Ехать на заказном автобусе вместе с остальными участницами мне не хотелось. Ибо Милана уличила момент, чтобы показать жестом, что перережет мне горло.

Вот чего взъелась на меня? Папочка у неё богатый. Денег — жопой ешь. И ведь у неё даже не второе место. Третье! Сорок пять секунд отставание от моего результата. Но нет, девица недовольна и настроена воинственно.

В выделенный мне номер я не пошла.

Можно сколько угодно осуждать меня за трусость, но, знаете ли, бережёного бог бережёт.

А чтобы было не так холодно, я зашла погреться в кафешку забегалочного типа. Ну и заодно позвонить.

Косте.

— Привет, — нежно-нежно, как только умею, произнесла я в трубку.

— Привет. У тебя что-то случилось? — спросил он.

— Нет, то есть да. Ты был прав…

— Насчёт чего? — насторожился Костя.

— Ну, что в этих шоу заранее выбирают фаворитов. Я вчера побоялась тебе рассказать, да и не до того было. В общем, мне угрожала одна девица, дочка какого-то нефтяного магната, что если я не проиграю, то мне будет хуже.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍— Наташа… — предвкушая неприятные новости, вздохнул Костя.

— После выступления я зашла перекусить в кафе, а когда вернулась в гостиницу, увидела, что она горит. Кто-то поджёг мой номер. Всё, что было в чемодане, сгорело вместе с ним.

— Ох… А документы?

— Документы, деньги и билеты целы. Я всегда ношу их с собой. Но нас переселили в новую гостиницу, и сегодня меня объявили победительницей, так что мне как-то страшно, — разоткровенничалась я.

Вообще-то я не планировала ничего рассказывать Косте, но сейчас, в момент слабости, мне захотелось раскрыть ему некоторые тайны. Не все. Про ночёвку у Артурика я ему ни-ни.

— Беги на вокзал покупать билет, — строго сказал он мне. — Насоревновалась.

— Но ведь церемония награждения, потом банкет… — пролепетала я, растерявшись от приказного тона.

— Ты готова рискнуть жизнью ради какой-то награды? Плюнь на это всё и возвращайся.

— Прости, но я не могу сбежать. Не волнуйся. Я нигде не пропаду.

— Наташа!

— Зря я тебе рассказала. Не бери в голову. Я просто сегодня перенервничала. Всё хорошо. Я люблю тебя, — поспешила я попрощаться.

В целом Костя был прав. Когда на чаше весов жизнь, нужно выбирать её.

Но я выбрала победу. В конце концов, я не трусишка в рваных трусишках. Может быть, раньше так и было, но не теперь.

Бродила я по окрестностям долго, испытывала на прочность свою ветро- и холодоустойчивость. В гостиницу идти не хотелось.

Но вот ноги мои отказались от бесцельного шатания, и мне пришлось явиться в номер.

На первый взгляд всё было тихо: вежливый улыбчивый персонал, пустые коридоры, ни намёка на запах гари.

В моём номере тоже порядок: ни змей в постели (лично проверила), ни кнопок на полу, ни подозрительных пакетиков с порошком. Всё чисто!

Я отправилась в душ, но, прежде чем залезть в кабинку, открыла саше с шампунем и гелем для душа. Я всегда так делаю, потому что мокрыми руками открывать пакетики неудобно. А тут взял, выдавил — и готово.

Мыльная жидкость, попав мне на пальцы, обожгла кожу, и с каждой секундой неприятные ощущения всё усиливались.

Я попыталась смыть мыло, но жжение никуда не делось. Саше полетели в мусорное ведро, а я отправилась на ресепшн — сообщить о некачественных средствах гигиены и попросить новые.

Пальцы мои тем временем покраснели и стали как будто влажными в тех местах, где контактировали с шампунем. Хорошо, что я это на тело и на голову не намазала!

Хоть на этот раз боженька сжалился надо мной. Наверное, подумал, что моя харя цвета редиски — это не смешно. Видал он уже такое.

Коридор огласили вопли. Не мои.

Из соседнего от меня номера в одном банном халате выбежала моя бывшая соперница, занявшая на соревновании серебро. Наташа Гринкевич, кажется. На её голове почти не осталось волос, а всё лицо было опухшее и красное.

И тут до меня дошло, что это вовсе не партия средств порченая, а кое-кто решил отомстить соперницам.

Бедную девушку, помывшуюся кислотным шампунем, увезли на скорой. Мне лишь помазали обожжённые кончики пальцев и заклеили их пластырем.

Инцидентом занялась полиция, и я до позднего вечера рассказывала и показывала оперативникам, как всё было.

К счастью, Милана из гостиницы съехала, оставив мне надежду, что пакостей больше не будет.

Осталось пережить завтрашний день, и домой.

Больше никаких столичных шоу. Буду сидеть дома, прикинусь девочкой-лапочкой и ни за что больше носа не суну в эту Москву.

Ночь прошла относительно спокойно, если не считать того, что я вдруг поняла: мой банкетный наряд сгорел вместе с чемоданом. А другого нет. Вообще ничего нет, кроме джинсов, свитера и куртки с ботинками. Даже запасных трусов.

Ладно, трусы я постирала, и за час они высохли на змеевике в ванной. А вот наряда как не было, так и нет. Не в банном же халате идти. И когда, спрашивается, мне его искать?

С моим-то вкусом я выберу себе на рынке какую-нибудь пестроту а-ля восьмидесятые и сойду за клоуна. Меня, как сороку, привлекает всё пёстрое и блестящее. По старой памяти, видимо.

Так где же найти стильные шмотки, да так, чтобы недорого?

Утром, не выдержав неопределённости, я отправилась искать магазин. И знаете, что? Мне попался секонд-хенд! Скидка пятьдесят процентов на всё.

С вешалки прямо на меня спрыгнуло премилое чёрное бархатное платьице за триста рублей. Ну и что, что у него шов сбоку немного разошёлся. Зашить же можно. Зато село оно на меня, как вторая кожа. И ничего, что запашок от него характерный. Куплю себе туалетную воду в переходе метро — делов-то.

— Вах! — покрутилась я перед зеркалом.

Даже мой внутренний ворчун одобрил.

Секонд-хенд располагался в подвале жилого дома, а примерочная, где я стояла, находилась в аккурат под чьим-то туалетом.