятелю. — Тебе нет необходимости сразу отправляться домой. Можешь побыть пока у меня. Что бы там Гун ни говорил, а тайна еще не раскрыта. Раскрыть ее гораздо труднее, чем просто выгнать из дома старого Смита!

— Правда, Фатти? Мне и в самом деле можно пойти к тебе? — обрадовался Эрн.

Стремглав взбежав наверх, он через минуту спустился с небольшой сумкой. С дядей он даже не попрощался.

— Немедленно собираем совещание, — решил Фатти. — Я сейчас позвоню… А впрочем, нет. Сейчас есть кое-что поважнее. Я думаю, Смиты все еще в «Фиэлин-Холле» — укладывают свое немудрящее имущество. Давай-ка заглянем к ним.

— Идет. Как ты скажешь, так и будет, — согласился Эрн, благоговейно взирая на друга. Ну и ну! Фатти при любых обстоятельствах даст Гуну сто очков вперед; как это ему удается всегда соображать, что нужно делать?

Они были у «Фиэлин-Холла» через несколько минут и, обогнув дом, вошли в кухонную дверь. Как Фатти и полагал, Смиты все еще были на месте. Но вещей они не укладывали!

Мистер Смит лежал на полу, а его жена стояла на коленях рядом с ним, плача и вытирая ему лоб влажной тряпочкой.

— Джон! — повторяла она. — Джон, я здесь, я сейчас схожу за врачом, милый! Ты слышишь меня? Я схожу за врачом!

Она даже не слышала, как мальчики открыли дверь и вошли. Когда Фатти тихонько тронул ее за руку, миссис Смит вздрогнула от неожиданности.

— Миссис Смит — сказал Фатти, — я вызову врача. Позвольте нам с Эрном переложить вашего мужа в постель. Похоже, он очень болен.

— О да, да, — заплакала старая дама, узнав Фатти. — Он перенес такой ужасный шок. Извините, я не могу рассказать вам, что произошло… Но, знаете, нам велели оставить «Фиэлин-Холл». Но куда же нам деться, молодой человек: не говоря уж обо всем прочем, мой муж так болен!

— Послушайте меня, — мягко проговорил Фатти. — Мы сейчас уложим вашего мужа в постель и вызовем врача или лучше «скорую помощь», поскольку, я уверен, вашего мужа необходимо положить в больницу. А обо всем остальном думать пока не стоит.

И они с Эрном переложили старика на постель. Тот открыл глаза, пробормотал что-то и зашелся в страшном приступе кашля. Жена успокаивала его, протирая ему лицо влажной тряпочкой. У Эрна глаза наполнились слезами, и он с отчаянием взглянул на Фатти.

— Не беспокойся, Эрн, — шепнул ему Фатти. — Мы этого так не оставим. Оставайся здесь и постарайся помочь миссис Смит, а я сбегаю позвоню врачу. Кто ваш врач, миссис Смит?

Она назвала имя, и Фатти кивнул:

— Он и нас тоже лечит, так что все будет отлично. Я скоро вернусь.

Мальчик бегом добежал до ближайшей телефонной будки. Доктор Рэйни с удивлением выслушал его сообщение.

— Надо же, бедный старик! Я был у них вчера и сказал миссис Смит, что его надо положить в больницу, но она и слышать об этом не хочет. Я немедленно распоряжусь, чтобы ему приготовили койку. До встречи!

Фатти побежал назад в «Фиэлин-Холл». Старик, оказавшись в постели, немного пришел в себя.

— Куда же мы денемся? — повторял он жене, поглаживавшей его руки. — Мэри, куда мы денемся? Ох, сколько же тебе бед из-за меня! Всегда я был для тебя несчастьем, всегда…

— Нет, Джон, никогда! — горячо разубеждала его жена. — Это я подвела тебя тогда, много лет назад, когда заболела и ввела тебя в такие расходы. Если бы не надо было платить за мое лечение, ты бы никогда не продал эти проклятые секреты и не попал бы в тюрьму — это все было из-за меня! — Она повернулась к Фатти и тронула его за рукав. — Вы добрый молодой человек. Прошу вас, не судите строго моего мужа, что бы он вам ни рассказал. Он расплатился за то, что совершил, и расплачивается снова и снова. Понимаете, я была так больна, и нам так нужны были деньги, чтобы я поправилась… Он поступил дурно только потому, что любил меня!

— Прошу вас, не беспокойтесь, — ответил Фатти, тронутый доверием старой дамы. — В больнице ему станет лучше. «Скорая» приедет через несколько минут.

— Когда он вышел из тюрьмы, мы сменили фамилию, понимаете? — Миссис Смит опять заплакала. — Ведь если однажды совершишь дурной поступок, люди всю жизнь будут показывать на тебя пальцем. Мы пытались спрятаться, но всякий раз кто-нибудь докапывался, кто мы такие. А затем добрая старая миссис Хастерли позволила нам поселиться здесь как смотрителям этого дома.

— Миссис Хастерли! — Фатти был удивлен. — Разве она еще жива? Она ведь была владелицей этого дома, когда он еще назывался «Плющ», верно?

— Да. Теперь она уже совсем старенькая, — ответила миссис Смит. — Еще старше меня. Вы, наверное, слышали о ее сыне, Уилфриде Хастерли? Он задумал и осуществил самую крупную кражу алмазов, о которой я когда-либо слышала, и попался, но камней так и не нашли. Сам Уилфрид умер в тюрьме, разбив сердце своего отца. Его мать тоже так и не смогла оправиться, а дом сразу был выставлен на продажу. О господи, во всех газетах страны были тогда фотографии этого дома… Раньше он назывался «Плющ»…