её получше, отправил в бедолагу. Пуля пробила стол и впилась в голову архимагу, но на этом не остановилась. Выстрел оказался настолько мощным, что она умудрилась проникнуть в стальной корпус, где благополучно и застряла.

Вот, собственно, и всё, обратного пути у меня уже нет. Убив военных, я подписал себе смертный приговор. Так что если меня в итоге раскроют, то дальнейшая моя судьба окажется под большим вопросом. Это ещё один повод не втягивать в эту историю остальных.

Дверь в хранилище оказалась открытой. Совсем они тут расслабились, но мне же лучше, не придётся тратить энергию на водяной резак или искать у охранников ключи.

В самом хранилище чего только не было, но я преимущественно скидывал в сумку только всякого рода бижутерию и мелкие артефакты. Опять же, разбираться будем потом. Моя сумка и пожитки оказались в большой коробке с надписью Донской.

Сумка, копьё, метательные ножи и эликсиры, всё оказалось на месте. Единственное, что меня смущало, так это броня, которую я ну никак не мог взять с собой. Ни одному нормальному человеку не придёт в голову воровать чужую броню, когда вокруг целый арсенал. Так что её, вместе с двенадцатью дарами «защитного покрова», было решено демонстративно оставить. Но без компенсации уходить я не собирался.

Монет в хранилище было завались, практически в каждой подобной коробке, так что я без труда надёргал себе около пятидесяти «покровов», так, на всякий случай. Туда же полетели несколько даров с «лечением», защитные заклинания наподобие моего «купола магмы», удвоения и даже утроения энергии, которое я тут же запихнул в свой родовой перстень вместо «маскировки».

В итоге я так набил небольшую сумку, что пришлось вкладывать в неё один из даров «уменьшения веса», чтобы облегчить ношу. Увы, но взять всё я не мог, да и время поджимало. Я постоянно смотрел вновь обретённые часы и нервничал.

В какой-то момент я просто остановился и сказал себе стоп. Как говорится, пора и честь знать, а то из-за моего внутреннего хомяка, могут и жопу откусить, если нарвусь на того же Локки или Кристину. Надеюсь, они сейчас крепко спят в своих кроватках и видят сладкие сны, а не шатаются по палубе или того хуже, где-нибудь внизу.

Закинув в одно из отделений хранилища трупы военных, я окинул в последний раз помещение, на предмет того, что ничего не забыл и вышел, захлопнув за собой дверь. Напоследок хотел отломать ручку или помять дверь, но взглянув на этот кусок стали, решил, что скорее она сломает меня, чем я смогу сделать хоть что-то из задуманного.

По-хорошему я должен был забрать свои вещи и слинять отсюда через телепорт, пока никто не поднял тревогу, но было и ещё одно дело, которое мне очень хотелось завершить, не зря же я спрашивал у сержанта, где находились камеры для преступников.

Направившись в сторону, которую он мне указал, я через некоторое время встретил первый патруль, эти ребята тоже прошли мимо, сделав вид, что меня не существует. Даже не поздоровались. Видать, у парня на крейсере и впрямь дурная слава, но ничего Андрюшка, сегодня о тебе заговорит весь экипаж. Я улыбнулся, увидев на радаре первые камеры с заключёнными.

Активировав водяной резак, я ускорился и начал вскрывать замки. Зачем? Во-первых, это была моя небольшая месть одной очень дерзкой особе, пусть теперь побегает и половит заключённых. Да, большинство из них были военными, но терзают меня смутные сомнения, что их оставят в живых.

Да, все они находились в антимагических наручниках, но ноги-то у них были свободны, пусть развлекаются. Обернувшись назад, я увидел, как первые заключённые выбирались из своих камер и поднимали на бунт остальных.

Небольшая паника на корабле поможет мне скрыть все улики, да и внимание экипаж корабля отвлечёт на себя.

Я подошёл к камере, в которой содержался Литвинов и срезал замок. Откатив в сторону стальную решётку, я зашёл внутрь.

— Вот мы и свиделись, — я хищно улыбнулся.

Помощник Турова сидел на своей кровати и угрюмо смотрел на меня исподлобья. Он уже понял, что я пришёл к нему не просто так, но поделать с наручниками ничего не мог. Звякнув ими, он усмехнулся и, почесав лоб, заговорил.

— Мне стоило догадаться раньше, — он ухмыльнулся, — Что это? Обмен телами? Перевоплощение? Замена?

Надо же, действительно догадливый, не думал, что он так быстро поймёт.

— Мимикрия, — ответил я, дар позволяет перевоплощаться в убитых мной противников.

— Противников? — удивился Литвинов, — Скорее жертв, ты же обычный убийца, а не рыцарь на белом коне.

— Где Туров? — я спросил у него, потому что на «радаре» командующего восточным фронтом не оказалось.

— Какая разница? — он развёл кистями, ибо руки были надёжно скреплены, — Всё равно тебе его не достать.

— Так, ты скажи, и мы узнаем, смогу я это сделать или нет, — я сделал шаг вперёд.

— Ты меня за дурака, что ли, держишь, — Литвинов хохотнул, — Даже если я скажу, то ты всё равно меня прикончишь… Впрочем… — он задумался, — Терять мне всё равно больше нечего, мы же не сможем с тобой договориться.

— Не сможем, я заберу твои дары себе, — я озвучил Литвинову смертный приговор.

Конечно, я бы мог ему всего этого и не рассказывать, но в тот момент мне хотелось немного поговорить. Иногда такое бывает, когда очень хочется о чём-то рассказать всему миру, а нельзя. Ведь за рассказом последуют неминуемая расплата и, возможно, смерть.

— Ты и такое умеешь? — он хмыкнул, — А я-то думал, что мне нет равных, выходит, ошибался. С Туровым ты разминулся, его уже забрали. Куда не знаю, но если ты поспешишь…

Договорить он не успел. Я взмахнул рукой с водным резаком и срезал ему часть лица. Он так и остался сидеть с ухмылкой на лице, а потом завалился на кровать. Да, я убийца, но и он не аленький цветочек, наверняка побольше моего убил, и не все его жертвы были плохими людьми.

— Вот теперь всё ровно так, как должно быть, — заключил я и подошёл ближе, чтобы забрать его дары себе.

Выходит, что где-то здесь всё ещё оставался один хорёк, с которым я бы очень хотел увидеться. Я уж, грешным делом, подумал, что он уже на полпути к Москве. Что же, раз такое дело, то у меня появился шанс расправиться с ещё одним ублюдком, вставшим