Я молча покачал головой. Печальное зрелище. Вот уж не думал, что знаменитый Рейли так поплывет. Если не ошибаюсь, в застенках ВЧК он вел себя гораздо мужественней. Даже дневник писал. А тут… Хотя подобный парадокс вполне объясним. Многие люди, вполне отважные, способные прямо смотреть смерти в лицо, панически боятся умереть от яда. Я встречался с такими персонажами в Средневековье. И с Рейли, скорее всего, как раз случай такого психоза… или фобии, уж не знаю, как точно назвать, но глубоко скрытой до поры до времени. Впрочем, все на руку. Итак, если не врет, получается, его самого кинули. Бывает, японцы на такое способны. Но пока еще поговорим, ты мне расскажешь все. Только бы действительно кони не двинул от страха.

– Вы на правильном пути, Сидней. Вы, как я понял, только исполнитель. Кто куратор операции? Он сейчас в Марселе?

Оставшееся до мнимой смерти время мы использовали с большой пользой. Я получил много нужной и любопытной информации, а когда выжал Рейли досуха, все-таки смилостивился и выдал «противоядие».

В закромах Майи нашелся широкий ассортимент адских зелий. Вот одно из них, использующееся айнами в ритуальных целях, на основе дурмана, я и подсунул британскому разведчику.

После того как Рейли одним глотком осушил склянку, я примиряюще сказал:

– Не беспокойтесь, Сидней. Вам сейчас станет легче.

Британец потряс головой, осторожно вздохнул и прошептал:

– Уже легче…

– Уж извините, я сам только чудом остался в живых. Считайте это уроком, неприятным, но полезным. Интересно, как ваше начальство отреагирует…

И не договорил, увидев, как лицо англичанина вдруг снова исказилось в странной гримасе. Он несколько раз лихорадочно кивнул, в очередной раз схватился за горло и просипел:

– Вы… вы меня опять отравили… – после чего тоненько завыл, пуская слюни. – У-у-у, о-о-о…

– Н-да… – Я хмыкнул, глянул на часы, подошел к двери и позвал официанта.

Немедленно примчавшейся обслуге во главе с метрдотелем открылась презабавная картина. Рейли, словно молоденький козлик, весело взбрыкивая ногами, галопировал вокруг стола и гомерически хохотал.

Я недоуменно развел руками.

– Сам не знаю, что на него нашло. Хотя с самого начала нашей встречи он был слегка не в себе. Может быть, доктора? Вот телефонный номер, я сам оплачу визит.

Возражений не последовало. К тому времени как явился доктор, Рейли подустал и забился под стол, откуда изредка рычал на нас.

– Ну-с, что тут у нас? – Сухенький благообразный старичок с кустистыми бровями и козлиной бородкой навел пенсне на помешавшегося британца.

Тот немедля облаял его и спрятался под скатертью.

Эрнест Фердинан Пьер Луи Дюпре, местное светило психиатрии и по совместительству – мой приятель и собутыльник, понимающе покачал головой и важно ткнул пальцем в потолок.

– Налицо гипоманиакальное состояние, конфабуляции и пуэрилизм…

Все присутствующие закивали, хотя, скорее всего, не поняли ни слова. В том числе и я. Рейли, выглядывая одним глазом из складок скатерти, предусмотрительно промолчал.

– Очевидно… – Доктор мило улыбнулся и добавил: – На фоне истощения организма онанизмом и содомским грехом! Увы, увы, господа. Падение нравов. Куда мы скатываемся!..

Аудитория снова ответила горячим согласием. Я едва не расхохотался, но сдержал себя.

Доктор обвел нас строгим взглядом, скорбно вздохнул и заявил:

– Интересный случай. Ну что же, я забираю его…

– Мэтр Дюпре… – Я почтительно приложил руку к сердцу. – Я оплачу содержание пациента до его полного исцеления.

– Не думаю, что потребуется много времени. – Дюпре присел и пощелкал пальцами, подзывая Рейли. – Пара лет, не больше. Цып-цып, цып-цып, ко мне, мой мальчик…

Британец наконец сообразил, что над ним сгущаются тучи, и рванул на четвереньках к двери. Но тут же был изловлен двумя прибывшими с доктором дюжими санитарами и надежно укутан в смирительную рубашку.

В общем, в итоге Рейли оказался в психушке, в отдельной, обитой толстым войлоком палате. Скорее всего, очень надолго, если не навсегда. Для надежности безопасная доза отравы была превышена раза эдак в три. С дурманом шутки плохи. Так печально и закончилась история легендарного шпиона. А точнее, он даже не успел стать легендарным.

Впрочем, к его счастью. Вопрос сотрудничества я не рассматривал совсем, а альтернативой психушке был только морг. Увы, Рейли не тот человек, чтобы смирно ходить на поводке, а неожиданности мне ни к чему. Сотрудничество с британцами? Почему бы и нет. Только теперь с предложением выйду к ним я сам.

Проводив спятившего шпиона, я отлично пообедал, после чего провел еще несколько встреч в городе, а уже вечером занялся подготовкой к очередной акции – циркачи из Нагои уж слишком засиделись в Марселе, и я решил этот момент исправить. Ниндзя паршивые. Ну-ну…

Домой не заезжал, остался в городе, на одной из своих квартир. А ровно к полуночи, предварительно тщательно загримировавшись и перевоплотившись в клошара, добрался до марсельского цирка.

Там меня уже ждал десяток ребят из команды Гастона и братья баски.

– Все на месте, – доложил Рауль, ткнув рукой в похожее на барак здание. – Все восемь. Четверо мужиков и четыре бабы. Раньше здесь была конюшня, а потом из нее сделали гостиницу для приезжих циркачей попроще. Входа два, на окнах решетки. Кроме узкоглазых, здесь сейчас больше никого нет. Уже спят, полчаса назад погас свет. Что внутри, увы, узнать не получилось. Папаша Пауль, местный сторож, уже два дня мертвецки пьян. Больше ни к кому с расспросами не совались, чтобы не засветиться.

– Хорошо. Форму взяли? Гастон, выставь посты, чтобы сюда никто не сунулся. Антуан, Виктор, Клод, Люк, Арман, переодевайтесь.

Вскоре передо мною выстроилась неровная шеренга полицейских, а точнее, жандармов. Форма сидела на ребятах скверно, с размерами не сложилось, но идеальной достоверности и не требовалось – вряд ли японцы разбираются в тонкостях французской полицейской экипировки.

– Расслабился? – Я ткнул кулаком Виктора в живот. – Подтяни ремень. Люк, где перчатки? Быстро натянул. Гастон, ты старший, говоришь только ты. Я с Клодом – рядом. Виктор, ты встань перед окнами, чтобы видно было. Первыми заходим мы, остальные следом. Алдо, можешь уже подгонять грузовичок. Рауль, Артуро, вы остаетесь на улице. Ставим косоглазых возле стены в ряд, по команде глушим. Работаем только дубинками, но револьверы держите наготове. Не убивать, повторяю, только глушить. Готовы? Оружие из кобур вытащили. И повнимательней. Эти азиаты могут быть очень опасны.

Помедлив мгновение, я несколько раз двинул кулаком в дверь, а Гастон грозно проревел:

– Немедленно откройте, полиция Марселя!!!

Через минуту в окнах вспыхнул свет, а затем послышался скрежет замка. Дверь отворилась, и на пороге возник кривоногий пожилой азиат в коротком кимоно и сандалиях на босу ногу.