С халатами связана одна вечная проблема. Они заставляют думать о том, что находится под ними. Но это не самое страшное. С этим можно справиться. Эви обхватила ладонями толстую керамическую кружку с чаем, согревая озябшие руки. Думать о чае, о том, что ей тепло и уютно, все же предпочтительнее, чем о мужчине, сидящем напротив нее на шелковых подушках, причем на нем нет ничего, кроме халата. И в вырезе этого халата видна его голая грудь.

Нет, «предпочтительнее» – не то слово. Нельзя утверждать, что предпочтительнее думать о том, что ей тепло и уютно. Скорее, это приличнее. Кто же не захочет подумать о почти обнаженном красивом мужчине? Эви вспомнила слова Мэй: как часто подобные мужчины посещают глухие уголки Западного Суссекса? Мэй велела бы ей воспользоваться возможностью. Более того, разве она не давала такой же совет Клэр? Разве не она велела Клэр, если Джонатан ее не поцелует, самой проявить инициативу и поцеловать его?

Эви почувствовала, что краснеет, и поспешно опустила глаза. Когда взгляды перейдут в поцелуи? Она хочет именно этого? Больше поцелуев? Или она хочет не только поцелуев, но и… И он, вероятно, тоже. Разве не от этого вопроса они оба увиливают уже целую неделю, всячески избегая друг друга?

Молчание затянулось и стало тягостным. Необходимо поддерживать беседу с ним, а не мечтать непонятно о чем. Помечтает она позже, когда окажется одна в своей постели.

– Расскажи мне о твоей жизни. Что это значит – быть принцем?

Эви сочла этот вопрос вполне безобидным. Такой же можно задать за ужином или на вечеринке. Какой мужчина не захочет поговорить о себе любимом? Но Дмитрий выказал явное нежелание отвечать. На его лице промелькнули грусть и странная обреченность.

– На самом деле есть две страны, которые я могу в той или иной степени назвать моими, – сказал он. – Одна – та, о которой я тебе рассказывал, красивый и дикий край рек и гор. Другая – королевство, расположенное высоко в горах.

– В нем ты когда-нибудь станешь королем? – Эви отпила глоток чая в ожидании ответа. К ее немалому удивлению, Дмитрий покачал головой.

– О нет. Я никогда не буду королем. Наше сословие знати устроено по-другому. У себя в стране я занимаю примерно такое же место, как ваши королевские герцоги. Я состою в родстве с королевским семейством, но не являюсь прямым наследником трона. И это здорово. – Он невесело ухмыльнулся. – Я каждый день благодарю Всевышнего за эту маленькую милость. – Он насмешливо приподнял бровь. – Ты разочарована?

Эви поняла вопрос. Он действительно хотел знать, разочаровал ее или нет. Была ли она оскорблена отсутствием у него королевских амбиций? Он проверяет ее? Но зачем? Какой ответ он хочет услышать? Подобные игры были выше ее понимания. Поэтому ей оставалось только сказать правду.

– Это больше радует меня, чем удивляет. Большинство мужчин, которых я знаю, чрезвычайно амбициозны. Они хотели бы занять высший пост в государстве, даже если бы не имели на то ни прав, ни способностей.

– Большинство женщин, которых я знаю, хотели бы стать королевой. – В его словах был цинизм, и Эви поняла суровую правду. Этот мужчина умен, образован и опытен, не говоря уже о том, что он красив и обаятелен. Но этих достоинств никто не замечает. Их заслоняет титул.

– Не удивительно, что тебе нравится жизнь в пути.

Как печально и для него, и для других, что никто за титулом не видит человека, посвятившего свою жизнь сохранению исторического наследия. Никто не видит личности, имеющей свои достоинства и недостатки. Все видят только принца. На самом деле Эви не смогла бы вообразить этого живого и энергичного кочевника в положении наследника, навсегда прикованного цепями к трону. Хорошо, что это ему не грозит.

– Монаршье правление – тяжелая работа. Ты возглавляешь страну, от твоих решений зависит ее судьба. – На лице Эви появилась забавная гримаса. – К тому же это, насколько я понимаю, неблагодарная работа. Немногие короли были оценены по достоинству при жизни и даже после смерти. Историки не всегда добры. Полагаю, мы забываем, что короли – тоже люди, и ждем от них максимальных удач. – Она сделала паузу. – Лично я не хотела бы править.

– Жизнь при дворе может быть… душной, – признался Дмитрий. Он не сводил с собеседницы печальных глаз. – Твоя точка зрения, должен признаться, весьма необычна. А как насчет тебя, Эви? Жизнь в Западном Суссексе – предел твоих мечтаний?

Эви рассмеялась.

– Возможно, пока не знаю. Но эта жизнь тоже может быть… душной.

Взгляд Дмитрия был недоуменным, словно он не вполне ей поверил. И Эви поспешила объяснить:

– В этих местах есть своя прелесть. Они красивы спокойной пасторальной красотой. Если же надоедают бесконечные поля и холмы, можно поехать к морю – до него всего несколько миль. Но здесь никогда ничего не меняется. Все остается одинаковым. Соседи поколениями живут рядом, их дети растут вместе, как когда-то росли вместе их деды и прадеды. Все знают всех. Здесь не было никаких сюрпризов. – Она покосилась на Дмитрия и добавила: – Пока ты не появился.

Дмитрий негромко засмеялся.

– Теперь я лучше понимаю свою привлекательность для женской половины населения Литл-Уэстбери. Я-то думал, что им понравилась моя внешность. А оказывается, их устроил бы любой незнакомец. Спасибо за то, что просветила меня. Эви весело рассмеялась, захваченная их словесной игрой.

– Перестань. Ты же понимаешь, что твоя внешность всегда привлекает женские взгляды. Не думаю, что женщины собрались бы в таком количестве, чтобы только послушать лекцию об археологии.

Голос Дмитрия внезапно стал тихим и чувственным. Воздух между ними, казалось, потрескивал от накопившегося напряжения.

– А почему пришла ты? Послушать или посмотреть? Ты хотела увидеть красивого принца? – В его голосе звучала насмешка – насмешка над самим собой, и Эви не поняла почему. А как можно было что-то уяснить, когда он смотрит на нее такими голодными, горящими глазами. Нет, общий смысл был ей, разумеется, понятен. Даже старая дева узнает желание, когда его видит. Эви попросту не поверила. Она не могла себе представить, что его желание имеет какое-то отношение к ней. Неожиданно она решила, что с нее хватит. Чего он хочет от нее? Чего она сама желает для себя? Неопределенность тревожила ее все сильнее.

– Пожалуйста, не делай этого. – Она не перенесет, если он с ней играет. Ей слишком сильно нравилось его общество, особенно после того, как она некоторое время была его лишена. Интуитивно она знала, что сейчас она видит его настоящего, а не парадный фасад, который видела всю неделю.

– Чего не делать? – Он придвинулся ближе и легонько провел костяшками пальцев по ее щеке.

Этой ласке не могло быть иного объяснения, кроме самого невероятного.

– Не притворяйся, словно хочешь меня соблазнить. – Эви испуганно зажала рот ладонью, не в силах поверить, что у нее вырвались такие слова. Теперь он конечно же засмеется.