— Интуицией я никогда не отличалась.

— Зато я думал, что отличаюсь, но толку от неё никакого.

Двери в проходах между соединёнными фургонами открывались автоматически при приближении. Лаборатория выглядела удобным, комфортабельным местом работы, пусть и немного тесноватым. В пространстве нескольких автомобильных фургонов помещались места для работы и отдыха, стеллажи с приборами, компьютеры, электронные микроскопы, анализаторы биологических образцов, колбы с неизвестным содержимым, пробирки с какими-то жидкостями в холодильниках и многое другое. Глаза разбегались от изобилия всего того. На столешнице в третьем по счёту, осмотренном нами, фургоне лежал примечательный белый чемоданчик. Открыв его, я увидел шприцы-пистолеты, обычные шприцы, катетеры-бабочки, пробирки, антисептики, ватные палочки… Забрал с собой.

В четвёртом фургоне мы нашли пронумерованные приборы-анализаторы. Это были прямоугольные устройства высотой до пояса с пятью отверстиями для пробирок и сенсорной панелью управления. Рядом на стене были развешаны таблички с заметками о том, какие анализаторы нужно использовать в случае ранних стадий заболевания для выявления факта заражения, а какие в поздних случаях для глубокого анализа поведения вируса. Стадии разделялись согласно симптомам. У нас с Грейс стадия заболевания не могла быть старше, чем 0-6 недель (бессимптомная). Мы выбрали нужный анализатор.

Судя по характеристикам от производителя, прибор способен осуществлять анализ образцов сразу по пяти линиям. Он может исследовать одновременно пять образцов крови, но чем больше линий задействовано, тем медленнее происходит обработка данных. Устройство создано специально для выявления модифицированных фрагментов в ДНК.

Я раскрыл чемоданчик на столе, достал шприц-пистолет и показал Грейс.

— Мне казалось, что наличие вирусов определяется как-то проще, — высказался я. — Ладно. Смотри. Прижимаешь, щёлкаешь и готово. Кровь набрана. Извлекаешь пробирку с кровью. Помещаешь в это отверстие анализатора. Активируешь. Ждёшь результата.

— Давай начинать! — торопливо потребовала Грейс.

— Одно но! — вкрутил я. — Анализатор ищет не вирус, а по-особому переписанные фрагменты ДНК. Видимо только так можно на ранних стадиях выявить эту дрянь.

— Что ещё? — спросила она, притормаживая свою спешку.

— Если заражение случилось во время первых запусков машины времени, — произнёс я, рассуждая, — то я начал контактировать с этой дрянью раньше, чем ты. Ты до сегодняшнего дня была в Лондоне. И значит моя стадия болезни старше. Если я не заражён, значит, вирус-модификатор в нашу реальность попал именно из-за нашего с тобой путешествия.

— Какая разница? — возмутилась Грейс. — К чему усложнять? Есть два варианта. Заражены или не заражены!.. — Она выхватила из моей руки пистолет-шприц. — Сейчас будем брать кровь из вены! — И подёргала меня за руку: — Отстегни перчатку, закатай рукав. Смотри, как делаю я, а потом сделаешь мне…

— Ты окончила курсы медсестёр? — скептически поинтересовался я.

Она покачнула головой, зачем-то натягивая (с трудом) медицинские перчатки поверх перчаток защитного костюма.

— Нет! Смотрела сериалы про медиков! Жгут накладываем вот сюда… Ух! Тут нужен не жгут, а трос металлический, чтобы зажать через плотный материал костюма. А у тебя вены мечта наркомана. Раствором обрабатываем вот здесь…

Она профессионально забрала кровь из моей вены, если не считать того, что игла автоматического шприца при уколе промазала мимо вены дважды. Пробирку с кровью поместили в анализатор. Активировали. Устройство принялось жужжать, исследуя данные. Чтение и расшифровка ДНК с поиском модифицированных фрагментов, думалось мне, займёт немало времени.

На протяжении следующих двух минут я пытался найти вену на руке Грейс. Она интенсивно сжимала и разжимала кулак. Рука покраснела, а вен толком не видно. Я затянул на её предплечье жгут посильнее так, что она завопила. Вены быстро проявились, расширившись. Не без труда, трясущимися руками, но я наполнил пробирку пистолета-шприца её кровью с первого раза.

— Садист! — вскрикнула Грейс, когда жгут был снят, и принялась растирать руку. — Даже онемела!..

— Антисептиком обработаешь сама, — сказал я.

Мы вставили пробирку с её кровью во вторую линию анализатора.

Ожидая результатов, разбрелись в разные стороны, чтобы осмотреть лабораторию.

Я продолжил включать все подряд отключенные компьютеры, надеясь, что какой-нибудь из них не потребует ключа доступа.

Грейс нашла печатный буклет о пандемии для медиков и пришла поделиться со мной информацией.

— Жаль, что я не вирусолог, — сказала Грейс, взмахнув буклетом. — Впрочем, от вирусологов толку не было. Эта зараза смяла науку как танк консервную банку! Это даже не вирус, а некий вирусный модификатор ДНК. Любой вирон, ядро вируса как рельсы, способ проникновения в организм. Модификатор как поезд по этим рельсам едет. Сам переписывает данные любых вирусов. Деактивирует их функции и использует как свой ресурс. То есть, если у тебя есть ОРВИ, ВИЧ или любой другой спящий или активный вирус, этот модификатор его перепишет, деактивирует и перестроит под свои задачи. Этих вирусов, особенно неактивных ретровирусов в нашей ДНК море. Модификатор — кукловод, вирусы — его марионетки. Летальность — сто процентов.

Я отошёл от очередного компьютера, требовавшего пароль для входа в систему. Приблизился к Грейс. Хотел забрать из её рук этот буклет, но она не позволила, отведя руку с ним в сторону.

— То есть это вирус, заражающий вирусы? — обобщил я. — И делающий активными даже неактивные вирусы?

— Получается так, — подтвердила Грейс. Она потыкала пальцем в листовку. — Тут это назвали царём вирусов. Первоначальный… штамм… вид… установить невозможно. Он настолько изменчив, что пришлось бы делать по миллиону разновидностей вакцин в минуту, чтобы притормозить его распространение. Это невыполнимо. Как только проникает в организм через любой вирус, он начинает там наводить свои порядки. В каждом организме по-своему, но ради одних и тех же целей. — Грейс вскинула брови и, взбудораженная своей догадкой, взглянула на меня. — Модификатор вселяется в разные вирусы, как демон в разные тела! А его самого, как такового, никто до сих пор не обнаружил. Даже толком невыяснен способ его распространения. Можно наблюдать только последствия такого вселения. Правильно сказал отец! Лечение только одно. Позволить этой дряни сделать то, для чего её создали! Человеку надо модифицировать свои гены так, как это нужно для правильной работы этого гадства. Значит, мы все умрём, — невесело заключила она и демонстративно выбросила буклет. — Что такое модификация генотипа? Берём мою яйцеклетку, переписываем её ДНК. Помещаем в мою матку, и через девять месяцев вылупится модифицированный человечек. Нас самих так не модифицируешь.

Тут меня и осенило. Рассказы Молблана о вирусе, отчёт встреченного нами в лагере специалиста, увиденные в городе ужасы, невероятный вид мёртвого