В руках девушки тут же появился сияющий лук, и она первым же залпом поразила сразу три летающие боевые машины. По флаерам она стреляла аккуратнее и скорее не позволяла им приблизиться к Теону, пока он был занят.

Тем временем пирамида уже миновала центральные улицы города, и вместе с тем Теон стал постепенно опускать её. Судя по обилию флаеров, которые подлетали и улетали, оттуда во всю шла эвакуация.

— Немедленно остановитесь! Вы нарушаете законы… — заговорили из громкоговорителя флаера, который подобрался ближе всего, но прежде, чем по Теону смогли открыть огонь, он отшвырнул от себя транспорт словно назойливую муху.

— Они стягивают все больше сил, — обеспокоенно сообщила Шенна.

— Пусть. Я почти закончил.

Теон приложил чуть больше сил и ускорил движение пирамиды. Большую часть людей уже эвакуировали, на это указывало то, что движение флаеров к пирамиде и оттуда почти прекратилось, так что теперь он мог действовать гораздо грубее. Когда пирамида вышла за пределы жилых районов, Владетель направил её вниз.

Последний рывок, и эта гигантская конструкция рухнула на землю, частично разворотив один из углов. Судя по тому, что даже когда Теон «отпустил» пирамиду, та не стремилась подняться в небо, установка Держателя Небес вышла из строя.

— Пришла пора новой эпохи.

— Да как он посмел такое сделать! — Тристи рвала и метала, расхаживая по кабинету, а вот её мать, Галатея, внешне никак не демонстрировала волнения или беспокойства.

— Это было ожидаемо, — наконец высказала она свое мнение. — Зря вы решили пойти против него, особенно сейчас. Ты решила запугать его потенциальных союзников, но в итоге лишь расколола Арбитраж. А возможно… и уничтожила его.

Услышав эти слова, Тристи замерла и сжала кулаки.

— Хорошо, мама, я тебя слушаю… — Тристи уже давно перешла тот рубеж, когда была готова слушать советы других, но оказавшись в безвыходном положении, она все-таки приходит за помощью к мудрой матушке.

Галатея не смогла скрыть улыбку, но та мелькнула лишь на миг.

— Для начала успокойся. Владетель поступил именно так, как поступила бы я в такой ситуации, хотя, как по мне, он и немного перегнул палку. Он продемонстрировал и свою силу, и ваше бессилие, показал, что его союзники будут защищены так же, как Янрис. А это очень важно. Теперь все, кто раньше был не слишком доволен политикой и устройством Арбитража, перейдут на его сторону.

— Я все ещё могу сокрушить его Домен с помощью грубой силы. Если воспользоваться всеми военными ресурсами Домена Силы и Магистериума, то…

— Начнется гражданская война, — закончила за неё Галатея. — Тот момент, когда это можно было сделать с минимальными потерями, вы упустили. Сочли его власть незначительной и побоялись реакции общественности. Она, несомненно, была бы, но в тот момент ещё можно было это замять, но после того, как он низверг с небес Арбитраж, расклад сил сильно изменился. Если ты воспользуешься Доменом Силы, то на сторону Альдрима встанет Домен Правосудия. Начнется Доменная война, не сравнимая с мелкими конфликтами прошлого.

— Мы можем использовать «Циклопов». Ударить ими прежде, чем кто-нибудь успеет понять. Выжжем их всех до тла. К Таргарону всё это. Уничтожим Домен Правосудия, реорганизуем Домен Разума.

— Новый порядок в Риндероне?

— Именно!

Галатея лишь снисходительно улыбнулась, услышав это.

— Что?

— Таммит дор-Рунтоп уже использовала Циклоп, чтобы убить Альдрима, но ничего не вышло. Воспользовавшись этим оружием, ты действительно можешь нанести серьезный, практически фатальный урон Домену Власти. Но что потом? Сколько времени Владетелю понадобится, чтобы понять, что за всем стоишь ты? И что будешь делать потом? Молить о защите Ингрем Ремард, если она к тому времени выйдет из комы? А уверена, что она окажется на твоей стороне?

Тристи молчала, потупив взгляд.

— Ты все ещё не понимаешь, дочка, с кем имеешь дело, — продолжила Галатея. — Теон не самый умный стратег, но у него достаточно опыта, чтобы понимать, когда можно использовать грубую силу, а когда нет. Вначале, в момент своего появления, он действовал грубо и прямолинейно. Он зашел в главный офис ДерманТех и убил там всех, кто встал на пути. Он зачистил один из Черных Этажей. Он демонстрировал силу и шел по трупам, и когда мы все обратили на него внимание, что случилось после? Он стал действовать мягче, и в тоже время продолжал показывать силу. Когда вы пробовали его судить, он мог убить вас всех, но не сделал этого. И даже сейчас сколько людей пострадало во время падения пирамиды?

— Не много.

— Были погибшие?

— Нет. Лишь несколько раненых, и то по большей части лишь синяки и царапины.

— Вот видишь? Альдрим медленно, но неотвратимо создает образ героя. По сети уже разлетелись видео из процесса над дор-Уон. Своими действиями он расположил к себе народ. Во Владетеле сейчас видят освободителя, надежду на лучшее будущее, а тут ещё и появление Кригера. Теперь в Домене Власти не один мужчина, владеющей силой, а два, и люди знают об этом. Плюс по последним сведениям он заключил союз с Чадами Света, что так же порождает целую кучу проблем.

— Значит, давно пора покончить с этим старым лисом… — сквозь зубы процедила Тристи.

— Ты не улавливаешь мою мысль, дочь. Дети Света преданы магистру, но устранение его станет серьезной ошибкой, как и любая силовая попытка решения вопроса. По крайней мере, сейчас.

— Ты хочешь, чтобы я ждала? Чтобы просто проглотила тот плевок, что он сделал? Может мне ещё пойти и раздвинуть ноги перед ним?

— Это было бы хорошее решение.

Тристи явно ожидала не такого ответа и обожгла мать гневным взглядом.

— Это не смешно.

— А разве похоже, чтобы я шутила?

— Мама…

— Вспомни, сколько кисок ты отлизала, чтобы достигнуть текущего положения? — усмехнулась Галатея. — Ты шла по головам, чтобы стать Старшим Архонтом. Соблазняла, шантажировала, подкупала. И если я чем-то тебе и помогала, то только советом. И если бы ты спросила его раньше, то я бы сказала тебе отправиться к Альдриму ещё до вашей первой встречи. И не надо так смотреть на меня, дитя. Вкусы тут не играют значения. В тот момент у тебя был шанс войти в его доверенный круг, стать его женщиной.

Услышав последнее, Тристи фыркнула, а Галатея вновь усмехнулась.

— Мне тошно от одной лишь мысли о том, чтобы делить постель с мужчиной.

— Ты могла бы стать новой Королевой Шипов.

— Ты, наверное, хотела сказать «его покорной шлюшкой», у которой есть какое-то подобие власти, пока он её трахает? Нет, мама. Я не хочу принадлежать кому-то. Не хочу быть чьей-то женщиной и лишь поэтому обладать властью.