некого ждать и встречать, или домой к родителям. Они поймут, наверное… Обогреют, успокоят…

– У вас все нормально, Аля-Полина?

– Не называйте меня так, пожалуйста!

– Вы бледная какая-то… Чувствуете себя как?

– Нормально. Это от усталости и недосыпа. Тяжелые пары и семинары…

Он покивал в ответ, как будто поверил. Никак не комментировал, к счастью.

– К кофе как относитесь? Мне кажется, вам не помешает…

Удивительно, как только они оказались в машине, Пальмовский, хоть и не Виктор, вдруг поменял облик. Вместо клоуна появился новый человек – спокойный, взрослый, заботливый.

Аля зажмурилась, чтобы не разреветься. Ей так этой заботы не хватало в последние дни! Чтобы кто-то пожалел и сказал, что скоро все наладится!

– Может быть, вы скажете, что за новости? А я потом сама уже с кофе как-нибудь разберусь…

– Нет. Мне еще не хватало обмороков…

– Зря вы это сказали…

Вот теперь она реально поплыла… В ушах раздался странный звон, под веками запрыгали разноцветные точечки…

– Эй! Аллё! Ты мне раньше времени не пропадай! Жив твой Витек, и ты помирать не спеши!

Мужчина совершенно по-хамски шлепнул ей по щеке. По второй.

– Не нужно. Я вас слышу. Просто немного нехорошо…

– Ела когда?

– Не помню…

– Все ясно с тобой.

Он рванул машину с такой скоростью, что Алю вдавило в кресло. Потом чуть отпустил газ, а через минуту затормозил. Прямо напротив той кофейни, в которой Аля и встретила впервые Пальмовского.

Она шла вслед за Вячеславом, заторможенно переставляя ноги, очень благодарная за то, что не подгоняет.

Сознательно выбрала столик, с которого не видна была стойка, за которой ее когда-то «поймал» Пальмовский. Не хотела смотреть и вспоминать.

– Мне лучше сладкого чая, пожалуйста… – От одной мысли о кофе у девушки возмутился желудок. Ей действительно не мешало бы что-то съесть: за переживаниями Аля совсем забыла, что нужно нормально питаться. А мамы рядом не было, чтобы контролировать. И Виктора, кстати, тоже. С ним невозможно было голодать: мужчина сам отличался отменным аппетитом, и Аля, глядя на него, тоже все сметала с тарелок.

– Давай, уплетай. – Перед ней очень быстро материализовалась кружка с парящим черным чаем и несколько тарелок… – Не знал, чего ты захочешь, тыкал наугад.

– А вы? – Аля уже потянулась к овощному салату. Внезапно захотелось чего-то свежего, витаминного…

– А мне сейчас принесут.

Девушке было наплевать на то, как она выглядит. И на то, как внимательно мужчина смотрит на нее. Хотелось быстрее дожевать и услышать, что же это все-таки за новости!

– Я поела. Спасибо большое! Скажите, пожалуйста, сколько это стоит, я верну…

– Я похож на жлоба? – Вячеслав ответил скептическим взглядом. – Или это Витька тебя так приучил? Типа гендерное равноправие и все такое? Он, вроде, никогда не страдал подобными завихрениями…

– Нет. Он всегда сам платил. – Стало обидно за Пальмовского, которого упрекнул в жадности его же родич.

– А я чем хуже?

– Вы мне никто… – Аля пожала плечами. Ей как будто стало немного лучше… Но раздражало, что приходится обсуждать посторонние темы. – Лучше скажите, наконец, зачем приехали. И что за новости у вас о Вите?

– Он в СИЗО.

– Что? Где? Что это такое?! – Грудную клетку в момент расперло от вихря эмоций. Облегчение – живой, не в коме какой-нибудь. И не забыл про нее, не свалил в закат, как Аля боялась. Пораженное удивление: Виктор – слишком правильный во всем, он даже ПДД не нарушает, ездит всегда пристегнутым, и ее заставляет… за что он попал?

– Следственный изолятор. Новости не смотришь, не знаешь, что это такое?

– Смотрю… Иногда. Вообще-то, давно уже телевизор не включала – некогда…

– Вот и зря. Могла бы посмотреть по телику на нашего молодца-удальца… – Невозможно было понять по выражению его лица: Слава издевается над кузеном или просто так пытается быть невозмутимым.

Судя по тому, что вилка в его пальцах крутилась не хуже вентилятора, Вячеслав тоже нервничал. Только покерфэйс держал отменно. И даже в этом он был похож на Виктора. И этим еще больше раздражал.

– Хорошо. Я поищу новости об этом. Спасибо, что сказали…

Ей не хотелось узнавать подробности от этого человека. Боялась, что не сможет играть с ним на равных и точно так же держать лицо.

– А меня послушать не хочешь? Я, может, знаю чуть больше, чем эти все журналисты-шарлтаны?

– Хочу. Рассказывайте…

– Его обвиняют в даче взятки. В очень большом размере…

Аля нервно расхохоталась. Почти истерично даже.

– Пальмовский? Взятку? Да быть такого не может!

– Тебе смешно, а ему вот сейчас не очень…

– Я не верю! Он же весь такой правильный! Вы все придумываете, Слава!

– Было бы здорово, если бы органы правосудия думали так же, как ты… – Аля до последнего отказывалась принимать услышанное. Но Вячеслав был слишком серьезен и убедителен.

Осознание беды, свалившейся на Виктора, потихоньку начало придавливать Алю к земле. Зря она, кажется, поела… Желудок свернуло в тугой холодный ком, хотелось лечь и не двигаться, чтобы стало хоть чуточку легче…

– Эй, ты что? Опять решила в обморок брякнуться? Прекращай! – Вячеслав заметил неладное, засуетился, поднялся сам, потянул Алю за руку. – Пойдем на воздух. А то уже вся в испарине…

Она старательно дышала носом, сжимала зубы, пряча подкатывающую тошноту… Морозный воздух, кажется, начинал помогать. Только голова еще немного кружилась…

– Не думал, что ты такая впечатлительная… Черт… – Слава нервничал. Запустил пятерню в волосы, с силой сжал их. – Может, к врачу сгоняем? Вдруг у тебя что-то серьезное?

– Не нужно. Просто три дня не ела почти ничего, нервничала, а тут проглотила махом всю тарелку. – Ее, кажется, потихоньку отпускало. И совсем не хотелось создавать мужчине лишние проблемы.

– Черт. И вот как с тобой разговаривать, с такой впечатлительной? Витек меня как-то не предупреждал…

– О чем?

– Ну, что нужно заходить издалека, подготовить там… Поговорить о смысле жизни сначала…

– Да я бы вас расчленила за такие шалости! И так всю душу вымотали, пока этим чаем несчастным поили… Можно было сразу все на месте рассказать! – Ее приняли за нежную тургеневскую барышню?! Алю это конкретно возмутило. Еще не хватало, чтобы Слава поделился с братом впечатлениями!

– О! Так лучше! Можешь еще на меня поорать. – Слава довольно оскалился.

– Идите вы в… – С