у них?!

О л я. А вы ничего не заметили? Каждый день — новое платье, каждый вечер — прогулки на озеро…

С е р а ф и м а  П а в л о в н а. И на турбазу!

К и р и л л. Ну и что? Может, Татьяна Андреевна наконец нашла настоящего друга.

О л я. Это он нашел — дачу, машину! Вон — уже дочка подъехала, мамино приданое смотреть. Завтра здесь внук поселится…

С е р а ф и м а  П а в л о в н а. А я-то думала — чего он тут чинит, красит…

К и р и л л. Крашу-то теперь я!

О л я. Помолчи! Я еще не все сказала. Вы знаете, кто он? Затейник!

С е р а ф и м а  П а в л о в н а. Затейник?! Два прихлопа, три притопа?

О л я. Вот именно! Вдова профессора и — затейник! Конечно, мы с Кириллом выше всех этих предрассудков. Но вы же сами знаете, что такое злые языки. При ее давлении это плохо кончится.

С е р а ф и м а  П а в л о в н а. Что же делать, что делать?!

К и р и л л. Поджечь времянку — и все дела!

О л я. Твой юмор в стиле затейника Леши мне уже осточертел!

С е р а ф и м а  П а в л о в н а. Хоть вы-то не ссорьтесь. Надо спасать Татьяну Андреевну! И я, кажется, знаю, как! Наконец-то я отплачу ей за все, что она для меня сделала. Сегодня же выставлю этого авантюриста!

О л я. Только, умоляю, ради бога, деликатно!

С е р а ф и м а  П а в л о в н а. Не волнуйтесь, Олечка, — удаление я всегда провожу без боли!

Возвращаются  Т а т ь я н а  А н д р е е в н а, В а д и м  П е т р о в и ч  и  В е р а.

Т а т ь я н а  А н д р е е в н а. Ну, вот и все наше поместье…

В е р а. А это что за деревце?

Т а т ь я н а  А н д р е е в н а. Австралийский плющ.

К и р и л л. Насколько я понял, кина не будет?

Т а т ь я н а  А н д р е е в н а. Конечно, у нас же гости. Жаль, правда, что турбаза не увидит меня в этом платье! Олечка, помнишь, по какому случаю я его сшила? Нашему институтскому выпуску исполнилось двадцать лет. Мы собрались у нас, пели, танцевали… Даже помню, под какую пластинку: «Пусть дни нашей жизни, как волны, бегут»… Помните, Вадим Петрович?

В а д и м  П е т р о в и ч. А как же! (Напевает.) «…Мы знаем, что счастье нас ждет впереди…» Этот вальс танцевали во всех санаториях.

Т а т ь я н а  А н д р е е в н а. А почему бы и нам сейчас не потанцевать? Кирилл, Олечка, живо на чердак, там должен быть патефон. Ну, что же вы стоите?

С е р а ф и м а  П а в л о в н а. Идите, идите!

Кирилл и Оля уходят.

Это вы здорово придумали — я сто лет не танцевала! Вадим Петрович, первое танго — наше!

Т а т ь я н а  А н д р е е в н а. Но вы же хотели отнести мальчику велосипед.

С е р а ф и м а  П а в л о в н а. Мальчик подождет! Только вот я в домашних туфлях…

Т а т ь я н а  А н д р е е в н а. Идемте, я дам вам свои.

Уходят.

В е р а. Какая милая у тебя хозяйка! А хозяин где?

В а д и м  П е т р о в и ч. Татьяна Андреевна — вдова.

В е р а. Тоже вдова?

В а д и м  П е т р о в и ч. Что значит «тоже»?

В е р а. Ничего… Я просто подумала…

В а д и м  П е т р о в и ч. Что подумала?!

В е р а. Ну, вот — сразу ощетинился, как еж! Думаешь, я не переживаю, что ты один — неухоженный, неприбранный. А я даже забежать не могу — сготовить, постирать…

В а д и м  П е т р о в и ч. Не переживай, для стирки есть Дом быта. И оставим эти разговоры! Сто раз говорил: если после мамы я и решусь соединить с кем-либо свою судьбу, так только с человеком, который будет мне духовно близок…

В е р а. Вот мне и показалось, что у вас с Татьяной Андреевной…

В а д и м  П е т р о в и ч. Это тебе показалось! У нас милые, дружеские отношения, мы гуляем, беседуем, по вечерам бросаем кольца… Я для нее дачник, и только…

В е р а. Но я видела, как она на тебя смотрит!

В а д и м  П е т р о в и ч. Как?

В е р а. На дачников так не смотрят.

Из дома выходят  Т а т ь я н а  А н д р е е в н а  и  С е р а ф и м а  П а в л о в н а.

Т а т ь я н а  А н д р е е в н а. Всего две пластинки осталось — «Кукарача» и студенческий вальс.

Кирилл и Оля выносят патефон.

К и р и л л. Неужели это чудовище может издавать какие-либо звуки?

Т а т ь я н а  А н д р е е в н а. А вы его заведите.

В е р а. На фоне магов и транзисторов это какое-то доисторическое ископаемое.

Раздается музыка вальса «На веселый студенческий ужин…».

Т а т ь я н а  А н д р е е в н а. Ну вот, и ископаемое может ожить, если пружина цела.

С е р а ф и м а  П а в л о в н а. Вадим Петрович, прошу!

В а д и м  П е т р о в и ч. Это вальс. А вы, кажется, ангажировали меня на танго. Идемте, Татьяна Андреевна! (Танцует с ней.)

Т а т ь я н а  А н д р е е в н а. Кирилл, у нас так мало кавалеров, а вы стоите! Пригласите Серафиму Павловну!

Кирилл танцует с Серафимой Павловной.

В а д и м  П е т р о в и ч (на авансцене). «…Пусть дни нашей жизни, как волны, бегут…» Еще семь дней — и кончится мой отпуск.

Т а т ь я н а  А н д р е е в н а. Не семь, а девять. Первого сентября — пятница. Значит, у вас есть суббота и воскресенье еще.

В е р а. Какая чудная пара, правда? И не скажешь, что папке скоро семьдесят. А вашей маме сколько?

О л я. Было шестьдесят три. А сейчас не знаю, сколько!

С е р а ф и м а  П а в л о в н а (на авансцене, Кириллу). Сейчас я поставлю танго, пригласите тещу… Осторожнее, вы третий раз наступаете мне на ноги!

К и р и л л. Простите — не в форме после малярных работ.

С е р а ф и м а  П а в л о в н а. Крепитесь! «Еще немного, еще чуть-чуть» — как поют эти туристы! (Подходит в танце к патефону, останавливает диск.) Все, хватит! Вальс устарел! Танго!

Звучит танго. Кирилл приглашает Татьяну Андреевну.

Т а т ь я н а  А н д р е е в н а. Нет-нет, лучше Верочку пригласите — она, кажется, скучает.

Кирилл приглашает Веру, а Серафима Павловна — Вадима Петровича.

С е р а ф и м а  П а в л о в н а (на авансцене). Вадим Петрович, мне надо с вами поговорить.

В а д и м  П е т р о в и ч. Опять насос?

С е р а ф и м а  П а в л о в н а. Насос теперь работает безотказно.

В а д и м  П е т р о в и ч. Колодец засорился?

С е р а ф и м а  П а в л о в н а. Нет, все гораздо глубже, Вадим Петрович. Гораздо глубже.

В е р а (Кириллу, на авансцене). Может, хватит?

К и р и л л. И вам ноги отдавил, да?

В е р а. Жена ваша косо смотрит. Пригласите ее.

К и р и л л. Ей сейчас не до танцев.

Т а т ь я н а  А н д р е е в н а. Оленька, что такая кислая? У нас давно не было так весело!

О л я. Ему бы это веселье не понравилось.

Т а т ь я н а  А н д р е е в н а. Кому?

О л я. Папе.

Т а т ь я н а  А н д р е е в н а. Наоборот, он обожал всяческие вечеринки. (Всем.) Товарищи, хватит танцевать, давайте играть в шарады! Вадим Петрович, что вы там секретничаете? Просим!

В а д и м  П е т р о в и ч. Извините, Татьяна Андреевна, но, пожалуй, на сегодня хватит.

Т а т ь я н а  А н д р е е в н а. Почему? Мы же только начали…

В а д и м  П е т р о в и ч. Я все-таки решил поехать в город встретить внука.

В е р а. Папка, ты золото!

В а д и м  П е т р о в и ч. Иди на станцию, бери билеты. Я сейчас.

В е р а. До свиданья.

Т а т ь я н а  А н д р е е в н а. Подождите, Верочка! Ваш Саша любит блинчики с творогом?

В е р а. После лагеря все слопает! (Убегает.)

Т а т ь я н а  А н д р е е в н а. Тогда я завтра встану пораньше, тесто поставлю. До свиданья, Вадим Петрович.

В а д и м  П е т р о в и ч. Вот ключи от времянки.

Т а т ь я н а  А н д р е е в н а. Зачем? Вы же завтра вернетесь, с внуком.

В а д и м  П е т р о в и ч. А вдруг…

Т а т ь я н а  А н д р е е в н а. Никаких «вдруг»! Чтоб к завтраку были здесь! (Уходит в дом.)

С е р а ф и м а  П а в л о в н а. Я тоже пойду. Прощайте, Вадим Петрович. (Оле, со значением.) Спокойной ночи! (Уходит.)

В а д и м  П е т р о в и ч (Оле). Тогда вы ключи возьмите. И не надо завтра никаких пирогов: мы с Сашей