этой истеричке с перебинтованной рукой очень интересным способом я рассказывать не буду.

Зачем вообще решил об этой мелкой рассказать? Сто процентов из-за той странной ночной переписки. Забила мне голову, вот и лезут мысли. До папочки, говорит, не дорос. А она до роста восьмиклассницы не доросла, и ничего, живет же как-то.

Не девчонка, а вагон проблем. Склад сарказма. Полтора метра неуклюжести. И вроде мелкая, как мышь полевая, а наглая, как царь зверей. Надо было мне ее на том льду тронуть… Сколько раз зарекался не связываться с проблемными, сколько раз…

Перед выходом из дома Ксюха вручает мне целую гору кексов, не слушая отказов. Накормишь, говорит, свою команду. А они кривые и сонные такие, что я бы их энергетиками с утра до ночи кормил, но точно не кексами. Ладно. Колоса угощу, а тот пусть с любовью своей поделится. И надо было ему втрескаться в лучшую подругу этой полторашки… Вечно же рядом вертеться будет, общения точно не избежать.

Вот чует жопа моя, что влип я с этой историей. Только во что конкретно, пока понять не могу.

Лиза

Я теперь вообще не хочу ходить в универ. Как избавиться от этих снов, если даже поцелуй с левым мужиком не помог? Более того, все стало намного… жарче? Ну спасибо. Мне что, его надо убить, чтобы сниться перестал? А если в виде зомби приходить начнет? Или демона… Ну нет, такого счастья мне точно не надо.

Собираюсь через силу — когда уже эта неделя закончится? Желания жить просто нет. Раньше в универе было куда проще, пока эти хоккеисты не появились на горизонте. Теперь и Лиска постоянно грустная, и мне прохода нет. Один, деловой, с высоты птичьего полета смотрит как-то странно, другой, вообще униженный, теперь меня ненавидит. Надеюсь, хотя бы план с Колосовым сработает, и он будет мне благодарен, иначе трех здоровенных ненавистников я просто не переживу. Я же маленькая и хрупкая, куда мне столько?!

Все достало. Хоккеисты эти несчастные, то, что Лиска грустит, учеба достала, сны достали, зима достала! Не успела выйти из дома, сразу шлепнулась, хорошо хоть, не сломала себе ничего, а то и с одним ушибом проблем выше крыши.

Зачем решила Колосову помогать? Ехала бы сейчас в удобной машинке с подогревом сидений и горя не знала. Нет, надо было стать Купидоном. Лиску люблю больше своего комфорта, вот пусть ценит!

Кое-как добираюсь до дома подруги, чудом не разбившись за те три раза, что успеваю рухнуть. Нежнова выходит ко мне грустная, задумчивая, а я чуть не верещу от счастья: работает план! Ради такого и на льду упасть не жалко, что уж там.

— Лис, закажи лето, я не выдерживаю. — Целую подругу в щеку и тут же хватаюсь за нее, снова чуть не упав. — Видишь? Сил моих нет!

— Ну позвони Савельеву, пусть отвезет тебя. — Лиска пожимает плечами и хитро улыбается. Конечно же, она видела всю переписку с Артемом, потому что кто не скидывает эсэмэски от мужиков лучшим подругам? — Твоя рука ведь его ответственность, или как там?

— Позвони Колосову.

— Забыли Колосова, хватит о нем. — Улыбка с лица Лиски тут же пропадает, и Купидон в моей голове танцует от счастья ламбаду. Главное, не выдать себя, иначе подруга убьет меня раньше времени.

— Что случилось?

— Да ничего! — Она взрывается, а я радуюсь. Точно знаю, что скоро буду выслушивать слезливую речь о первом сладком поцелуе. Ну ладно. На самом деле у этих двоих не было другого шанса. У них из разряда «розовых соплей» все будет. Отношения, которые я ненавижу, но которые хочет моя подруга. И как бы меня ни бесили все хоккеисты, я точно знаю, что Егор — тот самый парень, который сделает мою дурашку счастливой. А я потерплю, не страшно. — Только говорить, что какие-то там чувства есть, он первый, а как отказала пару раз, так все, прошла любовь. Не зря я ему не верила, он же бабник обыкновенный! Не растеклась перед ним по первому зову, так он сразу лапки сложил. Посмотришь, сегодня уже с другой тусоваться будет. А мне такое не надо. Видишь? Говорила же, что он такой же, как все.

— Что-то я не вижу радости на твоем лице. Ты же так хотела, чтобы он отстал. Ну и?

— Что «и»? Я счастлива, разве не видно?!

— Видно, что ты скучаешь, — хмыкаю, глядя на подругу. Такой недовольной она и правда давно не была.

— Все-то ей видно, — Лиска прищуривается, — я рада, что он отвалил, ясно?!

— Да ясно, ясно…

Нежнова фыркает и уходит на пару шагов вперед, что означает банальное «не хочу с тобой разговаривать». Побесится полчаса и успокоится, слишком хорошо я эту козу знаю, она никогда надолго не обижается, да и повода нет.

К универу мы подходим через пять минут, молча и с этим чертовым расстоянием в пару метров, но, стоит двум уже таким знакомым машинам заехать во двор, Лиска останавливается и ждет меня, кусая губы.

— Понимаю, Лис, я тоже не хочу их видеть.

— Придурки.

Артем выходит из машины, и я опускаю глаза, разглядывая свои ботинки, потому что это невозможно. Издевательство чистой воды. Я и так с трудом на Савельева смотрела все время, а теперь и вовсе. Во-первых, ладно сны, черт с ними, хотя ни фига не ладно. Потому что одно дело сниться мне после нашего с ним поцелуя, а другое — видеть его во снах даже после поцелуя с другим парнем. А во‑вторых, это странное общение… Причем исключительно в переписках. Он либо каждый раз мне пьяный пишет, либо, как подросток, мне лично стесняется сказать. Не знаю. В лицо друг другу мы только фыркаем, а как о пошлостях поговорить, так добро пожаловать в мессенджер. Не то чтобы я мечтала обсудить с ним эту тему с глазу на глаз… Короче! Я просто запуталась.

Он выходит из машины, здоровается с Егором, а мы с Лиской, как две идиотки, стоим и делаем вид, что рассматриваем снег под ногами. Ну не дуры?

— Может, в корпус зайдем? Чего стоим тут?

— Видеть этого Колосова не хочу, — хмурится Лиска, но все же соглашается с предложением, и мы идем прямо навстречу вечно курящей у входа шайке хоккеистов. Мне кажется, у них тут лобное место. Как ни выйдешь — все в сборе.

Савельев что-то достает из рюкзака, и парни тутже радостно орут, как будто он там пива притащил целый ящик на толпу.

Но…

Либо я слишком испорченная,