Юноша осторожно попытался увести Релиса подальше от битвы. Однако стоило ему отойти слишком далеко, тот просто повернулся и направился обратно к Адолину.

Принц отчаянно бился с двумя противниками, размахивая мечом из стороны в сторону. Буря свидетельница, он был хорош. Каладин никогда не видел, чтобы Адолин так сражался на тренировочном дворе, – там ничто не представляло для него столь серьезной угрозы. Между взмахами меча Адолин двигался, отражая осколочный клинок противника в зеленом и удары молота второго врага.

Его удары часто промахивались всего лишь на дюйм. Двое против одного Адолина – эта дуэль была, в общем-то, справедливой.

Трое для него – это чересчур. Каладину надо отвлекать Релиса. Но как? Он не мог пробить доспех копьем. Имелись только два слабых места: смотровая щель и небольшая трещина на наруче.

Нужно что-то сделать. Релис быстрым шагом направлялся обратно к Адолину. Он уже замахнулся. Стиснув зубы, Каладин атаковал.

Капитан метнулся по песку, а когда до Релиса оставалось совсем немного, прыгнул на осколочника ногами вперед и перенес точку притяжения на спину Релиса. Причем бросил несколько связывающих нитей буресвета, сколько осмелился, не экономя и израсходовав бо́льшую часть запаса.

Хотя Каладин пролетел совсем немного – ровно столько, чтобы прыжок не показался зрителям необычным, – он ударил так мощно, словно упал с большой высоты. Его ноги впечатались в пластину доспеха, и он пнул осколочника изо всех сил.

Боль молнией взметнулась по ногам, и он услышал треск собственных костей. Пинок швырнул осколочника в черном доспехе вперед с такой силой, словно на него налетел ураган. Релис упал лицом вниз, выронив клинок. Тот превратился в туман.

Каладин рухнул на песок со стоном; нити буресвета в соединительном потоке разорвались, притяжение закончилось. Юноша инстинктивно втянул больше буресвета из сфер в кармане, позволяя тому исцелить ноги. Кэл сломал обе голени и ступни.

Сращивание продлилось целую вечность, и он заставил себя перекатиться, посмотреть на Релиса. Невероятное дело, но от атаки Каладина осколочный доспех треснул. Не по центру спинной пластины, куда пришелся удар, но у плеч и с боков. Релис с трудом поднялся на колени, затряс головой. В том, как он посмотрел на Каладина, ощущался намек на благоговейный страх.

Позади Релиса Адолин развернулся и, бросившись на одного из своих противников – Элита, вооруженного молотом, – ударил его в грудь осколочным клинком, держа его обеими руками. Нагрудная пластина взорвалась на оплавленные осколки в яркой вспышке. Для этого маневра Адолину пришлось пропустить удар по шлему от противника в зеленом.

Адолин выглядел неважно. Почти каждая пластина его доспеха истекала буресветом. Такими темпами тот должен был вскоре закончиться, и тогда доспех станет слишком тяжелым, чтобы в нем передвигаться.

Пока что, к счастью, он почти обездвижил одного из своих противников. Осколочник мог сражаться с разбитой нагрудной пластиной, но говорили, что это буря знает как трудно. В самом деле, когда Элит отступил, его движения были неуклюжими, словно доспех внезапно резко потяжелел.

Адолину теперь можно было сосредоточиться на следующем противнике. По другую сторону арены четвертый осколочник – тот, что «сражался» с Ренарином, – по какой-то причине замахивался на что-то на песке. Внезапно он поднял глаза и, увидев, как плохо все обернулось для союзников, бросив Ренарина, кинулся на помощь.

– Постой, – воскликнула Сил. – Это еще что такое?! – Она рванулась к Ренарину, но у Каладина не было времени, чтобы разбираться в ее поведении. Когда человек в оранжевом доспехе доберется до Адолина, принц снова окажется в окружении.

Каладин с трудом поднялся на ноги. К счастью, они его слушались; кости срослись достаточно, чтобы можно было ходить. Он устремился к осколочнику в разбитом Адолином доспехе, вскидывая песок на бегу и сжимая в руке копье.

Элит ковылял к Холину, намереваясь продолжить битву, несмотря на состояние своего доспеха. Однако Каладин добрался до врага первым и, увильнув от поспешного удара молотом, замахнулся от плеча, держа сломанное копье обеими руками и вкладывая в удар все силы.

Древко обрушилось на беззащитную грудь Элита с хрустом, который Кэл был рад услышать. Осколочник задохнулся от боли и согнулся пополам. Каладин вскинул копье для нового удара, но Элит поднял дрожащую руку и тихо проговорил:

– Сдаюсь…

– Громче! – рявкнул Каладин.

Элит попытался, но ему не хватало дыхания. Поднятой руки, однако, оказалось достаточно. Поколебавшись, наблюдавшая за поединком судья провозгласила:

– Светлорд Элит сдается и выходит из боя.

Каладин пошел прочь от съежившегося на земле осколочника; шаги его были легки, внутри грохотал буресвет. Толпа ревела, и даже многие светлоглазые не сдерживали чувств.

Оставалось три врага. Релис успел вернуться к своему соратнику в зеленом, и оба нападали на Адолина. Они прижали принца к стене. Осколочник в оранжевом доспехе присоединился к ним, бросив Ренарина.

Младший принц Холин сидел на песке, опустив голову и воткнув осколочный клинок в землю перед собой. Он проиграл? Каладин не слышал, чтобы судья об этом объявила.

Нет времени на беспокойство. Адолин снова бился с тремя. Релис ударил его по шлему, и тот взорвался; лицо принца осталось беззащитным. Он долго не протянет.

Каладин бросился к Элиту, который пытался уковылять прочь с поля, проиграв.

– Сними шлем, – крикнул ему Кэл.

Тот повернулся, потрясенный.

– Твой шлем! – заорал Каладин и поднял копье для нового удара.

На трибунах зашумели. Каладин не разбирался в правилах, но подозревал, что ударить сдавшегося означает проиграть дуэль. Возможно, за такое могут даже отдать под суд. К счастью, ему не пришлось исполнять угрозу, поскольку Элит повиновался. Каладин выхватил шлем у него из рук и бросился к Адолину.

На бегу Кэл бросил сломанное копье и сунул руку в шлем. Он кое-что узнал об осколочных доспехах – они сами по себе цеплялись к носителю. Каладин надеялся, что это сработает и для шлема, и действительно – внутренняя часть плотно обхватила его запястье. Шлем остался на его руке, словно перчатка очень странного вида.

Глубоко вздохнув, Каладин выхватил свой поясной нож. Он снова начал носить его с собой, как делал в бытность копейщиком, до потери свободы, хотя, без сомнения, слегка растерял навыки. Метать нож в осколочника бессмысленно: оружие казалось жалким против такого врага. Но не сломанное копье же ему держать в свободной руке. Он снова напал на поверженного им ранее осколочника.

На этот раз Релис тотчас же отпрянул. Он следил за Каладином, подняв меч. По крайней мере, Кэл сумел вывести его из равновесия.

Бывший мостовик двинулся вперед, уводя осколочника прочь. Тот легко поддался, соблюдая дистанцию. Каладин устроил целый спектакль – делал выпады, вынуждая противника отступать все дальше, как если бы хотел дать им достаточно места для битвы. Осколочник не противился; будучи вооружен клинком, он предпочитал сражаться там, где ничего не мешало. Ближний бой был выгоден для Каладина с его ножом.