У нее разболелась голова. Холодное мокрое полотенце на лбу и мягкая подушка могли бы облегчить ей боль. Ей не терпелось после утомительного вечера с танцами и болтовней с друзьями остаться наконец одной. Ноги у нее устали, а мигрень становилась невыносимой.

Вероятно, надвигалась гроза. Маргерит всегда чувствовала перемену погоды. Уже сейчас ветер раскачивал и тряс карету.

Ник разозлится, когда узнает, что она уехала без него. Он неоднократно говорил ей об опасностях, подстерегающих одиноких путников. Как будто она совершенно беспомощна! Она поморщилась. Надоело! Меньше всего она нуждалась в няньках, а Ник очень хотел исполнять эту роль.

И тут она услышала треск и громкий голос кучера.

Маргерит швырнуло вперед, а затем отбросило назад на сиденье. Карета замедлила ход, покачнулась и остановилась. Лошадь упиралась копытами в землю и испуганно ржала.

— Что такое? Мы уже приехали? — Она опустила окно. Ветер подхватил ее волосы, и она почувствовала, что шпильки не в силах удержать рассыпающиеся локоны. — Что случилось?

— Кажется, мы провалились в яму! — крикнул кучер. — Здесь как раз уклон, а канава залита водой.

Она посмотрела вниз, но ничего, кроме темноты, не увидела. Кучер слез с козел, перебрался через грязь и открыл дверцу.

— Миледи, кажется, колесо увязло в канаве. Я слишком круто взял на повороте.

— А мы сможем вытащить карету на дорогу?

С помощью кучера Маргерит ступила на землю, стараясь не запачкать платье. Холодная вода просочилась в туфли, и она тихо выругалась. Она не была уверена, что сможет купить новую пару. Кучер поднял фонарь, снятый с кареты. Стоя на краю канавы, они осмотрели колесо.

— Если бы у нас была крепкая палка, мы бы использовали ее как рычаг и приподняли колесо, когда лошадь потянет карету, — задумчиво проговорила Маргерит, покусывая губу. Может, ей следовало все-таки подождать Ника… Ее размышления прервал стук копыт. — Кто-то едет, — обрадовалась она. — Мы можем попросить помощи.

Кучер хмуро почесал седую голову.

— Зависит от того, кто это едет ночью.

Он поставил фонарь на землю и полез за заряженным пистолетом, который прятал под сиденьем.

Всадник остановился, черная фигура в белых перчатках. Белые перчатки сделали жест, словно всадник поклонился, но не сошел с лошади.

Она тихо ахнула, зачарованно глядя на перчатки.

— О нет! Это вы, Полуночный разбойник? — Она замолчала, охваченная страхом. Она никогда не думала, что станет жертвой разбойника. Никогда, даже в кошмарном сне.

— Так что же случилось? — спросил он тихим и серьезным тоном.

Она сглотнула, руки у нее дрожали.

— Несчастный случай, — с трудом произнесла она. — Не будете ли вы так добры, сэр, помочь нам вытащить карету на дорогу?

Тишина нависла над ними, полная незаданных вопросов. Маргерит ощущала вкус своего страха, горький как желчь. Сердце так сильно колотилось в ее груди, что она испугалась, что разбойник услышит этот стук.

Он соскочил с лошади. Она заметила, что он безоружен, но тем не менее дрожала от страха.

— Вы меня сейчас ограбите? — спросила она.

— Я не граблю женщин, попавших в беду, — отрезал он. — Может быть, позднее, когда я помогу вам выбраться на дорогу.

— Вы слишком добры.

Маргерит размышляла, сумеет ли кучер ударить его по голове пистолетом. Он подкрадывался к разбойнику, совершенно невидимый в тени кареты.

— Поднимите руки так, чтобы я мог их видеть, сэр-р-р, — прорычал старый кучер. — А потом ложитесь на землю и держите руки за спиной. — Он обратился к Маргерит: — Найдите что-нибудь, чтобы его связать.

Маргерит не успела даже рот открыть, как разбойник развернулся и мощным ударом выбил из руки кучера пистолет. С громким всплеском он шлепнулся в канаву.

— Я хотел помочь вам, а вы собираетесь меня связать! — раздраженно проговорил разбойник. Он взглянул на испуганного кучера, обхватившего руками голову. — Найди что-нибудь похожее на рычаг, и побыстрее!

Слуга побежал в лес. Маргарет поразил властный тон преступника. Джентльмен. Без сомнения, джентльмен.

Он шагнул к ней, и она попятилась. В свете фонаря блеснули его белые зубы.

— Боитесь меня? Не надо, миледи.

Она глубоко вдохнула, чтобы успокоиться.

— Вы знаете, кто я?

Он не ответил, только молча смотрел на нее. В слабом свете его глаза блестели как влажный оникс. На нем был элегантный парик, словно он тоже возвращался с бала.

— Не бойтесь меня, — повторил он.

Она перебирала пальцами двойную нитку жемчуга, охватывавшую ее шею. Сейчас он потребует его, свадебный подарок ее бабушке, который затем перешел к ее матери. Маргарит получила жемчуг в наследство после своей свадьбы. Преодолевая дрожь, она прошептала:

— Как вы видите, сэр, я еду… одна, но следом за мной едут другие гости с охраной.

— Одна? — Он улыбнулся, снова блеснув белыми зубами. Он стоял перед ней, от него пахло кожей и пудрой парика. — Очень неразумно, — мягко заметил он.

— Как я слышала, вы галантны с дамами и не оскорбляете невинных, — вырвалось у нее. А что, если слухи окажутся ложными? Что, если он сделает для нее исключение? У нее не было ничего и никого, чтобы защитить. Пистолет утонул в канаве.

Она расстегнула ожерелье и протянула ему.

— Вот. Возьмите.

Он не спеша взял жемчуг и поднес его к фонарю.

— Вы первая, кто, не дожидаясь просьбы, предлагает драгоценности.

— Мне больше нечего вам предложить. Он смерил ее взглядом.

— Думаю, в этом вы ошибаетесь, миледи. Вы можете осчастливить джентльмена, если захотите.

Он сделал шаг, и она постаралась скрыть охвативший ее страх. Он поднял руки в белых перчатках и надел ожерелье ей на шею.

— Вот так. Жемчуг прекрасно смотрится на вашей нежной шейке.

— Вы называете меня «миледи», — удивилась она, дотрагиваясь до жемчуга. — Как вы узнали мой титул?

— Очень просто. Леди есть леди. Я не буду называть вас иначе. — Он улыбнулся, и у Маргерит замерло сердце. Когда он наклонился над колесом, она вздохнула с облегчением. Похоже, он не собирался ни набрасываться на нее, ни забирать ее драгоценности. Она с любопытством разглядывала его. Широкие плечи, уверенная поступь, мускулистые, руки, лукавая улыбка. Он романтичен и смел, как и говорили его предыдущие жертвы, и даже более того — он неотразим.

Кучер принес толстый сук и бросил его на землю под ноги разбойнику. Маргерит заметила, что слуга расстроен.

— Ладно, приступим к работе, — приказал разбойник. — Когда я скажу: толкайте — трогайте лошадь.