Еще бы — на свежих яйцах да на сметане.

С е р г е й. Да, девица что надо!

Л ю д м и л а  П е т р о в н а. Иди спать, балбес! Утром консультация.

С е р г е й. Так в какой институт мне теперь идти консультироваться?

Л ю д м и л а  П е т р о в н а. В любой! Все равно толку не будет. Она в деревне училась, в школу за десять километров ходила, без репетиторов, без бананов — и уже человек. А у тебя школа за углом…

С е р г е й. Ну, понеслась!

Н и к о л а й  М и х а й л о в и ч. Сергей, не хами!

С е р г е й. А я не хамю.

Н и к о л а й  М и х а й л о в и ч. «Хамлю»! Хоть бы Раису Павловну спросил!

А н н а  К и р и л л о в н а. За что мы деньги платим!

С е р г е й  уходит в кабинет.

Куда мы ее положим?

Л ю д м и л а  П е т р о в н а. На кухне раскладушку поставим.

Н и к о л а й  М и х а й л о в и ч. Люда, это неудобно! Может, в кабинете?

Л ю д м и л а  П е т р о в н а. Николай!

Н и к о л а й  М и х а й л о в и ч. А что такого? Они в Кирилловке все время вместе играли, купались вместе…

Л ю д м и л а  П е т р о в н а. Тогда ему было четырнадцать, а сейчас семнадцать. Он уже бреется.

А н н а  К и р и л л о в н а. Бреется? Он уже целуется в парадном.

Л ю д м и л а  П е т р о в н а. С кем?

А н н а  К и р и л л о в н а. Не знаю — там лампочка не горит. По-моему, с Женей.

Из ванной выходит  П о л я.

Тише!

Л ю д м и л а  П е т р о в н а. Полечка, спать ты будешь здесь, на диване. Мама, дай одеяло и простыню.

Все уходят. Поля стелет на диване белье, достает из чемодана деревянную фигурку, прячет ее под подушку. Раскрывает книгу, ложится, читает. Входит  Н и к о л а й  М и х а й л о в и ч.

Н и к о л а й  М и х а й л о в и ч. Не спишь?

П о л я. Читаю.

Н и к о л а й  М и х а й л о в и ч. Я полчасика здесь поработаю. Не помешаю?

П о л я. Да что вы? Это я вам, наверное, мешаю.

Пауза. Поля читает. Николай Михайлович чертит.

А куда все-таки Сережа поступает? Я так и не поняла.

Н и к о л а й  М и х а й л о в и ч. Я тоже…

П о л я. А сам-то он куда хочет?

Н и к о л а й  М и х а й л о в и ч. Никуда.

П о л я. Значит, школа у него плохая.

Н и к о л а й  М и х а й л о в и ч. Наоборот, лучшая в районе. Специально туда из восьмого класса перевели. Директор — заслуженный учитель…

П о л я. А учитель должен не только учить, он должен в каждом ребенке найти изюминку, какие-нибудь способности и заставить поверить в них…

Н и к о л а й  М и х а й л о в и ч. Ого, какие у тебя глубокие суждения!

П о л я. Это не у меня, это у Харитона Ивановича.

Н и к о л а й  М и х а й л о в и ч. Изюминка, значит, говоришь? Была у него одна изюминка — дневники под ковер прятать и двойки на четверки переправлять, ни один судебный эксперт не подкопается. Да нет у него никаких способностей!

П о л я. Есть! Вот смотрите, что пишет Ушинский: «Неспособных детей нет, есть неспособные воспитатели…»

Н и к о л а й  М и х а й л о в и ч. Дай-ка сюда книжечку. (Раскрывает книгу.) Хм… Интересно…

КАРТИНА ВТОРАЯ

Утро. П о л я  убирает с дивана постельное белье. Из ванной выходит  С е р г е й.

С е р г е й. Приветик!

П о л я. Доброе утро. Как от вас до улицы Марата доехать?

С е р г е й. На метро до Невского, а там пешочком. Подожди, вместе поедем.

П о л я. А твой институт тоже на Невском?

С е р г е й. Я не в институт, я в кино. С товарищем. «Мужчина и женщина» идет, я пропустил — в пионерлагере тогда был.

П о л я. А консультация как же?

С е р г е й. А чего я там не видел? Консультации — это для проформы. Как день открытых дверей. Ходят, смотрят чего-то, на дверях плакаты висят: «Добро пожаловать»… Как будто через эти двери в институт попадают.

П о л я. А если какие-нибудь вопросы есть?

С е р г е й. Какие вопросы, все ясно. Отдельные выдающиеся индивидуумы и те, кого педагоги дома натаскали, и без консультаций сдадут.

П о л я. Сдать еще не все. Теперь конкурс аттестатов.

С е р г е й. Это у вас в деревне конкурс аттестатов, а у нас конкурс родителей. Эх, лафа девчонкам: в армию не возьмут, в ПТУ не забреют. Я бы на твоем месте всю жизнь учился, пока замуж не выскочил.

П о л я. Дурак ты! (Убирает с дивана белье, из-под подушки падает фигурка трубочиста.)

С е р г е й. Чего обиделась? Пошутил я! Куда тебе замуж, ты вон еще в куклы играешь.

П о л я. Это не кукла, это талисман. Я его на все экзамены ношу и на зачеты тоже. Верно говорят — трубочист приносит счастье.

С е р г е й. Ну-ка, покажи! Самоделка, да? Кто делал?

П о л я. Ты.

С е р г е й. Я?!

П о л я. Помнишь, у Зойки, сестренки моей, такой же был, магазинный? Она его сломала — и в слезы. А ты ей: «Не реви, я еще лучше сделаю!» Забыл? Ты же говорил, что в городе у тебя и не такие есть. Покажи.

С е р г е й. Стой здесь. (Убегает в кабинет, возвращается оттуда с железной игрушкой.)

П о л я. Что это?

С е р г е й. Робот. Нажми на кнопку. Жми, жми, не бойся.

У робота зажигаются глаза, он произносит металлическим голосом: «Здравствуй-те. Мой-те ру-ки пе-ред е-дой».

П о л я. А еще что-нибудь говорит?

С е р г е й. Говорит — много чего.

П о л я. Сам сделал?

С е р г е й. А кто же? Туловище из соковыжималки, батарейки из транзистора.

П о л я. Здорово! Покажи еще.

С е р г е й. Опоздала. Мать на помойку выбросила. А это я оставил — бабку пугать. А чтоб не грустил, они мне репетитора по английскому наняли. (Декламирует.) «Май хат ин ве хайландс, май хат из нот хир, май хат им ве хайландс э чейсинг э дир…»

П о л я. Что это?

С е р г е й. Роберт Бернс. Не в Маршаке, а в подлиннике. А потом в спортшколу устроили, на фигурное катание, с прицелом на институт.

П о л я. По катанию института нет.

С е р г е й. Дурочка! Если б у меня первый разряд был, я бы в любой попал. Не мытьем, так катаньем! (Звонит телефон. Снимает трубку.) Женя? Привет! Почему не звоню? Кое-какие обстоятельства… Давай на следующий сеанс. Где встретимся? Да прямо там. Приветик. (Вешает трубку.) Товарищ один… На фигурном катании познакомились.

П о л я. А у тебя какой разряд?

С е р г е й. Никакого. Три месяца подряд «двойной тулуп» крутить? Фюнф кома цвай, фюнф кома драй… Удрал через неделю. Вот музыку там крутят толковую, я все переписал. Послушать хочешь?

П о л я. Мне идти надо.

С е р г е й. Успеешь! (Включает магнитофон. Звучит мелодия «Казачка». Начинает танцевать.) А ты что стоишь? А? В Кирилловке еще только чарльстон осваивают? Давай покажу. Комсомол всегда шефствовал над селом.

Поля танцует хорошо. Сережа явно удивлен. Неожиданно привлекает ее к себе, целует. Поля дает ему пощечину.

Ты что, чокнутая? На фигурном катании партнер в конце всегда целует партнершу! Вот деревня! Куда ты?

П о л я. Деревня в город пошла. (Берет чемодан, уходит.)

С е р г е й. Ну и иди! (Снимает трубку.) Женя? Это снова я. Давай лучше на этот сеанс. Обстоятельства? Опять переменились… (Вешает трубку.)

Входит  А н н а  К и р и л л о в н а.

А н н а  К и р и л л о в н а. Ты еще не ушел? В десять консультация!

С е р г е й. Иду-иду.

А н н а  К и р и л л о в н а. А Поля где?

С е р г е й. Ушла.

А н н а  К и р и л л о в н а. Даже не попрощалась. Ты хоть что-нибудь съел?

С е р г е й (потирая щеку). Съел. (Уходит.)

А н н а  К и р и л л о в н а (идет на кухню, натыкается на робота). Опять свои погремушки вытащил!