можете мне понадобиться. Просто отойдите подальше и не грейте уши, хорошо?

Синхронно усмехнувшись и кивнув, клоны с сомнением посмотрели на меня и на Сакуру, но все же упрыгали подальше. А я, проследив, чтобы они убрались из зоны слышимости, повернулся к все это время недовольно бубнившей и в чем-то обвинявшей меня Харуно.

— Саске бы живот надорвал тебя спасать от джонина. Ты об этом не подумала? Может, ему еще следовало тебя до самых ворот Деревни на руках тащить? А?

Харуно ошарашено заткнулась.

— Ты думаешь только о себе, — процедил я, наклонившись. — Плевать, что Саске мог умереть, если бы помчался спасать тебя. Носила бы ему цветочки на могилку, да? Ты этого хотела? Этого? Я тебя спрашиваю, не молчи, когда с тобой говорят старшие!

— Я, не… — зависла розовая. — Саске бы справился! Он сильный!

— С джонином? Саске у нас самоубийца? — безжалостно продолжил давить логикой. — Из всей нашей команды остановить джонина мог только Хатаке-сан, который, кстати, с ним и сражался. Возможно, маленькие шансы были у меня, но, если ты не заметила — я был далеко, пытался взять живым хотя бы одного пленного. И если до тебя до сих пор не дошло, я тебе объясню — я тянул время, для того чтобы тебя можно было спасти, — судя по эмоциям, розовая мне не поверила, но засомневалась.

— А знаешь кто виноват? — выдержал паузу, — Ты и Хатаке-сан.

Девчонка вытаращилась еще сильнее.

— А чему ты удивляешься? Хатаке-сан позволил джонину оказаться рядом с вами и ты сама позволила взять тебя в заложники. Твое счастье, что мы не на войне, — уже спокойнее проговорил я, — Обычно в такой ситуации о том, чтобы спасти жизнь бесклановому генину, не имеющему никаких навыков, вообще никто и думать не станет.

Посмотрев на беззвучно, словно рыба, раскрывающую рот Харуно, я сказал:

— А теперь, если ты закончила истерику, докладывай, что было за время твоего дежурства. Приходил ли пленный в себя?

— А какая разница? — гневно прищурившись буркнула девчонка и отвернулась. Потом, она явно собралась изречь еще глупостей, даже повернулась и рот раскрыла, но сказать ничего не успела.

— Харуно Сакура, — елейно позвал, выпустив КИ, а когда девочка ошарашено замерла, через улыбку-оскал процедил, — если не прочитаешь правила, то до того как мы вернемся в Коноху ты их перепишешь. Если не начнешь читать уже сегодня, то завтра будешь должна написать две копии той брошюрки, которую я тебе дал. Послезавтра уже три. Послепослезавтра — четыре…

— Я ее не брала с собой! — в панике воскликнула куноичи.

— Тебе повезло, что я взял. Держи, — достал потрепанную книжку, — А теперь открой пятьдесят седьмую страницу и ответь, как следует.

— Но…

— Пятьдесят седьмую страницу открыла, — раскрыл книжку на нужном месте и сунул под нос ошарашено таращившейся Сакуре, — Прочитала пятьдесят седьмую страницу вслух. И запомнила, что написано на пятьдесят седьмой тире пятьдесят восьмой странице.

Когда Сакура, наконец отмерла и зачитала нужное, я распечатал носилки — мне тоже мышцы в порядке поддерживать надо, а таскать пленного — чем не упражнение?

Сакура попыталась было отдать мне буклет, но я не взял.

Таких пособий у меня в квартире было еще штук пять. Судя по обрывкам воспоминаний, Ирука их использовал в воспитательных целях. А недавно, еще в дороге сюда, я, от нечего делать, все эти правила наизусть заучил. Этот буклет представлял из себя сильно урезанную версию правил для шиноби. А я бы его назвал лайт-версией устава.

После чего я позвал клонов и закрепил пленного на носилках. Я знал, что они пригодятся!

Проверив ремни, я обернулся к Сакуре:

— Не хочешь запоминать, будешь заучивать. Ясно? Не отставай.

И, более не обращая внимания на розовую, я побежал к дому Тадзуны, пусть за ним Хатаке присматривает. Должна же быть хоть какая-то польза от сторожевой псины.

Харуно всю дорогу дулась, но я только молчал и счастливо улыбался: неправильно, непедагогично? Да, может быть. Но зато очень честно. Да и приятно, черт возьми! Не хочу мотать себе нервы, а переубеждать в чем-то упертую девчонку нет ни сил, ни желания.

Недалеко от дома чакра в клонах Узумаки закончилась и они исчезли. Пришлось создавать своего дубля и вместе с ним класть обратно на носилки бессознательное тело. Хорошо, что мой резерв наполнился хоть немного. Только все равно я чувствовал себя уставшим. Но других вариантов не было — тащить пленного одному было бы жутко неудобно.

Вот наконец-то показался дом, дверь на кухню. А там запахи… Настоящей и вкусной домашней еды. Как я по ней соскучился, питаясь в забегаловках. Я, конечно, мог и сам приготовить что-то в гостинке, но отмывать кухню не было никакого желания. Да и, наверняка, мне бы пришлось еще кого-то угощать из соседей. В общем, никакого желания готовить тогда не было.

Сдав пленного Собакину, я пошел на кухню. С аппетитом поел и взял еды детям, поблагодарив хозяйку. Шагнув за порог, я был настигнут воплем Сакуры:

— Подождите меня!

В коридор влетела растрепанная Харуно в красной юбке, на ходу застегивая кофточку цвета бешеной фуксии.

— Все быки с ближайшего поля — твои, — пробурчал я под нос и вышел.

А ведь могла остаться со своим обожаемым Какаши-сенсеем. Правда, теперь она постоянно стала с придыханием вспоминать Са-а-аск-е-ее-ку-у-на. Но я ее снова игнорировал. Потому что у меня с плеч свалилась гора. Мы будем жить. Дети в безопасности, мне не нужно трястись за свою шкуру. Что ни говори, а жизнь прекрасна и удивительна.

Стоило мне только зайти в офис Гато, как на мне повисла зареванная Нэо, и где только пряталась — за фикусами в холле что ли? Секретарша окутала меня удушающим облаком приторного цветочного аромата и засыпала вопросами:

— Что случилось? Где Гато-сама? Что произошло? Кто это девочка и почему закрыт главный офис? Он еще не вернулся?

— Кто не вернулся? — не понял я.

— Га-а-ато, — провыла Нэо.

Я попытался от нее отвязаться, но мутноглазая повисла на мне и сказала, что ей страшно оставаться одной.

Не копайся я в своей сумке собирая ключи на кольцо, ты бы вообще могла бы быть мертвой! А так я просто кунай выхватить не успел.

Она засыпала меня вопросами, я пытался уговорить Нэо уйти, а она как глухая, будто не