аудитории у вас пара. Очень надо.

Савельев: Тебе зачем?

Лиза: По Антону соскучилась, увидеться хочу.

Савельев: Ему и пиши.

Да чтоб тебя… Ну почему я такая дура? Ну по какому Антону? Зачем вообще о нем написала? Хлопаю себя по лбу и тут же скулю от боли, потому что треснула больной рукой. Такими темпами она никогда не заживет: то об шкаф ударюсь, то по лбу себе дам. Идиотка, блин.

Снова открываю диалог с Савельевым, пытаясь не думать, что он сейчас — мое единственное спасение.

Лиза: Ладно, мне правда очень нужна ваша группа. И даже не Антон.

Савельев: Сколько у тебя парней, коротышка?

Лиза: Семь. Набор «Неделька». Ответишь?

Савельев: 313, Белоснежка. Иди забирай своих семерых гномов.

Фыркаю и бегу в нужную аудиторию, надеясь, что Савельев мне не соврал. Не удивлюсь, если в сказанной им комнате сидит какая-нибудь суперважная делегация, президент, королева Елизавета и еще кто-нибудь. И я такая: «Здравствуйте, мне нужен Колосов, хочу помочь ему охмурить мою подругу». Весело будет.

Но на удивление за дверью аудитории действительно сидит нужная мне группа, и даже пару ведет знакомый препод, с которым у меня сложились удивительно хорошие отношения, поэтому Колосова ко мне он отпускает быстро и без лишних вопросов.

Правда, сам блондин недоверчиво хмурится, пока идет к двери, а Артем — да, я посмотрела — словно специально не поднимает головы в мою сторону. Антон, наверное, во все глаза смотрел. Хорошо, что я на него даже не глянула.

— Ты чего? — спрашивает Егор, как только выходит в коридор. Тишина звенящая, даже немного пугает, когда грубый голос еле слышным эхом отбивается от стен. Задираю голову, чтобы посмотреть в глаза Егору. Господи, да что ж вы все такие здоровые-то, а? Чувствую себя гномом, но точно не Белоснежкой.

— Времени мало, слушай внимательно, — тараторю, потому что времени на самом деле очень мало. Лиска сейчас поймет, что меня слишком долго нет, и начнет бить тревогу. — Ты Алисе нравишься.

— Да?! — говорит он громко и радостно, а губы растягиваются в широкой улыбке.

— Заткнись и слушай. Да, только она сама этого еще не поняла. И не доверяет она тебе, но тут ты сам виноват. План действий такой — отвали от нее. Не подвози, не дари цветы, не таскай на руках. Понял?

— Какие-то у тебя антисоветы, — хмурится Егор. — Это она тебя ко мне послала? Чтобы я отвалил, да? Придумали чушь, что я все-таки ей нравлюсь, чтобы поверил.

— Да господи, Колосов! — Смотрю на него и точно вижу, что влюбился. Его слова заставляют загрустить даже меня, так несчастно он их произносит. — Слышал такое: «Чем меньше женщину мы любим, тем больше нравимся мы ей»?

— Это реально работает? — удивляется Егор.

— Не со всеми, но ей прям надо, просто поверь.

Колосов хмурится, и я понимаю, что не верит. Ну еще бы, с чего ему верить мне? Лиска его отвергает, я ее лучшая подруга, которая не скрывает неприязни ко всей их компании. На его месте я бы тоже задумалась, стоит ли доверять такому человеку, как я. Поэтому решаю зайти с козырей.

— Лиска — моя лучшая подруга. Даже больше чем подруга, больше чем родственник, она часть моей души. Когда Сережа ей изменил, она плакала на моем плече, и, поверь, я готова была задушить его собственными руками. Почему она тебе не доверяет, я понимаю. Почему доверяю я — без понятия. Но ты на нее так смотришь, что даже мое ледяное сердце тебе верит. И если ты обещаешь мне сделать ее счастливой — то просто делай то, что я тебе говорю.

Егор молчит, думает о чем-то, а потом коротко кивает и возвращается в аудиторию. Боже. Чувствую себя купидоном, где мои перья и лук со стрелами?

Лечу по коридорам, окрыленная проделанной работой, уже готова делать вид, что вообще не в курсе, почему это Егор, гад такой, вдруг прекратил добиваться моей самой красивой подруги.

План предельно прост, хотя работает наверняка не со всеми. Просто это Алиса. Я слишком хорошо ее знаю. Егору необходимо отстать от нее, чтобы она ощутила грусть без него, чтобы поняла, что скучает. Его избыточное внимание в ее сторону сейчас играет в минус, а вот когда его не станет — Алиса сразу все поймет.

Уже готова ловить букет на свадьбе и нянчить маленьких белобрысых детишек. Премия за воссоединение влюбленных сердец нигде в мире не полагается? Я бы не отказалась.

Извиняюсь перед преподавателем и иду к Алисе, делая вид, что не я только что бегала к ее будущему — я надеюсь — мужику и рассказывала ему схему по завоеванию ее сердца.

— Ты где была так долго? — шепчет Лиска.

— С подоконника неудачно спрыгнула, ногу подвернула, держала под холодной водой, чтобы болеть перестала, — шепчу в ответ и радуюсь, что Лиска безоговорочно верит в такой лютый бред. Хотя почему бред? Удивительно, что этого на самом деле не произошло и я осталась без новых травм и повреждений. С моей-то «уклюжестью»…

— Как ты до девятнадцати дожить умудрилась? — Хохочу вместе с подругой, пока препод на нас не фыркает и нам не приходится заткнуться до самого перерыва.

* * *

День прошел практически прекрасно, если не считать того факта, что мы с Алисой, как два идиота, все время ходили чуть ли не по стеночке — она пряталась от Колосова, а я дико надеялась не встретить Антона.

Мой утренний порыв с поцелуем и желанием выбить таким образом из головы Савельева уже к началу второй пары казался мне безумным бредом. К третьей паре я дико жалела о сделанном, а когда в соцсети на меня подписался некий «Ковалев», и вовсе упала лбом на стол, поливая себя самыми последними словами. Ну привет, Ковалев, будем знакомы…

Короче, мы, как два партизана, весь день скрывались от надоедливых хоккеистов и, слава всем хоккейным богам, не встретили ни одного из них. Не знаю, наши игры в прятки нас спасли или парни даже не собирались нас искать, факт остается фактом: день прошел лучше, чем мог пройти.

— Странное ощущение какое-то у меня… Как будто что-то должно случиться, — говорит Лиска, когда я снова укутываюсь в свои сто одежек в раздевалке после пар. — Не понимаю. Наверняка опять Колосов что-то выкинет.

— Наверное.

Нет.

Я очень надеюсь, что нет. Если он не глупый — а я верю, что он не глупый, — то он сделает все так, как нужно.

Тяну губы в улыбке и стараюсь