— Максим, это ... — указывает взглядом на кровать, — Как-то повлияет на Василиску? Ты прогонишь меня, отнимешь ребенка?

— Наша договоренность остается в силе. Хочешь быть с дочерью, остаешься рядом с ней в качестве няни, не более. Успокойся, секс со мной сюда не входит.

Варя отпускает мою руку, по ее щекам текут слезы облегчения. Мне становится ее жаль, но как еще я могу ее удержать рядом со мной? Понимаю, что как только я отпущу, Варя уйдет, заберет дочку, и я их больше не увижу. Почему мне внезапно стал важен этот ребенок? Я никогда не мечтал о детях, да и как-то не было необходимости с ними встречаться. В моем окружении было мало семейных пар, а уж с детьми и подавно. Даже сестра еще не родила, хотя уже и была беременна первым ребенком.

— Значит, ты хочешь, чтобы я осталась, — произносит Варя, а я подхожу к окну, смотрю на дождь, что начался к ночи.

Прозрачные капли стекают по стеклу, словно смывают сегодняшний день и все, что в нем произошло.

— Хочу.

— Надолго?

— Я не знаю, Варя. Мне кажется, как только я тебя отпущу, то больше никогда не увижу свою дочь. Я прав?

— Возможно, — неохотно подтверждает Варя мои опасения, — Не думаю, что нам стоит встречаться, точнее, вам видеться с дочкой.

— Но я ее отец! — взрываюсь, поворачиваясь к Варе, — Ты не можешь лишить меня права, быть с ней.

— Не могу, но хотела бы.

— Ты делаешь из меня монстра, — кривлю в хищной улыбке губы, — Заставляешь принимать меры, чтобы удержать вас обеих в моем доме.

— Нет, это ты пытаешься поделить то, что делить нельзя. Мы с Васькой одно целое и нас нельзя разлучить. Тебе придется смириться с этим.

— Тогда поступим, как и планировали. Ты остаешься здесь, пока Василиса не подрастет, а потом будет видно. Возможно, я и смирюсь с тем, что буду навещать дочь, но пока я хочу, чтобы она была рядом. Хочу видеть, как она улыбается, начинает ходить, ее первый зубик. Пусть ты будешь смеяться над моей сентиментальностью и назовешь это лишь прихотью, игрой. Да я и сам не знаю, как все будет дальше, но пока я сделаю все, чтобы удержать вас.

— Иди ко мне, Максим, — шепотом говорит Варя, а я вскидываю на нее удивленный взгляд. Мне послышалось или...

— Что?!

— Иди ко мне, — повторяет она, — Знаешь, я тоже хочу проверить. Способна ли я что-либо чувствовать после того, что произошло. Думаю, у тебя достаточно терпения, чтобы показать мне, какой бывает близость между мужчиной и женщиной, когда нет страха и принуждения.

— Ты сейчас серьезно? — мне становится смешно, но я давлюсь смехом, видя, как Варя начинает расстегивать пуговицу на джинсах и стягивает их с себя. Снимает, отбрасывает с кровати, остается в одних белых кружевных трусиках. Обычных, милых, но почему-то это меня пробивает. Я невольно задерживаю взгляд на них, поднимаюсь выше, рассматриваю грудь Вари и ее лицо. В ней сейчас нет притворства, и я не вижу страха, скорее удивление своим действиям.

— Зачем ты это делаешь? — повторяю я, а сам делаю шаг к кровати, расстегивая рубашку.

— Я уже объяснила, хочу понять себя. Не хочу вечно бояться близости с мужчиной. Просто сделай меня по-настоящему женщиной, Максим. Иначе я всю жизнь так и буду думать, что секс — это больно, страшно. Ты меня убедил в этом, тебе и сломать во мне этот страх.

— Ты сумасшедшая, — улыбаюсь, притягивая к себе Варю и наклоняюсь, чтобы поцеловать соленые от слез губы, — Давай попробуем, если ты не будешь лежать как замороженная курица.

— Не буду, — вздрагивает Варя подо мной от смеха, а я накрываю ее губы, заставляя замолчать.

— Откройся мне, — ненадолго отрываюсь от поцелуя и тут уже даю себе волю, целуя, лаская, подчиняя себе. И сдаюсь сам.

Глава 20

Я за всю свою жизнь никогда не видела моря, вот так бывает. Сейчас, когда Максим привез нас с дочкой в Сочи, я каждый день наслаждалась прогулками вдоль набережной. Врач посоветовал Максиму отвезти дочку на море, сейчас очень полезно подышать морским воздухом. Пусть несезон, но это и хорошо. Нет жары, нет толп отдыхающих. Тем более, у Максима тут бабушка, да и сестра Лика оказалось, что тоже временно здесь. У Лики что-то там с мужем случилось, так и живем вчетвером под одной крышей, четыре женщины. Одна старенькая, вторая беременная и я с дочкой.

Васька крепла на глазах. Никакого тебе синего треугольника у розовеньких губок, не сероватой кожи. Румяная, веселая дочка. Не могла налюбоваться на своего ребенка. И все у меня было теперь хорошо, даже наши ночи с Максимом стали для меня полной неожиданностью.

В тот вечер у нас все получилось не сразу. Я была сильно зажата, поэтому Максиму пришлось потрудиться, как он потом сказал. Но после, когда я все же отпустила себя... Я и не знала, что близость приносит такое удовольствие. Всегда считала, что только если любишь и делаешь это с любимым человеком, то испытываешь нечто особенное. Яркое, горячее, острое. С Максимом было именно так, даже несмотря на то, что я его не люблю. Нет, он мне нравится, очень, но что такое любовь? Это когда жить без человека не можешь, а я могу. Скучаю сильно, да, но могу. Его уже нет рядом почти две недели, а я чувствую, не хватает. Шуток его не хватает, голоса, поцелуев в конце концов.

Максим уехал в Москву по делам и каждый день звонит нам, спрашивает, как Василиска, что мы делаем, где гуляли. Я подробно ему все рассказываю, мне приятно слышать его голос. Тем более, какие у меня тут развлечения? Погулять с Васькой, поболтать с Ликой, сестрой Максима, помочь бабушке. Я так и осталась в доме бабули Максима, а что, дом действительно большое, недалеко от моря. Максим предлагал арендовать нам отдельный дом у