Лора чуть не сказала, что у нее не было намерения увидеться с Алисой еще раз, что она решила предоставить своего ребенка его заботам, ибо считала, что так для девочки будет лучше. Однако сейчас… сейчас ни за что Лора не признается в этом и не позволит Эйвери считать, будто он испугал ее, даже если бы вздумал убить ее. Лора вытерла рот тыльной стороной ладони и одарила Эйвери испепеляющим взглядом, который тот встретил полным презрением.

– Мы все в Лондоне, – спокойно заговорила Лора, но подрагивающие колени выдавали ее волнение. – Если только вы не собираетесь окутать Алису тайной, если не хотите, чтобы люди заговорили, будто вы стыдитесь девочки, хотите убрать ее с глаз долой, тогда я уж точно снова увижу ее. Я не подойду к Алисе, чтобы не смущать ее. Но поверьте мне, если у меня возникнет хоть малейшее подозрение, что она несчастлива, что вы не тот любящий отец, за которого выдаете себя, я устрою такой скандал, какой вам еще не снился. Ради нее я затаскаю вас по судам.

Лора одной рукой подобрала свои длинные юбки и повернулась к дому со спокойствием, свойственным любимице общества.

– Лорд Уикхем, я буду следить за вами. Не забывайте об этом. – Лора стремительно прошла в комнату приемов, оказалась среди жары, света, шума и с потрясением обнаружила, что этот, другой мир живет своей жизнью рядом с ней.

– Вот и ты! – Титулованная вдова постучала по полу своей тростью, точно костяшками пальцев. – Я вижу, ты отправила Нюлина восвояси. И правильно сделала. Это ветреный парень, с ним не стоит заигрывать на террасе. – Она оглядела комнату. – Куда же он делся?

– Нюлин, мадам? – Ответ старой ведьмы отрезвил Лору, точно ушат ледяной воды.

– Нет же, глупая курица. Уикхем.

– Граф Уикхем? – Интересно, Лора побледнела или покраснела? Неужели она само воплощение вины? Лора чувствовала себя так, будто прикосновение губ Эйвери клеймило ее. Неужели любой, кто взглянет на нее, сразу заметит, что ее губы опухли от поцелуев?

– Здесь всего один граф Уикхем. Он сойдет для тебя. У него есть титул, деньги, неплохие мозги, хотя он и обременен этим внебрачным ребенком, которого собирается признать. Он не подойдет для невинной девчонки, только что окончившей школу, однако у тебя уже большой опыт городской жизни, так что ты без глупостей справишься со столь незначительной загвоздкой. Я верно говорю? Все мужчины одинаковы.

– Верно, мадам, – согласилась Лора, храня угрюмое выражение лица. – Прошу извинить меня. Я совсем выбилась из сил – я отвыкла от городских привычек.

Идя к выходу, Лора услышала, как старая леди проворчала ей вслед:

– Сегодняшним барышням не хватает выносливости. У них ее вообще нет.

«Проклятие, я весь дрожу». Эйвери собрался с духом и взял себя в руки, поблагодарил хозяйку за чудесный вечер и вышел в вестибюль. Он взглянул на свои руки и силой воли заставил себя унять дрожь в них. Эйвери не понимал, что с ним происходит. Движет ли им возмущение обманом и строптивостью Лоры Кэмпион, желание вытрясти из нее всю душу или просто вспышка неудовлетворенной похоти. Наверное, все вместе.

Черт подери, кого он хотел наказать этим поцелуем? Не этой лживой и эгоистичной женщине, а ему придется всю ночь метаться в постели от разочарования.

– Ваша шляпа и накидка, милорд. Мне вызвать ваш экипаж? – Лакей ждал с каменным лицом. Он был слишком опытен, чтобы подать вид, будто обнаружил нечто необычное в том, что титулованная особа стоит посреди вестибюля, и, разглядывая свои руки в белых перчатках, что-то бормочет себе под нос.

«Я попаду в сумасшедший дом, если буду вести себя так», – подумал Эйвери.

– Спасибо. Я прогуляюсь. Пожалуйста, найдите моего кучера и передайте, чтобы он ехал домой.

– Слушаюсь, милорд. – Лакей спрятал монеты в руке так быстро, что те не успели зазвенеть.

Его охватило желание совершить нечто безумное, нечто совершенно безответственное. «Отправляйся в какой-нибудь игорный дом в стороне от улицы Сент-Джеймса и рискни поставить на кон несколько тысяч фунтов. Найди трактир у реки, напейся до беспамятства и учини драку. Или завались в дорогой бордель Ковент-Гарден, забудь вкус уст Лоры Кэмпион и ее тела среди вихря плотских наслаждений, которые предоставят опытные жрицы любви», – сказал он себе.

Игорные дома находились ближе. Эйвери подумал, что джин и драка весьма соблазнительная перспектива. Скривив губы, он пришел к выводу, что бордель не очень приятный выбор. Эйвери тронулся с места, небрежно держа трость в руке, он не испытывал ни гнева, ни возбуждения, а хотел лишь проверить, какие опасности таит в себе окружавшая его местность. В разбойниках здесь не было недостатка. Возможно, ему удастся забыться в драке.

Эйвери достиг Беркли-сквер минут за десять, немного успокоился и вспомнил, что дома его ждет ребенок. Он сыграл бы на руку леди Лоре, если бы напился до бесчувствия, явился домой окровавленным, окутанным запахом джина и дешевых духов.

Эйвери обошел площадь и, замедлив шаг, направился к дому. Спала Алиса или нет, он каждый вечер заходил к девочке и целовал ее. Возможно, Алиса об этом не догадывалась, но в действительности Эйвери казалось, что так он ободряет себя.

Неистовая любовь, которой он окружил девочку, потрясла его до самых глубин души. Эйвери взял ее к себе, следуя чувству долга и ответственности, не дававшему ему покоя. Только на рассвете он допустил возможность, что поступил так из-за чувства вины, ведь именно он отправил Пирса в Испанию. Мисс Блексток качала девочку на руках, когда они увозили ее с далекой фермы по ухабистой проселочной дороге. Когда же они оказались на более ровной большой дороге, мисс Блексток, не говоря ни слова, вложила ему в руки запеленатую малышку.

Эйвери никогда в жизни не держал на руках ребенка. Он взял девочку, взглянул на нее и тут же увидел голубые глаза, устремленные на него. Девочка смотрела на него так, будто в мире ничего больше не существовало, будто он представлял собой средоточие вселенной. Эйвери уставился на девочку и обнаружил, что затаил дыхание. «Неужели это любовь с первого взгляда?» Теперь он вспоминал этот эпизод. Малышка вдруг высвободила одну ручонку из-под одеяла, помахала ею и поймала его палец. Это было незабываемое прикосновение. Эйвери смотрел на изящные миниатюрные ногти. Перед его глазами все расплылось. Воистину это была любовь.

Он хотел поручить Блеки, чтобы та нашла слуг и детскую комнату в каком-нибудь уединенном месте Англии. Но тут же отказался от намерения держать ребенка вдали от себя: пусть растет в хорошо обустроенном доме с множеством слуг.

– Вы поедете со мной в Вену? – спросил он Блеки.

Та улыбнулась и кивнула. Ее совсем не удивила мгновенно вспыхнувшая любовь. Эйвери подумал, что его радость, наверное, выглядела глупой, раз ее лицо расплылось в улыбке.

– Вы готовы к этому? – спросил он.

– Разумеется. Ребенок должен быть рядом с отцом, – ответила она тогда.