Поэтому реализация предложения Жириновского станет шагом в направлении сокращения прерогатив Совета Федерации как палаты, которая гарантирует интересы регионов. В России сегодня не так много от федерации вообще осталось, мы – и так почти унитарное государство. А тут ещё и очередная кастрация Совета Федерации. Так что, прежде чем воплощать в жизнь идею введения президентской квоты в СФ, нужно десять раз подумать.

Вообще, если менять положения Конституции о формировании верхней палаты федерального парламента, нужно внести туда положения о прямых выборах сенаторов населением соответствующих субъектов федерации. Так, как это делается в США. Только тогда члены Совета Федерации будут пользоваться таким же авторитетом, как их американские коллеги. Сегодня к ним отношение самое пренебрежительное: кто они такие, их ведь народ не избирал. Легитимность органа власти при демократии достигает пика только в том случае, когда он формируется на прямых всеобщих выборах. «Я – всенародно избранный депутат (президент, губернатор, мэр)» – это весомый аргумент в любом политическом споре. И такого аргумента у членов Совета Федерации нет, не будет его, тем более, у 12-и потенциальных назначенцев Президента.

Впрочем, Путин сейчас занят поправками, которые связаны с объединением высших судебных органов страны. Так что вероятность реализации очередных затей Жириновского маловероятна. Не до этого сегодня.

Однако в Конституции России имеется одно взрывоопасное положение, которое действительно не грех бы и поменять. В ч. 2 ст. 5 республики в составе России именуются государствами. Это вовсе не безобидная фраза. Ведь если в какой-нибудь маленьком, но очень гордом (горном) Урюпистане начнут активно применять формальную логику, то рано или поздно додумаются до идеи о том, что их государство (суверенный политический субъект по определению) может принимать свои законы, противоречащие федеральным. Внимательно почитайте ст. 73 и ч. 6 ст. 76 Конституции – и вы согласитесь, что некоторые основания для этого у них имеются. А то и вовсе можно задуматься о выходе из состава России, благо прямого и категоричного запрета на сецессию Конституция не содержит. Откуда появились на нашу голову эти «государства» в Конституции? Спасибо Борису Ельцину, который летом 1993 года, разъезжая по стране в поисках союзников по борьбе против мятежного Верховного Совета РСФСР, говорил руководителям маленьких и гордых: «Берите суверенитета, сколько хотите!». Может быть, пришла пора взять отданное сгоряча (а то и вообще – спьяну) обратно'!’

Впрочем, руководство России за 20 лет жизни Конституции доказало, что вовсе не нужно менять Основной закон страны по любому поводу. Стоит взять пример с американцев: не меняя конституцию, они при помощи обычных законов и судебных прецедентов приводят положения архаичного документа в соответствие с реалиями современной жизни.

Будем надеяться, что наши потомки лет эдак через 200 тоже с гордостью будут говорить о Конституции России

1993 года рождения и с уважением – о своих предках. Ведь им (то есть нам с вами) хватило мудрости и терпения достойно жить по Основному закону, которому не мешало бы стать более коротким и понятным.

14.12.2013

Древнегреческие философы любили загадывать мудрёные загадки. Например, если у человека с головы выдёргивать по одному волоску – с какого момента его лысым считать можно? В Кремле эту задачку расщёлкали элементарно. Российские власти умудрились создать многопартийную систему почти без единой партии. Точнее, с одной. Но единой.

Наше избирательное законодательство и законодательство о политических партиях меняется с калейдоскопической быстротой. Ещё несколько лет тому назад благодаря закручиванию гаек число партий в России снизилось до 7, а сегодня их уже 74 и число их стремительно растёт. В Кремле, кажется, не понимают, что делать со всем этим богатством и примеряют разные варианты.

Так, недавно Госдума одобрила в первом чтении законопроект, меняющий избирательную систему региональных и муниципальных выборов. Согласно законопроекту, который внесён членом Совета Федерации (СФ) Андреем Клишасом, по партийным спискам будет распределена только четверть депутатских мест в региональных заксобраниях, а на местных выборах можно вообще отказаться от использования пропорциональной избирательной системы. Проект одобрила «Единая Россия». Три другие думские партии проголосовали против. Они считают, что единороссы в очередной раз меняют правила политической игры под себя.

Напомним, что по действующему законодательству по итогам выборов кресла в региональных парламентах и муниципальных представительных органах одномандатники делят со списочниками пополам.

Как единороссы объясняют миру свою новую идею? Региональным заксобарниям нужно позволить «самостоятельно определять процентное соотношение мандатов», заявил глава думского комитета по конституционному законодательству Владимир Плигин. Он отметил, что «Единая Россия» когда-то вводила «пропорциональную систему для повышения роли узнаваемости политического веса партий». Но та цель была достигнута, партийная политическая система эволюционирует, порождая в обществе запрос на персонализацию политики. «Это происходит не только в России, но и в мире»:, – подчеркнул Плигин.

Думская оппозиция громко протестует. Она считает, что партия власти окончательно добивает многопартийную систему, поскольку выборы по одномандатным округам легче выиграть кандидатам от «Единой России».

В Кремле отнеслись к проекту Клишаса положительно. И неудивительно. Ведь главная идея – перевести несистемный протест в системный – будет благодаря новой системе всё более реальной. Системная оппозиция (в российском варианте, по крайней мере) не представляет опасности разрушения вертикали власти.

В результате законопроект Андрея Клишаса (представляет в СФ исполнительную власть как раз Красноярского края) одобрили в первом чтении 240 думцев (все 236 единороссов и 4 депутата, исключенные из фракции «Справедливая Россия») при необходимом минимуме в 226 голосов. Против проголосовали 205 депутатов трех оппозиционных фракций.

Кому выгодна новая инициатива? Какие политические силы получают преимущества? Чего на самом деле желают в Кремле? Что получится на самом деле? В кулуарах Госдумы по этим поводам высказываются различные мнения. Одно из них: руководство страны в очередной раз пытается реализовать в России американский двухпартийный проект. Это многопартийная система с двумя доминирующими партиями.

Если спросить человека с улицы о том, сколько партий существует в США – получим ответ: две, демократы и республиканцы. Правильный ответ: 38 федеральных «третьих» партий, не считая огромного количества региональных. Реального влияния на политику они никогда не оказывают. Если хотим, как в Америке, то главный вопрос: какая сила претендует на роль второй партии. Сегодня ответ– Общероссийский народный фронт (ОНФ).