Меня охватило страшное волнение. Вот он берег! Стоит мне достичь его и я вернусь домой – к родным и друзьям, к прежней счастливой жизни. И навеки прощай каторжный корабль, утончённый садист Дуче, жуткий одноглазый пират и прочие обитатели этого человеческого паноптикума! Я стал лихорадочно обдумывать план побега. Было ясно, что другой такой шанс мне вряд ли скоро представиться. Ситуация почти благоприятствовала побегу. Я не был скован наручниками или заперт в каюте под бдительным присмотром персонального охранника. И в то же время спортивные тренировки укрепили мою мускулатуру. Я был почти уверен, что сумею достичь берега. Единственной проблемой был укрывшийся за мачтой часовой. Пока он наблюдает за мной я не смогу покинуть корабль. Мысль, что за мной неотрывно следит пара бдительных глаз человека, в руках которого автоматическая винтовка, не позволяла мне начать действовать.

Но тут разноцветные светлячки вдали снова начали как бы притухать. К тому же их явно стало меньше. Создавалось впечатление, что я вижу огни небольшого города или посёлка, расположенного на краю вдающегося в море мыса или даже на острове. Пройдёт ещё немного времени, и спасительный свет земли окончательно угаснет для меня.

Наверное похожие ощущения переживает больной летаргией, которого хоронят заживо. Он чувствует абсолютно всё, что с ним происходит, но сделать ничего не может. Несчастный ощущает на своём лице последний лучик солнечного света в щели заколачиваемой крышки гроба и понимает, что если сейчас же не пробудится от сна, то будет опущен в могилу и засыпан землёй. Но я то не хотел быть похороненным заживо на этом чёртовом корабле!

И я решился. Луна снова скрылась за облаками. Я посчитал это добрым знаком. В начавшейся игре в кошки-мышки пират за мачтой, конечно же, играл роль кота-охотника. Вряд ли он занервничал, на время потеряв меня из виду. Скорее всего, часовой даже обрадовался возможности немного поразвлечься. Он даже особо не прятался. Просто спокойно ждал меня возле шлюпок, держа автомат на изготовку, чтобы прошить беглеца очередью в упор.

Тогда я направился к другому борту. Я уже находился рядом с плотами, когда услышал чей-то тихий шепот. Я присел и притаился. В этот момент снова вышедшая из-за облаков луна осветила крадущегося вдоль борта второго охотника. На его голове был закреплён гарнитур радиосвязи -наушник в ухе и микрофон у рта. Устроившие на меня облаву часовые на расстоянии переговаривались между собой, координируя свои действия!

Сразу стало понятно, что мне не позволят воспользоваться спасательным средством для побега с корабля. Поэтому я подождал, пока второй охотник отойдёт достаточно далеко, разделся, и решительно направился к ограждению борта. Если бы не страх быть подстреленным и разделить судьбу расчленённого топорами Ван Форна я бы, возможно, в последний момент заколебался: бросаться или нет в тёмную неизвестность. А так у меня просто не было выбора. И потому я с ходу перевалился через ограждение борта.

Столкновение с водой оглушило меня. Некоторое время я барахтался в тёмной глубине, прежде чем мне удалось всплыть на поверхность. Я жадно вдохнул свежий воздух и сразу посмотрел на покинутую мною тюрьму. Похоже, что мой прыжок остался незамеченным, так как по мне не стреляли. Я не слышал тревожных криков, завываний аварийных сирен. Корабль как ни в чём не бывало продолжал движение. Пока я находился под водой, он успел отойти достаточно далеко от места моего падения.

Вокруг меня бурлил и сверкал в лунном свете пенистый след, оставшийся после его винтов. Я отчётливо слышал стук корабельных винтов. Хотя возможно это стучала бешено пульсирующая кровь в моих ушах. Слава Богу гигантские вращающиеся лопасти прошли стороной, не затянув меня в свою орбиту и не превратив в фарш.

Завороженным взглядом провожал я удаляющуюся от меня расцвеченную ходовыми огнями громаду сухогруза. Из приоткрытого иллюминатора чьей-то каюты доносилась плавная мелодия модного в этом сезоне шлягера. Я чувствовал себя совершенно свободным и потому счастливым. Удивительно, но я не испытывал ни малейшего страха.

Жутко мне стало немного позже, когда я стал искать глазами заветные огни поманившей меня земли. Но как не крутил я головой вокруг не было даже намёка на какой-нибудь свет. Только луна гигантским светильником висела высоко надо мной. В её голубоватом сиянии окружающее меня со всех сторон безбрежное водное пространство уже не выглядело чёрной бездной. Я мог видеть достаточно далеко. Но берега нигде не было! Я не знал, в какую сторону мне плыть. Похоже, пока я раздумывал, а потом прятался от часовых, виденный мною мыс или остров успел исчезнуть за горизонтом. Или же это был только мираж – причудливая игра здешней атмосферы.

Между тем сухогруз удалился уже так далеко, что даже вздумай я позвать на помощь, на его борту всё равно никто не услышал бы моих криков. Я остался один посреди океана! Сердце моё сжалось от тоскливого ощущения безнадёжности своего положения. Будь на мне хотя бы спасательный жилет, я бы ещё попытался продержаться несколько часов, оставшихся до рассвета. Возможно, при свете солнца я сумел бы разглядеть за волнами узкую полоску земли. А так всё было безнадёжно. Правда вода была очень тёплая, но я понимал, что, вряд ли мне хватит сил удерживаться на плаву достаточно долго.

Постепенно меня начала одолевать какая-то апатия. Я лёг на спину, устремив взгляд на нависший надо мною небесный купол. Некоторое время я так и лежал, рассматривая звёзды. Волны убаюкивающе равномерно поднимали и опускали меня. В какой-то момент я задремал.

Проснувшись, я первым делом обратил внимание на неприятное пощипывание в области правой голени. Продолжая лежать на спине, я вытащил ногу из воды. Она оказалась сильно порезана. Видимо, перелезая через борт, я зацепился ногою за что-то острое. Но только сейчас почувствовал, как солёная вода разъедает рану. Сначала я отнёсся к этой новости равнодушно. Стоит ли переживать из-за пустяковой ссадины, если тебе всё равно суждено утонуть? Но тут я вспомнил об акулах. Ведь кровь из пореза уже должна была попасть в воду!

Я резко перевернулся со спины на живот и сразу увидел Их. Треугольные блестящие плавники пока ещё описывали вокруг меня почтительно широкие круги – хищники присматривались к добыче. Я стал кричать и бить ногами, чтобы отпугнуть осторожных убийц. В руке у меня был скальпель. Перед тем как прыгнуть за борт я подумал об оружии, прекрасно понимая, что во время заплыва к берегу может случиться всякое.

Ждать атаки пришлось недолго. Я почувствовал толчок и острую боль пониже правого локтя, словно акула откусила мне предплечье вместе с зажатым в руке скальпелем и… проснулся!

Я лежал в своей койке в санчасти – мокрый от пота. Неприятно ныла правая рука, которую я, засыпая, подложил себе под щёку и успел отлежать. Какое-то время я отходил от пережитого ужаса. Уж больно реально всё выглядело! В конце концов я дал себе слово, что когда решу покинуть пиратский корабль, то постараюсь воспользоваться каким-нибудь плавсредством, лишь бы избежать повторения привидевшегося мне кошмара.

Чтобы поскорее забыть о жутком опыте я поднялся на верхнюю палубу. Здесь снова царило странное оживление. Пираты были очень возбуждены. По отрывкам услышанных мною разговоров я догадался, что намечается атака какого-то корабля. За время плавания нам неоднократно встречались торговые суда, пассажирские лайнеры, рыболовные траулеры, и каждый раз «Ганга 2» спокойно проходил мимо очередной потенциальной добычи. Я уж было решил, что Дуче намерен изображать из себя честного купца. Но, как теперь выяснялось: капитан лишь поджидал подходящую жертву. Я направился на нос корабля, чтобы увидеть судно, которому угрожает абордаж.