— Придется, но подожди хотя бы день, наберись сил, — остановила Джолин. — В Квартале Торговцев, говорят, бои не идут. Все возле Академии и Квартала Богачей.

— Хорошо. Возможно, ты права.

— Ничего, мы переждем все это. И все успокоится. Пересидим вот так, в пекарне. Не взорвали бы стену. Если она и так рушится. Все должно закончиться. Должно, — устало бормотал Ли, как заклинание, как молитву.

«Даже если конец будет ужасен?» — немо закричал Джоэл, не веря, что над городом все-таки настал рассвет. Но блеск Желтого Глаза лишь ярче вырисовывал уродливое полотно разрушений.

— Как же все это закрутилось… — сокрушался Ли вскоре после ухода Рыжеусого.

— Ешь лучше, — посоветовала Джолин, пододвигая к нему плошку с горячей овсянкой, украшенной свежей земляникой, которая неизменно поспевала в горшочках на подоконниках. — Вы же вчера ничего не ели, наверное.

Они собрались за столом, как будто вокруг ничего не происходило. Вен Даррен, подобно человеку, занял табурет, довольно быстро разобравшись с приборами благодаря пальцам на передних лапах. Он внимательно слушал, поводя чуткими ушами, похоже, улавливая не только разговор внутри пекарни, но и все звуки с улицы. Джоэл тоже внимал обостренным чутьем. И пока никакой опасности вроде бы не приближалось. Только разбудил их не привычный сигнал с башен, а призыв Энн из всех систем оповещения:

— Доброе утро, Вермело! Теперь я буду голосом города. Последние сводки: Академия успешно держит оборону, Квартал Охотников занят повстанцами. Цитадель в осаде. Присоединяйтесь к нам, честные труженики! Идите к блокпостам в Квартале Охотников и Квартале Шахтеров.

Джоэл долго пытался осмыслить, что все это значит. Возможно, Энн лгала, но раз уж центральные каналы связи не перешли обратно в ведение Цитадели, значит, не осталось ответственных за это. Возможно, техники сбежали с бунтовщиками, а для Верховного Охотника захват точек связи означал потерю влияния. Телеграфные станции, вероятно, тоже не работали.

— Да… Вчера такое было… — рассеянно бормотал Ли, подпирая голову рукой и другой берясь за ложку. — Просто в толк взять не могу, откуда все это пошло? Что делал Бифомет Ленц? Может, и не нужны никакие эти исследования были? Так бы жили себе и жили.

— Бифомет Ленц был на верном пути. В Хаос можно выходить. И нужно! — твердо ответил Джоэл, слегка ударяя кулаками по столешнице. — Мы обречены однажды выйти в Хаос и стать частью нового мира за стеной. Стена-то рушится все равно. И ресурсы исчерпываются — почва оскудевает, уголь тоже не бесконечный.

— А как же обращения? — не понимала Джолин. — Почему последователи Бифомета Ленца становились сомнами? Ты знаешь что-нибудь об этом?

— В сомнов они превращались от непомерной жестокости. Стимуляторы ни при чем. Стимуляторы для превращение в оборотней, а сомны — дань Змею, обращения от боли, от мучений. Это из-за его ереси последователи секты стали чудовищами, сомнами. Их выпил Змей…

— Наука в сочетании с оголтелой верой в ересь становится страшной силой, — протяжно вздохнул Ли.

— Но, похоже, у нас появился шанс спасти Иду! Я отправляюсь к Батлеру. В любом случае, я должен проверить, как он.

— А как же то, что творится на улице? — забеспокоились Ли и Джолин, но Джоэл ответил:

— Прорвусь!

— Может, я с тобой? — предложил Вен Даррен.

— Оставайся здесь. Защищайте пекарню. Так будет лучше, — заявил Джоэл. Он не стал говорить, но оставил на клочке бумаги под подушкой на тахте подробные указания на случай собственной гибели. В частности, описал все, что узнал от Рыжеусого и что не касалось бреда о Секте Дирижабля.

Выход на улицу в бедной одежде рабочего, но с мечом означал немало рисков: любой патруль пока еще законного правительства Вермело принял бы за грабителя-налетчика. Хотя осталось ли это правительство? В утреннем «обращении к народу» Энн ничего не сказала про осаду Квартала Богачей. Кто теперь правил, не удавалось установить никаким образом.

Еще слышались отдаленные выстрелы, когда Джоэл вышел наружу, отчего он втянул голову в плечи. Из-за порога в спину с затаенным ужасом смотрели друзья, Джолин испуганно прижималась к Ли, Вен Даррен недовольно топорщил шерсть.

«Ничего, дойду, тут дойти-то совсем ничего до Квартала Торговцев, — успокаивал себя Джоэл, ныряя в ближайший двор в обход баррикады. — Проведать бы старика-Гарфа в его Айгреже, может, принести ему еды. Но, боюсь, через Квартал Оружейников вблизи бастиона я не доберусь. Возможно, позже получится».

После побега от Цитадели в сердце пробуждалось странное человеколюбие: до циничности равнодушное к чужим и трепетное к условно своим, знакомым, с которыми сводила судьба, которых довелось знать до этого развала. Но Гарф притаился в своем соборе слишком далеко. Теперь и короткий путь в почти соседний квартал представлялся весьма опасным.

«Долой правительство, мы сбежим на дирижабле. Змея нет, его придумало правительство», — разобрал Джоэл надпись на ближайшей выбеленной стене. Похоже, старался сам Рыжеусый, собирая единомышленников. Теперь-то все запрещенные недобитые секты подняли голову, зазывая в свои ряды потерявших ориентиры людей.

Джоэл поморщился, пошарил глазами вокруг и подобрал обугленную головешку, похоже, бывшую до возведения баррикад ножкой стола, затем замазал сажей лживые призывы. Он-то знал, что за стеной бездну тьмы бороздят кровожадные твари. Не создания Хаоса, как Вен Даррен, а воинство Змея, мертвецы, жаждущие превратить в себе подобных.

— Долой правительство! Долой Цитадель! — донеслись до ушей разрозненные выкрики, а за ними — свист стрел и болтов. Ноздри защекотал запах дыма от зажженных факелов.

Приходилось двигаться на восток через Квартал Ремесленников, где располагались цеха и мастерские, многие из которых полыхали. С одной из фабрик, выделяющейся ярким красным кирпичом и коптящими небо трубами, раздался гулкий взрыв. Джоэл вжал голову в плечи и подпрыгнул, невольно выставив меч.

Впервые ему было страшно идти куда-то одному, опасность чудилась за каждым углом, за любым кустом. В мансарде любого дома могли притаиться арбалетчики или мелкое ворье с пращами и булыжниками. Оставалось уповать на свои нечеловеческие силы, но Джоэл хорошо усвоил, что одновременно сражаться с тремя-четырьмя подготовленными противниками на мечах способны только герои из легенд. И он не знал, сколько еще таких же дезертиров Цитадели бродит по городу. Судя по тому, как быстро начались грабежи, в городе скопилось слишком много обездоленных, готовых рвать глотки просто за еду.

Джоэл и сам брел по чужим грядкам и при свете дня не топтал их, а собирал урожай: бессовестно крал кочаны капусты, выдергивал за кудрявую ботву морковь и складывал нежданный улов в прихваченный из пекарни матерчатый мешок. Если уж некогда верный послушный пес Цитадели больше не мог рассчитывать на гарантированные подачки от хозяев, приходилось кормиться самому. Вспоминались навыки, полученные еще до Академии в гадком приюте: с покойным другом, первой любовью, они несколько раз пробирались на кухню и умыкали еду для себя и младших ребят. В плохие годы сирот просто морили голодом, самых слабых, похоже, намеренно.