глаза, я увидел, что по рубашке растекается пейнтбольная краска.

Что? Опять? Но это же уже было! Что за?..

И тут одновременно произошло сразу несколько событий.

Во-первых, у меня жутко начала зудеть рука. Подняв её, я увидел, что божественной благодати у меня больше не осталось.

Во-вторых, оттолкнув меня от управления телом, место занял Игорь. Он тут же поставил два водных щита. Первый вокруг матери, а второй вокруг себя.

В-третьих, следующий выстрел откинул меня на верхнюю ступеньку трапа, с которой я сполз на асфальт взлётки. А из моей груди практически незаметная из-за красной рубашки струилась кровь.

«Почему никто не говорил, что пуля в грудь — это так больно?»

Глава 7

«Ты не поверишь, — зло ответил мне Игорь, — но до твоего подселения я тоже пулю в грудь не получал».

«Ещё меня обвини, — кряхтел я, одновременно с этим пытаясь понять, откуда стреляли и что делать дальше. — Вряд ли боги будут хреначить огнестрелом».

На этот раз мне повезло. Налетевшая толпа репортёров обступила меня настолько плотно, что выстрел сквозь неё представлялся очень уж проблематичным.

Я слышал, как кто-то из них вызывает скорую, что-то истерично крича об убийстве князя вечеринок.

Да сейчас ещё, не дождётесь.

Впрочем, надо было действительно что-то решать с уязвимостью. Пара процентов благодати, как оказалось, очень даже мало для того, чтобы выжить.

«А если бы у него был пулемёт? — подумал я, на мгновение забыв, что с некоторых пор делю тело с ещё одним индивидуумом. — Так и закончились бы мои каникулы?»

«Я думал, боги бессмертны, — заметил на это Игорь, заставив меня внутренне вздрогнуть. — Или тоже самопиар?»

«Бессмертны-то мы бессмертны, — проговорил я, размышляя, как ответить Туманову, чтобы он понял, но вместе с тем, чтобы не раскрыть все карты. — Только вот душу-то божью можно и запихать в такое место, где солнце не всходит, если ты меня понимаешь».

«Что-то типа парализованного тела? — поинтересовался Игорь, и я оценил его самоиронию. — Или бывает похуже?»

«Знаешь, мне с тобой даже повезло, — честно признался я Туманову, потому что в данном случае скрывать было нечего. — Да, я потратил дофига божественной благодати, чтобы тебя поднять на ноги, но зато ты — человек понимающий. Хоть и нудный, как привратник преисподней».

«Понимающий? — переспросил Игорь, и я решил, что он напрашивается на комплимент. Что ж, ладно. — В смысле, не мешающий?»

«И это тоже, — ответил я, одновременно шаря глазами поверх репортёрских голов, пытаясь отыскать возможную угрозу. — Но мешают тоже по-разному. Я же тебе говорил, любой из наших с огромной долей вероятности просто вышвырнул бы тебя из тела да и пользовался в своё удовольствие. Я этого не сделал».

«Ты просто не знал, что внутри кто-то есть, поэтому так и вышло, — сказал мне Туманов, чем умудрился немало разозлить. — А так бы тоже отправил бы».

«Слушай, захотел бы — выкинул, — ответил я, горячась и видя, что кто-то пробирается ко мне сквозь гомонящую толпу. — Сейчас это желание, как никогда велико. И вообще, у тебя удивительная способность бесить именно в тот момент, когда тебя хочешь похвалить».

«Ты хотел похвалить? — спросил меня он, и я почувствовал, что тон его изменился. — Правда?»

«Да, боги тебя задери, — ответил я, видя, что надо мной склоняется мать Туманова. — Ты очень быстро и круто среагировал. Молодец!»

Последнее слово я произнёс совсем не с той интонацией, с которой обычно хвалят. Сам виноват.

— Сынок, ты жив! — запричитала мать, увидев, что моя грудь поднимается и опускается. — Хвала всем богам!

Я даже закашлялся и приподнял голову.

— Мама! Ну что вы такое говорите, в самом деле⁈ — возмутился я, часто хлопая на неё ресницами. — Я же вам, кажется, уже говорил, что весь пантеон здесь даже рядом не валялся. Меня спас Великий Рандом!

— Ты снова шутишь от шока, сынок? — она подалась ко мне, силясь проверить температуру ладошкой, как в детстве.

— Ни капли, — ответил я, стараясь перекрыть вопёж репортёров. — Великий Рандом. Вот его и благодари. Только от всей души! Я без его помощи уже бы два раза в ящик сыграл, поэтому благодари его регулярно!

— Слава богу Рандому, — просияв, сказала женщина, молитвенно сложив руки перед собой. — Благодарю тебя за спасение моего сыночка и воздаю тебе всевозможную хвалу.

Меня буквально передёрнуло от поступающей внутрь благодати.

«Ну ты и пройдоха, — пожурил меня Туманов, но без наезда, а по-свойски. — Выманиваешь благодарность у доверчивых людей».

«Поверь мне, — ответил я, надеясь, что поступившего хватит, чтобы унять боль, — этим занимаются абсолютно все боги. А мы с тобой сейчас остро нуждаемся в лечении».

«Так, — быстро и резко сказал Игорь, — только внешние признаки ранения не трогай, хорошо?»

«Почему? — поинтересовался я, собравшись было вылечить ранение полностью. — Как-то странно будет».

«Наоборот, — ответил Туманов, понимая, что успел в последний момент, — что мы врачу скажем? Что пуля в последний момент запуталась в рубахе и улетела на Гавайи?»

«Кстати, годный лайфхак, — ответил я, покосившись на рубашку. — Надо будет её зачаровать как следует. Впрочем, ты прав, будем разыгрывать достоверность».

Я покосился на шкалу благодати. Прибыло два процента. Не густо, конечно. Сложно разгуляться, когда такие ограничения по действиям, но всё-таки уже что-то.

Мне срочно нужны адепты. А то что это получается, во всём мире никто не поклоняется великому Рандому?

«В России такого практически всё население, — ответил мне на это Игорь, пока наше тело грузили в карету скорой помощи. — Только зовут тебя тут иначе».

«Мне даже стало интересно, — ответил я, думая, как это можно использовать. — Заинтриговал!»

«У нас тебя зовут Авось, — с улыбкой ответил он. — И тебе не то, чтобы поклоняются, а на тебя надеются».

«Этого мало, — проговорил я, рассматривая русских репортёров, сгрудившихся в шаге от машины. — Этого чертовски мало».

* * *

— Огнестрельное ранение, прекрасно, — проговорил молодой хирург, глядя в документы, а затем перевёл взгляд на меня. — Вам очень сильно повезло, друг мой. Края раны ровные, кость не задета. Вы, наверное, в рубашке родились.

— Ага, в этой, — ответил я, не совсем понимая его оптимистический подход, но в то же время, понимая, что