за ногу и умолять вспомнить о «круговой поруке». Юноше хотелось попросить этого дьявола пожалеть его, проявить милосердие к простым людям, начать жить обычной жизнью и держаться подальше от уголовного кодекса.

Шэн Линъюань внезапно оглянулся и посмотрел на Сюань Цзи.

— Хм?

Умом Сюань Цзи понимал, что он должен держаться подальше от «желтой ставки»​​​​​​​6, держаться подальше от Шэн Линъюаня. Но этот взгляд спровоцировал его. Сердце юноши сжалось, и у него тут же подскочило давление. Однако он прекрасно понимал, что это «сердце заставляло его тело работать». Сюань Цзи молча заблокировал свой мобильный телефон и сунул его обратно в карман. Он ничего не ответил, опасаясь выдать себя.

​​​​​​​6 Желтая ставка — это преступление, связанное с проституцией, торговлей или распространением ложной информации, азартными играми, покупкой или употреблением наркотиков.

— Я хотел бы кое о чем спросить… — пряча смущение, начал было Сюань Цзи. Юноша пытался казаться бесстрастным, старательно подбирая слова, чтобы показать старому дьяволу, что его все это совершенно не заботит. — Я хотел спросить, там, на море, когда мы сражались против Вэй Юя… Мне показалось, или мы действительно сдерживали друг друга… Я заблуждаюсь?

Шэн Линъюань вскинул бровь.

— О, а я думал у тебя проблемы с памятью.

Сюань Цзи ошеломленно замолчал.

Он почувствовал, что его снова использовали.

— Да, мы с тобой абсолютно несовместимы, — отозвался Шэн Линъюань, в нескольких словах описав принцип взаимоотношения «двух преступников»​​​​​​​7. Он чувствовал, что Сюань Цзи, возможно, не поймет его, потому ответил просто и грубо. — Другими словами, это очень тонкая грань. Ничего страшного, если ты этого не понимаешь. Просто запомни, что, если сила Чиюань и сила печати Чжу-Цюэ нарушат равновесие, небеса этого не потерпят. Если когда-нибудь пламя Чиюань разгорится вновь, не используй так бездумно мощь клана Чжу-Цюэ, в попытках запечатать его.

​​​​​​​7 犯克 (fàn kè) — китайская идиома, означающая, что люди рождаются с обстоятельствами взаимной сдержанности. Таких людей называют «преступниками».

— А что, если ситуация будет критическая? Что, если я столкнусь с сильным врагом, с которым не смогу справиться?

— Пламя Чиюань было запечатано три тысячи лет назад. Древние божества и демоны давно уже вымерли. В этом мире больше нет достойных противников. Кроме этой печати, клан Чжу-Цюэ больше ничего не связывает. Твое наследие насчитывает три тысячи лет, ты поистине уникален…

Обычно мягкий и нежный голос Шэн Линъюаня не изменился, но, услышав его слова, Сюань Цзи внезапно сострил:

— Но при этом такой уникум как я может умереть. Я просто неудачник, так мне и надо!

— Остроумно, — улыбнулся ему Шэн Линъюань.

Сюань Цзи закрыл рот и некоторое время молчал. А затем вновь произнес:

— Ваше Величество, не знаю, правильно ли я понял, но, выходит, чем больше власти, тем больше правил, и тем больше ограничений, верно?

Шэн Линъюань вновь улыбнулся.

— Хм?

— Я все думал об этих темных жертвоприношениях, — осторожно начал Сюань Цзи. — Первым, кого они призвали, были вы… Вы. Но в долине была похоронена пустая кукла. Ваше Величество запечатали Чиюань, но до недавнего времени я ничего не знал об этом. Правда, не думаю, что брат, руководивший жертвоприношением, был таким же невежественным, как я. В первом же раунде он сразу призвал могущественного врага, чтобы усложнить всем задачу. Это просто невероятно.

Прошлые поколения прожили слишком долго. Согласно древней традиции они должны были или повеситься, или принять лекарство. Те, кто не знал недостатка в деньгах, могли проглотить золотую пластинку​​​​​​​8, а те, кто был посильнее духом, перерезали себе горло. И лишь Его Величество пошел иным путем, открыв новый способ покончить с собой. Он не задумываясь шагнул босиком в жерло вулкана, объединив тем самым смерть с кремацией.

​​​​​​​8 吞金 (tūnjīn) — проглотить золотую пластинку (с целью самоубийства).

Тот «оборотень» тоже понимал, что Его Величество не сможет стать одной из темных жертв. Он не мог помешать Шэн Линъюаню разорвать контракт. Не мог помешать забрать с собой тех, кто потревожил его вечный сон.

Если бы Шэн Линъюаня не пробудился, одного только Алоцзиня с его таинственными шаманскими проклятиями хватило бы, чтобы уничтожить Управление, не говоря уже о правителе клана гаошань, и о самом манипуляторе, стоявшем за темным жертвоприношением… Иными словами, зачем эти истинно верующие разбудили старшего брата? Им нечем было заняться, и они решили поискать неприятностей на свою голову?

— Думаю, это вполне возможно. Законы небес похожи на тугой резиновый мяч. Если он столкнется с чем-то мощным, мяч непременно отскочит от него, как молния. Командир Янь считает, что Бедствия также подчиняются законам природы. И если он прав, то и молодой глава клана шаманов, и правитель Вэй Юй, и все остальные, относятся к разряду тех существ, чье присутствие в этом мире нежелательно. Однако, я заметил, что, пока вы здесь, молния не трогает других. Она избегает их, словно вы… — Сюань Цзи чуть было не выпалил «громоотвод», но, на его счастье, сработал внутренний тормоз, и юноша вовремя прикусил язык. — …Тот, кто смотрит на бескрайние леса с высоты небес, вы разорвали этот мяч. Именно из-за этого все остальные Бедствия кажутся небесам такими незначительными. Они словно выскользнувшая из сетей рыба. Как там говорят? «Если Шэнь и Шан​​​​​​​9 встретятся, дыма и пыли​​​​​​​10 не избежать»…

​​​​​​​9 参商 (shēnshāng) — звёзды Шэнь и Шан (две звезды, находящиеся на противоположных сторонах неба (обр. в знач.: люди, никогда не встречающиеся друг с другом). Также Шэнь и Шан сыновья мифического императора Гаосина, враждовавшие между собой. Император поселил их в разных созвездиях, чтобы они не могли встретиться (обр. в знач.: враждовать, быть не в ладах, особенно о братьях).

​​​​​​​10 烟尘 (yānchén) — дым и пыль (обр. в. знач. тревога в связи с вторжением кочевников или мятежников).

Сказав это, Сюань Цзи внезапно замер. Казалось, эти слова эхом отозвались в его сердце… Когда-то, давным-давно, кто-то так же вздыхал ему на ухо.

Кто же это был?

Но Шэн Линъюань не придал этому никакого значения. В своей жизни Его Величество успел услышать великое множество различных речей. И в этой немалой иерархии высказывания Сюань Цзи сошли бы разве что за «не режущие слух». Он не попал даже в ряды третьесортных льстецов.

— Более того, — вдруг отозвался Шэн Линъюань. Он видел, что маленький демон был далеко не глуп, к тому же, у него было довольно много свободного времени. Его Величество остановился и продолжил, — помимо того, что я могу преградить этим Бедствиям путь на небеса, у нас с Чиюань общее происхождение. Три тысячи лет мы были связаны друг с другом. И причина, по которой я смог ответить на зов темной жертвы, кроется в том, что теперь печать