Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Болезненно морщась, он слез с лошади и, заметив меня, сипло спросил:
– Гостиница где?
Я промолчал, подчеркивая невежливость подобного обращения к незнакомому человеку.
Прибывший пристально оглядел меня с головы до ног, чему-то усмехнулся и, не утруждая себя извинениями, направился к домам для паломников.
– Ну вот и дождались,- услышал я за спиной. Юродивый стоял в трех шагах от меня и со странным выражением смотрел в след приезжему.
– Что ж ты так подкрадываешься? – укорил я его.- Это невежливо… Кстати, друг мой, ты случайно не видел, кто ночью в мою комнату заходил? Или, может, слышал что-то подозрительное о кражах? Ты же постоянно у монастырских ворот вертишься…
– Что? – словно очнулся он.- О кражах? Да сейчас во всей России одни сплошные кражи… Да и ее саму тоже… в чужой карман положить норовят.
Странно, но в этот миг он выглядел вполне разумным. Мне даже показалось, что если бы не все эти его колкости и ужимки, то он вполне мог бы сойти за человека неглупого и рассудительного. Особенно если одеть его поприличней.
– У меня бумаги важные пропали,- признался я.- И документы… Точно ничего не видели?
– Отыщете вы свои бумаги, не волнуйтесь,- сказал он.- Никуда они от вас не денутся… До конца жизни… Это – ваша ноша, батюшка, вам и нести…
– Вот не поверишь: первый раз я бы хотел, чтоб ты и впрямь оказался этим… как его?.. провидцем,- вздохнул я.- Только как же мне их найти, если никто ничего не видел, никто ничего не знает? Как там в русской поговорке? «Как корова языком слизнула».
– Да уж скорее сорока-воровка унесла,- ответил он.- А раз сорока есть, то и гнездо у нее есть…
– Что ж вы допускаете такое в своем монастыре-то, а? Провели бы расследование, нашли бы вора, наказали примерно… А то бесы какие-то у вас виноваты, суккубы…
– Бесы и есть,- спокойно подтвердил он.- Какой же приличный монастырь без бесов? Если в монастыре тишь да гладь – веерный признак того, что монастырь сей Богу не угоден. Это ж не кладбище, где одни тела. Здесь души живые… Борющиеся. Как же бесам их в покое оставить? Только на Бога и надежда. Он один всемогущ.
– А как же старая шутка про то, что если Бог – всемогущ, то может ли Он создать камень, который и Сам поднять не сможет?
– На эту старую глупость есть такой же старый ответ: может, и уже создал давно. Этот камень – человек.
– Ого! – восхитился я.- Да вы, голубчик, тоже в глубине души философ? Как Диоген?
– Нет,- сказал он.- Потому что нет у меня ни своего мнения, ни свободы воли. Я их Богу отдал. А сказал это святитель Филарет, митрополит Московский. Вы вряд ли о нем слышали. Это русский Джон Донн.
– Да, это английский священник, приближенный к самой королеве…
– Королев много,- оборвал он меня.- Таких, как Филарет и Джон Донн, мало…
– Ну, вы меня тоже совсем уж за неуча не держите,- обиделся я.- Я прекрасно знаю, что даже Шекспир считал Донна поэтом куда лучше себя, но тот предпочел стезю священнослужителя. У него есть очень поэтичная проповедь о том, что все мы – единый материк, и когда умирает один, то словно камешек смывается с этого материка в море и весь он становится чуточку, но меньше. Поэтому никогда не спрашивайте, по ком звонит колокол. Колокол звонит по каждому из нас…
– Вот вам бы их побольше слушать, а не экономистов всяких,- кивнул он.- А то понятия у вас уж больно подменились…
– Так потому и живем мы лучше,- напомнил я.
– Да? – удивленно вскинул он бровь.- Лучше?.. Семечки это, батюшка. Фантики. Бесы и у вас есть, и у нас. Только мы с ними боремся, а не договариваемся… Кражи, говорите? Кражи – это плохо. Кражи в монастырях наказываются строже, чем прелюбодеяния. Тот грех лишь одному вредит, а кража грех подозрительности у многих вызывает… Но то, что вам сейчас кажется бедой, завтра тоже фантиками показаться может,- и он опять расплылся в своей дурацкой улыбке, неприлично демонстрируя гнилые зубы.
– Дурак ты все-таки,- с сожалением сказал я.- А мне уж было на секунду показалось…
– Легкий ум – тяжелая ноша,- подмигнул он мне.- Надо же иногда от такой тяжести отдыхать, слова умные говорить?.. Вы вот что, батюшка… Передайте это своему
другу…
Он вытащил из кармана штанов огромный, ржавый гвоздь ручной ковки, втиснул мне в ладонь и быстро зашагал прочь, меся тающий снег босыми пятками.
– Какому другу-то? – крикнул я ему вслед.
– А какой придет,- не останавливаясь, отозвался сумасшедший.
Пожав плечами, я направился к себе, намереваясь вздремнуть пару часов, набравшись сил перед новым этапом расследования. Увы, этому намерению не суждено было осуществиться. Всего через несколько минут в мою дверь постучали, и в комнату вошел недавно виденный мной приезжий. Но этот раз он держал себя куда учтивей.
– Добрый день,- сказал он.- Могу я видеть господина Джеймса Блейза?
– К вашим услугам.
– Моя фамилия Звездин, Лев Сергеевич. Насколько я понимаю, вы ждете именно меня.
И он назвал пароль. Я ответил.
– Приношу свои извинения за некоторую неучтивость при нашей первой встрече,- сказал он на хорошем английском.- Оправданием мне служат лишь ужасная дорога и вконец измотавшая меня спешка. Если б вы только знали, господин Блейз, чего мне стоило добраться сюда. Ваша миссия столь важна для пославших меня сюда, что осуществлять ее безопасность предстоит лично мне. А это – поверьте! – немалый показатель. Я взял с собой отряд в тридцать сабель, но – дороги, снега, расстояния… Финны совсем обнаглели – дважды мы сталкивались с их передовыми отрядами. Прорывались с боем. А лошади у нас – увы! – не самые лучшие… Война оставила в тылах лишь кобыл да меринов, а на авто сюда попросту не добраться. Впрочем, я выезжал из Петрограда на вполне приличном коне. Конфисковали у одного… бывшего. Я загнал его, не проехав и полпути. Остальные же шли так медленно, что я принял решение добираться до вас в одиночку. Я очень беспокоился за вашу безопасность, господин Блейз.
– Спасибо, но, как видите, это довольно тихое место.
– В таких тихих омутах черти и водятся,- покачал он головой.- К тому же финские отряды, шайки дезертиров… Но теперь нас двое, и мы сумеем продержатся до подхода отряда охраны. Не знаю, насколько я опередил их и насколько задержат их бездорожье и трудности военного времени, но у них очень хороший командир. На товарища Плаудиса можно положиться. Это очень ответственный товарищ. Так что есть основания считать, что ожидание не затянется больше, чем на день-два. А потом мы будем возвращаться в Петроград.
– Хорошо. Присаживайтесь к столу. Хотите чая? Он, правда, без сахара, но довольно приятен на вкус, а главное – горяч. Вы же продрогли насквозь.
– Благодарю, не откажусь. Я искал вас в гостинице, или как тут эти домишки называются?.. Там живет омерзительнейший сброд! Сплошная контра…