Ашер наклоняется надо мной. Я вижу протянутую руку и раздраженно сдвинутые брови.

– Уходи, – кричу я ему. У меня сработал какой-то странный рефлекс в качестве самозащиты: словно на автомате я подхожу к Ашеру и пинаю его по голени, затем удивленное восклицание заставляет меня вздрогнуть.

– Черт возьми, Айви, что за фигня?

Он потирает ладонью то место, по которому пришелся мой удар, и ошеломленно смотрит мне в глаза.

Моя паника полностью рассеивается, и теперь я не знаю, что вообще такое на меня напало.

– Прости, ладно? Я это не специально, ты напугал меня. Зачем ты вообще бежал за мной?

Мой голос звучит хрипло, потому что мне едва хватает воздуха, да и к тому же все это звучит глупо.

– Может быть, потому, что я хотел помешать тебе переломать себе ноги при твоем темпе бега? Это тебе не центральный парк.

Он тоже запыхался – это факт, который лишь немного успокаивает меня. Он думает, что я слишком глупа, чтобы самостоятельно справиться с пробежкой?

– Спасибо, – задыхаюсь я. – Я бегаю с тех пор, как мне исполнилось двенадцать месяцев. Так что опасности не было. Если бы ты не преследовал меня, я бы не бежала галопом и не упала бы.

– Я не преследовал тебя, черт возьми. Я просто хотел помешать тебе бежать по топкой местности, а ты сразу даешь деру, как будто за тобой гонится серийный убийца. Что за фигня? Да в чем твоя проблема? Ты же знаешь остров. Это болото! Еще несколько метров, и ты бы выбежала прямо в береговой откос. Там огромные камни. – он разводит руками. – Ты могла сломать себе шею.

Я вздрагиваю, потому что внезапно осознаю, как глупо я себя вела и что Ашер совершенно прав. Берег так близко, что я слышу, как вода неторопливо бьется о скалы. Во мне как будто перегорел какой-то предохранитель.

– Извини. Я… без понятия… дикие утки взлетели, и меня вдруг охватила паника. – Я хватаюсь за правое запястье, которое жжет так, как будто кто-то вонзил в него раскаленную иглу. – Кажется, я действительно что-то сломала. – слезы застилают мне глаза.

Ашер встает передо мной на колени.

– Дай посмотреть.

– Ты теперь у нас врач или кто? – фыркаю я на него и резко вздыхаю, когда он хватает меня за руку таким образом, что я не могу его оттолкнуть. – Ты делаешь мне больно.

Не реагируя на мои ругательства, Ашер ощупывает то место, где учащается мой пульс. На удивление осторожно его кончики пальцев водят по тыльной стороне моей руки, затем Ашер поворачивает мой сустав во все стороны.

– Ау.

– Это не перелом. Просто вывих.

Он помогает мне подняться на ноги. Я хочу сделать шаг назад, чтобы не врезаться в его голую грудь, но мое бедро адски болит и заставляет меня падать вперед, словно мокрый мешок.

Руки Ашера рефлекторно удерживают меня. Мой подбородок ударяется о его твердую грудную клетку. Я издаю стон от боли и хватаюсь за это место.

Ашер начинает смеяться.

– Ты первая женщина, которая поранилась о мои мышцы.

– Это были не твои мышцы, идиот, а твои… твоя… ключица.

Его смех становится громче.

– Тебе нужно подтянуть свои знания по анатомии, Айви.

Я чувствую его дрожащий торс на своем и не могу не усмехнуться. Затем я осознаю, что его тело так близко к моему, а касается моей кожи. Мои соски сжимаются, и в ужасе я прижимаюсь к его плечу. Ашер мгновенно отпускает меня и отступает. Он слегка приоткрыл рот и удивленно уставился на меня.

Я тут же скрещиваю руки на груди. О боже, мне остается только надеяться, что он не почувствовал моей неловкой реакции.

– Мне холодно, – ворчу я. – Это очевидно. – Проклятье. – Ты мог бы просто сделать вид, что не заметил, – предлагаю ему я, пытаясь улыбнуться, но тут же чувствую, как моя голова закипает.

– Мог бы, да. Но это было бы ложью.

Уголки его губ поднимаются вверх.

Больше всего на свете мне хочется бросить этого придурка в море и посмотреть, как его съедят рыбы. Но вместо того чтобы толкнуть его в сторону берега, я смотрю на мурашки, бегающие по его коже. Видимо, ему тоже холодно.

Живот Ашера плоский и рельефный, со странной выделяющейся линией. Она напоминает одну из тех татуировок, выполненную белыми чернилами, которые я периодически видела на Pinterest. Легкий пушок волос исчезает ниже пупка в поясе его шортов, и я осознаю, что не должна представлять себе, каковы эти волоски на ощупь. Потом я понимаю, что светлая полоска – это шрам, и испуганно хватаю ртом воздух. Она огромная и тянется по всему животу параллельно реберной дуге Ашера. Белая линия, разделяющая его торс, как будто он когда-то был разобран на куски и собран снова.

Ашер замечает мой взгляд и поднимает подбородок.

Я просто не могу отвести взгляд. Это не какой-то ерундовый шрам, который случайно попадается вам на глаза на пляже. Должно быть, это была ужасная травма. Совершенно ошеломленная, я протягиваю руку, но останавливаюсь на полпути, когда понимаю, что делаю.

– Что случилось? Что с тобой…

– Ничего не случилось, – говорит он, как будто ожидал этого вопроса. – По крайней мере, ничего, что тебя касается. – Теперь он скрестил руки на груди, скрывая шрам. А и его упрямое выражение лица, утаивает от меня любой ответ, который можно было бы прочитать по его мимике. – Неужели ты и в самом деле испугалась меня? – спрашивает он.

Я точно знаю, что этим Ашер просто хочет перевести тему, но это все равно работает.

– Разумеется, нет.

– Ладно. – Ашер медленно кивает. – Тебе лучше принять душ. Выглядишь так, как будто тебя где-то обваляли.

Он указывает на мои ноги, к которым грязь и трава прилипли, словно панировка к котлете.

– Спасибо за это замечание. Без твоего мудрого совета я бы, конечно, прямо так села завтракать.

Я подавляю импульс сбить траву с ног и ощупать свой затылок, который кажется мне мокрым и грязным.

– Возможно, тебе стоит надеть кроссовки. – Я киваю в сторону его босых ног, которые так же, как и мои, погрузились в мягкую землю. – И определенно рубашку, – добавляю я тише.

Я не хочу больше ни секунды оставаться рядом с ним, но стоит мне сделать первый шаг по направлению к дому, как мое бедро снова отзывается болью, а нога просто висит. Когда я покачиваюсь, Ашер придерживает меня за подол моей футболки, и она натягивается. На мгновение я чувствую его сильные пальцы на своей талии.

– Может быть, тебе лучше опереться на меня? – предлагает он. – Даже если мы рискуем тем, что тебе снова станет холодно.

– Ты такой зазнавшийся придурок! – вырывается у меня.

– Это я уже где-то слышал. – он пожимает плечами. – Кроме того, я безжалостный садист. По крайней мере, раньше ты всегда обвиняла меня в этом. Я считаю, что тебе следует пересматривать свое заключение каждые несколько лет и при необходимости вносить в него коррективы. Может быть, я удивлю тебя. В конце концов, ты тоже удивила меня.