что нам будет, сейчас приедут. – Он опять посмотрел на Макса. – Даже Аська, хотя она внезапно разродилась новой сказкой и нашипела на нас за то, что отрываем.

– Даже на меня, прикинь! – Добавил Макс и комично надулся. Лева продолжил:

– Мы же собирались отметить возвращение героя, не дозвонились только до тебя, Инна сказала, у тебя температура, ты спишь. И… what the fuck? Как ты сюда попал?

Дэн покачал головой.

– Никак. Уже неважно.

Лева с Максом переглянулись теперь уже совсем озадаченно. Дэн посмотрел на подкоптившееся здание Белорусского вокзала, окруженное людьми. Пожар, кажется, закончился. Но небо по-прежнему освещали неровные рыжие вспышки.

Текст, который меня освободил

Колдунья Маи была злая – не описать насколько. Она много в свое время горевала из-за настоящих бед и выдуманных глупостей, и вот доброты в ней не осталось ни капельки. Когда-то капелька была, но этого не помнил уже никто.

Хотя Маи ослепляла красотой, даже красота была ненастоящая: колдунья крала ее, заколдовывая детей. На самом деле лет или лун ей было сотни, а может, тысячи. У Маи не было ни дома, ни друзей, ни врагов. А может, все были ее врагами, во всяком случае, не любил ее никто.

Иногда Маи встречала рыцарей и волшебников: жаждущие подвигов, они сами искали ее, надеясь победить в честном – а некоторые и в нечестном – поединке. Но Маи была непобедима. Рыцарей она, скучая, превращала в лягушек, а волшебников – в черных лебедей. Трудно сказать, почему ей так полюбились эти птицы. Может, потому что их можно было запрягать в большую тучу, на которой она летала, или потому, что Маи нравилось, как хрипло и противно они кричат, пытаясь вырваться.

Не раз с Маи сражались прекрасные принцессы и девочки из заколдованных королевств, но ничего не получалось и у них. Для них у колдуньи была своя участь: они превращались в цветы и годами украшали чужие балконы. Но одна девочка – из королевства весьма и весьма неволшебного – оказалась хитрее.

Вероника Винчестер жила в непримечательном городочке Сомнамбул. Там было все для тех, кто устал от приключений или боялся их: благовоспитанные жители, ровные дороги и дождь строго по расписанию – два часа после обеда. А еще в городе было много библиотек, но книжки – под стать всему остальному. Толстые, пыльные, без картинок.

Не сказать, что жители городка были несчастливы. Нельзя даже сказать, что они были скучны. Просто они не верили ни книгам, ни снам, зато верили своим часам и никогда не откладывали дела на завтра. Этому учили и детей. Но Веронику научить почему-то не очень получалось.

Вероника опаздывала в школу и недоучивала параграфы в учебнике. Каждый вечер Вероника забиралась на крышу дома и смотрела на звезды, где кто-то пил чай. Она ждала, не пролетит ли Космический Ветер. Ведь тогда можно попросить забрать ее с собой, в какой-нибудь более веселый город. Но все пролетающие ветры были чужими, и им не было дела до какой-то девочки. Разочарованная Вероника ложилась спать и видела сны, прекрасные и ужасные.

Однажды Вероника узнала, что в городке пропал рыцарь. Об этом немудрено было узнать: вообще в Сомнамбуле почти ничего не случалось; каждый новый светофор был событием. Зато если вдруг случалось что-то позначимее, судачить начинали все – и на улицах, и в школах, и в лавках, и даже в библиотеках, где вообще нельзя разговаривать. И вот Вероника услышала:

– Чудак. Он полюбил принцессу-художницу, еще когда она приезжала с выставкой!

– Вот так, с первого взгляда? Нонсенс!

– А принцессу-то теперь заточила в Хрустальном Лесу сама Маи.

– Он что, поехал спасать ее?

– Фи, как глупо.

– Ну даже вульгарно! Спасать!

– И что же, так и не вернулся?

– С прошлого Праздника Новой Луны о нем ни слуху…

– Бедный малый. Мог ведь быть славным стражником.

– А стал славной лягушкой.

Вероника загрустила, ей жалко было храброго рыцаря. И вдруг она поняла: вот, вот что ей нужно! Подвиг! Если она освободит всех, кто попал под чары Маи, ее, конечно, перестанут держать в Сомнамбуле и говорить, что делать. И параграфы учить больше не придется. Вероника крепко задумалась. Все-таки она была хоть и чудаковатой, но жительницей своего города – города толстых и пыльных книг. С них она и начала.

В библиотеке Вероника прочла очень-очень много; от пыли у нее начали болеть глаза, покраснел нос, и она постоянно чихала. Но все, что она находила, – описания заклинаний, страшных ведьминых преступлений и иногда совершенно посторонние вещи вроде чьих-то волос, ногтей и перьев. Вероника почти отчаялась, идя в Самую Темную Комнату – дом старейших книг.

Нет, не книг, а Книг. Они боялись света, потому что были древними; читать их разрешалось лишь с маленькой свечой. Вероника, в свою очередь, боялась темноты, потому что была маленькой, и даже спала, не гася свечку. Ох, она испугалась, когда, едва войдя в Самую Темную Комнату, услышала шелест сотен страниц. А потом одна Книга со стуком упала с полки и сама поползла навстречу. За собой Книга волокла оборванную цепь. Вероника наклонилась, открыла первую страницу… и нашла то, что искала.

В Книге было много непонятного, но одно Вероника поняла точно: Маи, как и все злые колдуньи, не держала сердце при себе, чтобы каждый встречный мог его пронзить. Маи спрятала сердце в самом, казалось бы, неожиданном месте – в пещере неподалеку от родного городка. А где родилась Маи? Позор Сомнамбулу, позор его спокойному строгому бургомистру и шестерым его пра-пра-пра-прадедушкам; Маи родилась здесь, много-много лет назад!

Вскоре маленькая девочка, уже возомнившая себя храбрым победителем колдунов, спешила к окраине. Жаль, Вероника, как и всегда, была очень-очень невнимательной, пока читала Книгу. Пещеру Маи охранял дракон. На этом можно было бы закончить историю. Она стала бы хорошим уроком всем невнимательно читающим девочкам и вообще бестолковым детям. Но именно таким девочкам почему-то везет.

Благовоспитанные жители Сомнамбула очень удивились и возмутились бы, узнай они, что по соседству живет такое малоприятное создание, как Дракон. И это несмотря на то, что Дракон был тоже очень благовоспитанным. Чтобы никому не мешать, он не нападал с рыком на окрестные селения и не пожирал жителей. Вместо этого он закидывал каждое утро сеть в озеро; именно поэтому там никому, никогда не удавалось