А вообще мне семнадцатый год, совсем уже взрослая. И, если не сыщу себе за два или три года пару, превращусь в перестарка. Только — вот незадача — я бесприданница без роду и племени. Да ещё, может статься, меня ищут за покушение на знатную особу… Мне надо пол-Империи пройти, чтобы почувствовать себя в безопасности. Вот, выходит, и ответ…

Миновало ещё несколько дней. Я уж было успокоилась, решила, что всё померещилось. Сама себе напридумывала несусветного, вот и карусель в голове. Выбрала время, сходила в храм, поклонилась Богине-матери, а отцу Ансельму отдала ещё три серебрушки на благие дела. Тот порадовался, что у меня всё ладится.

А на следующее утро снова натолкнулась в библиотеке на Яниса. Хотела дать задний ход, но тот остановил:

— Нет, Линда, не уходи. Спросить хочу, чем тебе мой подарок не понравился.

Замялась, прикидывая, как смыться. Сильнее всего смущало и пугало, что в первый момент поймала себя на том, что рада Яниса видеть. Очень рада. Сейчас он был одет в голубой камзол, и глаза сияли ещё ярче.

— Понравился, лорд. Только негоже это.

— Что негоже?

Потупилась:

— Негоже девушкам от мужчин подарки принимать.

Он поднял пшеничную бровь, меня разглядывая. Синие глаза внимательные, как насквозь видят. Почувствовала, как налились жаром, покраснели уши, а затем и щёки. А он засмеялся:

— Брось, это такая мелочь… Мне просто понравилась та песенка и цвет твоих глаз. Попалась безделушка — вот и купил. Если споёшь для меня снова — отдам её тебе. У тебя приятный голос, как у лесной птички.

Заморгала. Это он серьёзно меня хвалит? И что мне сейчас надо делать? Как отвечать? Но петь-то по заказу я точно не смогу.

— Благодарю, лорд. Только не надо.

— Я ж тебе сказал, меня зовут Янис. Для тебя — просто Янис. А брошь всё же возьми. К чему мне она? Ты ж не думаешь, что я сам могу такую носить? — подмигнул, сунул руку в карман, положил серебряную веточку на стол, поднялся из кресла и вышел вон.

Я почувствовала себя совсем запутанной и растерянной.

Как мне следует поступить?

Кажется, я чётко сказала, что подарков не ждала и взамен ничего предложить не могу. Выходит, теперь можно её забрать? Та-акая красивая, зелёный камушек горит-переливается…

Вздохнув, повернулась к полкам.

Если нельзя, но очень хочется… то ответ зависит от того, можешь ли ты себе это позволить. Думается, что я не могла. Но всё равно, пока обмахивала полки, всё время косилась на зазывно блестевшую брошку. Пока, потеряв равновесие, чуть не грохнулась с лестницы. Сочтя происшествие знамением, покинула библиотеку.

Вечером я помогала Кайре и Петару снимать игрушки с ёлки. Каждую, как драгоценность, заворачивали в тонкую шуршашую бумагу и бережно клали в ящик с пахнущими смолой древесными стружками. Чтоб не побились. Я нежно погладила гребень золотого дракона с распахнутыми крыльями. Моя несбывшаяся мечта… Могло бы, да, похоже, не дано.

Когда закончили, Петар замотал в простыню ёлку, чтоб не сыпать, когда будет выносить, по всему дому иголками, Кайра вооружилась щёткой, а мне поручили отнести крестовину туда, откуда я её взяла. Дав, как и в первый раз, ключ и лампу.

Дверь я отперла сама, припомнив, как Янис прижал ту плечом и что ключ проворачивается в другую сторону. Вошла, держа лампу в вытянутой руке. Первым делом направилась к вешалкам. Пристроила за ними крестовину, чтобы та не падала, и уже собиралась повернуться и выйти, когда заметила, что один из сундуков рядом кто-то трогал. По слою пыли на крышке шли свежие полосы, а сбоку виднелся отпечаток ладони.

Заинтересовавшись, подошла. Сначала примерила свою ладонь к отпечатку. Оказалось, что тот заметно крупнее. Получается, это не Кайра. А ещё сюда недавно поднимался Янис. Выходит, это его. Но что ему потребовалось в пыльном сундуке? Помнится, Янис сказал, что когда-то жил в этом доме. Может, искал что-нибудь из старых вещей?

Чуть потянула за крышку, та легко приподнялась — сундук был не заперт. Могу ли я посмотреть, что внутри? Или это нехорошо? Оглянулась на дверь, прислушалась — вроде рядом никого. Аккуратно, двумя пальцами, чтобы не оставлять следов, откинула крышку. Сильно пахнуло лавандой. Подняла лампу повыше — и замерла. Внутри, поверх сложенной ткани, лицом вверх лежала большая кукла. Я таких никогда не видела — больше локтя[5]ростом от макушки до туфелек с серебряными пряжками и будто живая: волосы тёмные, блестящие, на вид сделаны из шёлка, личико белое, красивое. Глаза с длинными тёмными ресницами почему-то закрыты. Зато ротик как розовый цветок. Надето на куклу было длинное синее платье, из-под которого виднелась оборка кружев. А поверх — белый, похожий на мой передник.

Хотела прикоснуться, но стало страшно. Словно собираюсь дотронуться до спящего человека. Полюбовавшись ещё несколько секунд, осторожно закрыла сундук. Убедилась, что не оставила отпечатков на крышке, — и вышла с чердака.

Проходя мимо библиотеки, не удержалась и заглянула туда. Брошки на столе уже не было. Ну и славно.

Этому тоже учила баба Рила. Что иногда жизнь складывается так, что можно коснуться чего-то опасного, запретного или недозволенного — но очень желанного. Например, взять чужую вещь, о которой сам мечтал. А потом возможность уходит. И если ты, когда всё уже позади, испытываешь не стыд, а облегчение, значит, поступил правильно.

Через два дня я снова наткнулась на Яниса в библиотеке. Заговорил он со мною сам.

— На, попробуй это! — и протянул на ладони что-то размером с крупный лесной орех, завёрнутое в золотую бумагу.

Я, ничего такого не ожидавшая, привычно затормозила, пытаясь сообразить, что ответить, точнее, как избежать разговора и улизнуть.

— Не сомневайся. Брать конфеты благовоспитанным девушкам можно. Вот, смотри сама! — сунул мне под нос раскрытую книгу в потёртом тиснёном переплёте.

Я захлопала глазами на Янисов палец, тычущий в середину страницы.

— Читай вслух!

Ага, сейчас. Как я читаю, добровольно ни за что не покажу. А то на Янисов хохот Кайра с кухни прибежит. Или, ещё веселее, леди Лобелия из гостиной.

Взяла книгу из рук. И, стараясь не шевелить губами, стала разбирать: «Деву-шке по-зво-лено брать цве-ты и кон-феты. А укра-ше-ния и одеж-ду да-рят только невес-там…» Что там дальше, разобрать не успела — Янис потянул книгу к себе, похоже, ему надоело смотреть на застывшую безмолвную меня.

А я решила, что потом сама загляну в эту книгу и почитаю, что там ещё пишут. А пока, уж если можно… Осторожно, не коснувшись ладони, взяла сладость. Развернула — внутри лежало что-то коричневое.

— Трюфель. Любишь такие?

А я откуда знаю? Осторожно надкусила — и аж зажмурилась от удовольствия. Это что ж такое?