– Думаю, у твоего сына достанет благоразумия послушать вас.

Повисло молчание. Каждый задумался о своем. Надежа махнул Младе, и она, коротко кивнув старосте, пошла за кметями. Под ногами расползалась грязь. Лениво побрехивали собаки за заборами. Ждан шел неподалеку, неся в руке факел.

Едва передвигая ноги от усталости, они дошли до коновязи гостиных изб, расположили лошадей. В одном из длинных домов, где обычно останавливались княжьи люди, собирающие дань, и проезжие купцы, разожгли очаг. Здесь оказалось не так уютно, как у старосты. Сразу видно: проходное жилище. Едва раздевшись и развесив вещи сушиться, кмети повалились на застеленные к их приезду лавки и уснули.

Млада еще немного посидела в тишине, почему-то размышляя о Ратиборе и его сыне. Недаром во взгляде парня чудилась странная враждебность: похоже, давно он винит отца в том, что его не пускают в дружину. Но против рода в таких огромных племенах, расселившихся на обширных землях, не пойдешь.

Помнится, Млада в свое время бросила все и ушла. Бросила дом, почти ставший ей родным, и семью, любившую ее. Пошла по велению сердца и совести за человеком, которого совсем не знала, но в котором чувствовала необыкновенную силу. И она хотела, чтобы он поделился этой силой с ней. Но через много лет он ушел, оставив ее одну в растерянности и страхе.

Млада тряхнула головой, отгоняя неуместные воспоминания. Однажды она научилась не думать о том, что было когда-то, а теперь что ни день – то новая пытка. Лучше было бы вообще ничего не помнить…

Березняк, серый в свете пасмурного утра, пах горечью мокрой пожухлой травы. Вдалеке призывно свистели иволги. С ветвей сыпались остатки прошедшего ночью дождя. Янтарь недовольно мотнул головой, когда его забрызгало очередным ворохом капель. Млада успокаивающе похлопала мерина по шее и поежилась: вдоль тропы проскользнул порыв ветра, загнал под одежду сырость.

Во время ночевки на нынешнем погосте сапоги так и не успели хорошо просохнуть. Ладно хоть заскорузлый плащ из рогоза надежно защищал от оседающей на плечах измороси. Она теперь была постоянной. Ни разу с того момента, когда отряд выехал из Беглицы, небо не прояснилось. Только рыхлая хмарь тянулась над лесом без конца и без края и заканчиваться не обещала.

Все всадники, как один, уже впали было в полудремоту, когда позади, нарастая, раздался стук копыт. Кто-то то ли торопился по своим делам, то ли спешил нагнать их. Надежа обернулся первым, а за ним остальные.

Беспощадно понукая кряжистую пегую лошадь, по тропе мчался сын старосты Ждан. Лицо его блестело от влаги, он часто моргал и щурился, пытаясь сквозь размытую пелену мороси разглядеть что-то впереди себя. Его волосы давно уже намокли и облепили голову, но слетевший капюшон поправить он и не пытался.

Десятник дал отряду знак остановиться. Ждан поравнялся с ним и приветствовал всех коротким кивком.

– Что-то случилось? – Надежа неспешно оглядел его.

– Нет, – выдохнул сын старосты. – Я просто боялся вас не нагнать.

Млада переглянулась с Невером – тот пожал плечами.

– Говори яснее, зачем гнался за нами, – раздраженно покривился десятник.

– Хочу с вами поехать и вступить в дружину.

Такая простота ответа заставила Галаша громко хмыкнуть, а Надежу удивленно поднять брови. Млада и Невер остались безучастными. И так понятно, что молодчик сморозил глупость. Мало того что десятник не имел права принимать никого в дружину, так еще и время, чтобы прибиться к отряду, Ждан выбрал самое неподходящее. Кому он нужен, в разведке-то?

– Эт ты хватил… – протянул Надежа. – Брагу у отца накануне тырил, что ль? С чего тебе привиделось, что мы тебя в дружину можем взять? Даже если бы я и хотел, лишний человек нам сейчас очень некстати.

– Я помочь могу чем. Места здешние знаю и в лесу ночевал, охотился много раз… – торопливо продолжил Ждан. – А с вами мне в дружину проще будет-то…

Надежа улыбнулся и посмотрел на Невера.

– Слышь, Невер. Мальчишка-то на твое место метит. Говорит, земли знает… Чего доброго, тропы еще.

– Да слыхал я, – безразлично отозвался кметь и сплюнул на землю.

Взгляд Ждана становился все более отчаянным. Знать, сложно было момент выгадать, чтобы улизнуть из-под отцовского надзора. А теперь точно придется возвращаться.

– Ехал бы ты обратно, – негромко проговорила Млада. – Мать волноваться будет. Ратибор выпорет, коль прознает. А так, может, отговоришься.

Парни тихо загоготали. А Ждан только вперился тяжело и враждебно, будто она и только она была виновата в его бедах. Знать, вдвойне обидно крепкому парню, что девица-то в дружине, а от него нос воротят, как от немощного какого.

– Ты ее послушай, – согласился Надежа. – А коли так в дружину охота, так езжай в Кирият, к воеводам. Они на тебя посмотрят да и решат, пригодишься или нет. А я воли не имею тебя в кмети брать.

– Правду сказать, нужен ты нам, как собаке второй хвост, – высказался наконец Галаш. – Удумал тож!

Десятник поднял руку, останавливая кметя, уже готового излиться потоком насмешек. Ждан опустил голову, раздумывая.

– Все равно за вами поеду, – пробурчал он.

– А поедешь, – уже не так добро ответил Надежа, – я тебя сам за шкирку поймаю и выпорю. Тогда уж точно о дружине можешь позабыть, если под ногами станешь путаться! Увижу хоть тень твою – прощайся со шкурой на спине.

Ждан зло шмыгнул носом, не поднимая взгляда. Кмети развернули лошадей и поехали дальше, оставив парня позади. И судя по всему, тот благоразумно не стал их преследовать.

Коротко обсудив незадачливого сына старосты, ратники замолчали надолго. А в другие дни по пути ничего достойного внимания не случалось. Надежа только изредка скупо указывал, куда нужно доехать к ночи, а если деревни на пути не случалось – где разбить лагерь. Иногда между кметями все-таки поднимались разговоры о детинце или о том, как лучше подобраться к становищу вельдов, когда его удастся обнаружить, но, сотню раз обмусоленные, быстро затихали.

Галаш больше не хорохорился, с Младой предпочитал не связываться, хоть иногда и поглядывал угрюмо. Но едва ли не так же мрачно выглядели сейчас все, поэтому она внимания на это не обращала. Главное, в их небольшом отряде теперь было тихо.

Дни шли по кругу: проехать хотя бы пять десятков верст за сутки, останавливаясь на короткие привалы, заночевать, просушить пропахшую насквозь дымом одежду – и снова в путь. Сильно не таились, но широкой дороги, соединяющей деревни Рысей, старались избегать. Невер, оказывается, хорошо знал другие тропы в лесу – поэтому ехали ими, время от времени огибая болотистые места. Следов вельдов видно не было. Даже у обширного лесного озера, где родич Ратибора, по его словам, видел супостатов, все выглядело так, будто здесь из конных уже давно никто не проезжал. Только бродили пешие охотники.