– Всех не спасешь, Вэль.

– Но в чем его преступление? – прошептал я.

Похоже, никто вокруг этого не знал. Одна старая женщина, жена какого-нибудь знатного лорда, закутанная в шелка, сказала своему слуге, что осужденный, наверное, как-то оскорбил Морйина.

– Идем. – Кейн потянул меня за руку. – Давай отомстим Морйину, похитив у него то, чего он жаждет больше всего.

Я кивнул, и мы продолжали протискиваться сквозь толпу. Дэй привел нас на тускло освещенную улицу, идущую на север, по направлению к огромной лестнице. Но потом улица снова повернула, на запад и на юг. Мы шли недолго, пока Дэй не указал на открытую дверь рядом с мясной лавкой, где висели облепленные мухами тушки цыплят и ягнят. Эта дверь выглядела необычно, скала по обеим ее сторонам была вырезана в форме стоящих драконов, напоминающих колонны. Дверь вела в маленькое помещение, оказавшееся одним из множества святилищ Аргатты. Внутри, как мы обнаружили, не было ничего, кроме единственного яснокамня, свисавшего с низкого потолка. Этот огонек, по словам Дэя, символизировал Свет Единого. Смысл нашего пути меж колоннами был ясен: дорога к Единому лежит через Дракона.

– Предполагается, что люди должны приходить сюда и медитировать, – сказал Дэй. Мы стояли в центре пустой комнаты, глядя на гобелен на дальней стене, изображавший Элийинов и Галадинов. – Но никто никогда не приходит.

– Почему? – спросил Мэрэм.

– Говорят, что лорд Морйин ищет свои жертвы именно среди наиболее верующих.

Прекрасный способ сохранить святилища пустыми – так Морйин мог использовать их для личных целей.

Пока Мэрэм стоял на страже у двери, мы подошли к гобелену, и Лильяна отодвинула ткань от стены. За ним оказалась дверь едва заметная горизонтальная щель бежала по черной скале над нашими головами, еще две отмечали очертания большой глыбы базальта. Если нажать на нее, она должна отодвинуться и открыть тайный ход.

Я и нажал, но с таким же успехом мог проделать это с каменной стеной – дверь не шелохнулась.

– Ты должен знать пароль, – сказал Дэй.

– Полагаю, ты его знаешь? – сказал Кейн.

– Да, такая же дверь есть в конце хода – в комнатах лорда Морйина. Однажды я был там и видел, как он ее открывает. А потом последовал за ним.

– Храбрый мальчик – Я кивнул головой, признавая его заслугу.

– Да, ты храбрый маленький шпион, – сказал Кейн, свирепо усмехаясь. – Ну, давайте посмотрим, сохранил ли Морйин пароль. Какой он?

– Мемориар-дамуум , – тихо сказал Дэй – Я не знаю, что это значит.

– Это значит помни Дамуум , – перевел Кейн с древнего ардика.

Он повернулся лицом к двери и четко произнес слово, на этот раз громче. Внутри двери что-то щелкнуло, и замок открылся.

Мэрэм подбежал, чтобы посмотреть на это чудо, а усмешка Кейна стала шире.

– Во время эры Закона многие замки делались таким образом. Песнекамни, закодированные словом или голосом, поворачивались при правильном звуке и приводили в действие механизм замка.

С этими словами Кейн положил руку на кромку двери и нажал на нее всем телом. Та часть, которую он толкал, повернулась внутрь, противоположная оказалась в комнате. Перед нами открылся темный тоннель.

– Так, – сказал он и направился прямиком туда, мы с Дэем последовали за ним.

Но когда настала очередь Мэрэма, тот заколебался.

– А, мне совершенно не нравится, как все это выглядит.

– Пойдем, – повернулся я к нему. – Где твоя храбрость?

– Да, друг мой, на самом деле, где же она? Боюсь, что почти вся истрачена.

– Должна быть еще.

– Для тебя, но не для меня. Кроме того, я же не валари.

– Что ты имеешь в виду?

– Ну, я имею в виду, что для валари храбрость – это врожденное качество. Вы дышите ею так же легко, как другие воздухом.

– Нет, Мэрэм, ты ошибаешься. – Я покачал головой. Живот мой сводило спазмами, будто бы я проглотил гнездо змей. – Храбрость никогда не становится привычкой. Каждый раз… все труднее ее отыскать. Как и мне сейчас.

– Тебе?

– Да – Я посмотрел на Кейна и Лильяну, потом на Мэрэма. – Если тебя не будет рядом, не знаю, смогу ли сделать это.

– Ты и вправду так считаешь?

Я пожал ему руку и улыбнулся..

– Ты пройдешь со мной эту последнюю милю?

Он колебался еще долгое мгновение, затем медленно кивнул.

– Ладно, тогда я пойду. Но в последний раз.

И он вошел в тоннель, последовав за Лильяной. Та отпустила гобелен и закрыла дверь. Тьма поглотила нас, мгновение мы стояли почти ослепшие под черным саваном ночи. Потом я вытащил меч. Дэй с удивлением посмотрел на сияющий клинок, но, похоже, был слишком напуган, чтобы спрашивать, каким чудом эта штука дает свет.

– В последний раз, как я проходил здесь, все, что у меня было, это свеча. Но это лучше. – Вот все, что он сказал.

Мальчик двинулся вниз по тоннелю, рядом со мной, Мэрэмом, Лильяной и Кейном за спиной. Черная каменная труба казалась совершенно пустой, кажется, даже крысы здесь не водились. Мы шли тихо, но стук башмаков отдавался от голого камня. Через некоторое время мы добрались до места, где с нашим соединялся еще один тоннель. Дэй сказал, что он, наверное, ведет к другому святилищу где-то на седьмом уровне. Или, может быть, к проходу, ведущему к балкону Морйина на восточном склоне Скартару. Где-то на этом пути располагалась лестница Морйина, которая шла вниз к нижним уровням Аргатты и тайным подземным ходам.

– Ты знаешь эти ходы? – спросил я его.

– Ну, я знаю о них, но мне так и не удалось их отыскать.

Мы прошли еще двести ярдов и добрались до двух примыкавших тоннелей, потом, свернув налево, на восток, наш тоннель неожиданно оборвался. Мы оказались перед сплошной стеной камня.

– Он перекрыл его! – прошептал Мэрэм. – Мы в ловушке!

Я улыбнулся и поднес меч поближе к стене, чтобы осветить линии, очерчивавшие дверь – дверь, которая, должно быть, выходила в личные покои Морйина. Я прижал ухо к холодному камню и прислушался.

– Что ты слышишь? – прошептал Мэрэм, подходя ближе.

– Исключительно твое сопение. Тихо!

Я прислушивался, не раздастся ли шум голосов, щелканье каблуков, звяканье серебра о тарелки – хоть что-нибудь. Но скала была тиха, словно могила. Единственный звук, который я слышал, – шум крови в ушах.

– Все в порядке, – сказал я, поворачиваясь к Лильяне и Кейну. – Все готовы?

Они обнажили мечи, так же как мы с Мэрэмом. Я покрепче сжал рукоять Элькэлэдара и повернулся к двери.