- Кто мешает нам - всех в один мешок! - загремел Матвеичев. - На войне вор, трус, паникер - один черт!

Решительный голос боцмана подействовал на команду. В выступлениях рыбаков все сильнее звучало: надо бороться за судно, улов, иного выхода нет.

- Итак, мнение открытого партийного собрания единодушно, - подвел итог Корней Савельич. - Все выступавшие решительно поддержали капитана. Возможно, кто-то хочет возразить, либо имеет какие-то другие предложения? Нет желающих? Какое примем решение? И не только примем, но и выполним его. А если окажется, что кто-то сейчас отмолчался в углу, а потом станет мешать нам… такого заставим уважать волю партийного собрания.

Решение было короткое и не совсем обычное по форме.

“Мы, коммунисты и беспартийные рыбаки траулера “Ялта”, заслушав и обсудив доклад капитана, уверены, что помощь близка, а потому полностью поддерживаем намеченные командованием меры для укрепления дисциплины и сохранения улова. Обещаем положить все силы на защиту нашей Родины от фашистских извергов и прежде всего сделать все возможное, чтобы обеспечить треской и рыбьим жиром героических воинов, защищающих Заполярье, и раненых, находящихся на излечении в госпиталях”.

КОНЕЦ

На следующий день во время завтрака большинство матросов получали миски с треской молча.

После вчерашнего напряжения Иван Кузьмич чувствовал себя разбитым. Резкая боль отдавалась уже в плече.

Корней Савельич незаметно следил за капитаном. Сдал Иван Кузьмич. Сильно сдал! Неужели придется рискнуть на почти безнадежную в таких условиях операцию?

После завтрака матросы вышли из надстройки.

Анциферов взял свою вахту - Быкова, Малышева и Пашу. Освещая скользкие ступени трапа электрическим фонариком, спустились в машинное отделение. Еще раз обшарили тут каждый уголок. Ведь именно отсюда Марушко вышел сытый и пьяный. Следовательно, только здесь могли быть остатки похищенного продовольствия.

Анциферов прошел в кочегарку. В промозглом, холодном помещении стоял едкий запах угля и шлака.

Паша зажег в консервных банках масло с паклей Дрожащее красноватое пламя осветило кочегарку круглые устья остывших топок, груду угля.

В глубине топки Малыш нащупал остатки сгоревших досок. Видимо, в ночь после бегства Марушко устроился в кочегарке даже с некоторыми удобствами: развел костерок, обогрелся.

- Все же остатки украденного им здесь, - высказал общую мысль Быков. - Здесь либо в бункере. Больше негде им быть.

- Сутки буду искать, - вырвалось у Анциферова. - Не выйду отсюда, пока не разыщу…

Он взял длинный лом и принялся ворошить груду угля. Быков с Малышом забрались в топку, осветили электрофонариком красноватые шершавые стены. Старательно шарили в слежавшемся шлаке, постепенно подбираясь к дальним углам топки.

Остановил их ликующий возглас Паши:

- Есть! Нашел!

Остатки сухарей были запрятаны в углу поддувала. Под золой они были совершенно незаметны. В другом углу нашли консервы и масло.

- Пошли в салон, - заторопил Паша. - Порадуем бандюгу. Вещественных доказательств ему не хватало! - Вот они!

Живо выбрались из машинного отделения. Шумно вошли в салон.

- Вот! - Паша издали показал Марушко банку с консервами. - Вещественные доказательства! Узнаешь?

- Что ж! - равнодушно процедил Марушко. - Погорел, - и привалился спиной к стене.

- Глаза твои бесстыжие! - всплеснула руками Глаша. - Как тебя, злодея такого, земля еще носит?..

Перебил ее вбежавший в салон моторист.

- Тревога! - крикнул он.- Все на палубу!

Он увидел испуганно застывшую у камелька повариху и прикрикнул на нее:

- Бросай все! На палубу! Летом!

Анциферов выбежал из надстройки с сухарями в руках.

Он сразу разглядел расплывчатые контуры военного корабля. В том, что это военное судно, сомнений быть не могло. Корпус его тонул в плотном тумане, зато мачты с характерными надстройками и прожекторами исключали возможность ошибки. Размеры, класс корабля определить было невозможно, настолько туман искажал его формы.

- Рейдер! - глухо произнес кто-то за спиной. - Нарвались.

Лишь сейчас Анциферов заметил наверху, на рострах, окруженного командирами капитана, услышал поскрипывание талей. Спускали шлюпки.

Не выпуская из рук сухарей и банок, Анциферов взбежал по трапу и остановился.

- …Шлюпка номер два берет раненых, женщин и держится под прикрытием корпуса траулера! - приказал капитан. - Тузик идет первым на сближение с судном. Если корабль вражеский, тузик кладет руль направо и уходит в туман. Остальные, не получая от тузика сигнала, также скрываются в тумане.

“Еле на ногах держится, а распорядился толково”, - с уважением отметил про себя Анциферов.

- Старшим на тузике пойдет Анциферов, - объявил капитан.

- Есть идти старшим на тузике! - повторил Анциферов.

Он передал сухари Быкову, а сам побежал в камбуз за оружием.

Из надстройки вынесли раненых.

- Одеялами укройте, - хлопотала возле них Зоя, - двумя одеялами каждого.

На шлюпке матросы жались к бортам - раненые заняли много места. Гребцы недоумевающе переглядывались: как тут разворачивать весла? Теснота!

- Садись-ка в шлюпку сама, - подошел к Зое Быков. - Да возьми вот… Пригодится. - И он подал ей продовольствие.

Анциферов выбежал из салона, нагруженный автоматом, винтовками и подсумками. Внимание его привлекли тревожные возгласы на рострах.

- Старпома сюда! - крикнул сверху помполит. - Быстро!

Анциферов стремительно взбежал по трапу. Капитан лежал на рострах без сознания. Больше старпом ничего заметить не успел.

- Принимайте командование, - встретил его Корней Савельич. - Пойдете вместо капитана на шлюпке номер один. - Он обернулся к выжидающе посматривающим на него матросам. - Берите капитана. Спускайте в шлюпку. В другую! К раненым!

Анциферов оглянулся. Судно в тумане разворачивалось носом на “Ялту”.

- Расстреливать будет, - хрипло произнес за спиной забытый всеми Марушко.

- Старшим в тузике, - Анциферов не узнал своего осипшего от волнения голоса, - пойдет товарищ Кочемасов.

Пока старший механик перебрался из шлюпки в тузик, Анциферов роздал матросам винтовки. Автомат он оставил себе. Спустился в шлюпку. Прошел на нос. Матросы уже сидели на местах. Гребцы разобрали весла.

Непривычно тихо прозвучала команда старшего помощника:

- Отваливай.

Матросы оттолкнулись от борта траулера.

- Весла на воду! - также вполголоса приказал Анциферов.

Борт траулера медленно отходил от него.

Анциферов стоял на носу шлюпки, внимательно всматриваясь в сторону военного корабля. Туман лежал на воде плотно, а потому из шлюпки не видно было чужого судна, даже его мачт. За плечами у старпома слышалось чье-то тяжелое дыхание - шумное, с присвистом, как у тяжелобольного. Впереди еле приметно маячила корма тузика.

- Одерживай! - негромко приказал Анциферов. - Спешить некуда.

Весла ложились