не менее не всегда понимала. Крупный, какой-то весь прочный, с гулким властным голосом, заставлявшим в детстве замирать ее в ожидании чего-то необычного, важного. Всегда он был в движении, постоянно спешил, с кем-то или с чем-то боролся, негодовал или ликовал. Даже то немногое время, которое отец проводил дома, он держался так, будто готов был взять чемодан и исчезнуть надолго.

Люся не заметила, как тоже заснула. Спала она спокойно, крепко. Опасность? Возле отца не могло случиться ничего страшного. В этом Люся была убеждена. Детская вера в силу отца вытеснила мысли о лавине и о замершем в глухой тревоге поселке.

Разбудил Самохина стремительно приближающийся грохот. Дребезжал на подносе стакан. Дом трясся в мелкой, пугливой дрожи.

Самохин сорвался с дивана. Не замечая волочащегося за ним пледа, выскочил в приемную. С порога он увидел Люсю, ее пальцы, стиснувшие спинку стула, неестественно выпрямившуюся за столом Анну Павловну, бледную, с застывшей на лице гримасой, словно она собиралась не то засмеяться, не то закричать от ужаса. Лавина?!

Грохот докатился до стены и оборвался. В мертвенно-тихую комнату пробивался лишь ровный рокот. Сознание отметило: “Мотор!”

Надо было выбежать, узнать, что делается на улице, а Самохин все еще не мог справиться с охватившим его оцепенением.

В тишине, нарушаемой лишь звуком приглушенного мотора, гулко прозвучали в коридоре шаги. Дверь распахнулась. Вошли двое. В альпаках и унтах.

Один из вошедших, не снимая очков, старательно протер стекла рукавицей. Потом откинул с головы меховой капюшон и сказал осипшим с мороза голосом:

- Промерзли.

Самохин узнал его и невольно отступил, как от призрака: “Крестовников! Здесь! В такое время!”

- Неважно! - прогудел второй гость, расстегивая негнущимися пальцами меховой альпак. - Зато добрались. - И, прищелкнув каблуками, представился: - Гвардии майор Шихов.

Первой опомнилась Анна Павловна: достала из шкафа чайник и выбежала из комнаты.

- Надо бы экипаж обогреть, - сказал майор, стягивая непослушными руками альпак. - Досталось ребятам!..

В кабинет вошли трое в серых комбинезонах и рубчатых танкистских шлемах. Крупные, плечистые, с испятнанными маслом лицами и руками, они до смешного походили друг на друга.

Танкисты привлекли общее внимание. Никто не заметил, как взгляд Крестовникова удивленно задержался на Люсе. Но Крестовников тут же справился с собой и обернулся к Самохину.

- Не ожидали увидеть меня? - спросил он. - Я телефонограмму от вас так и не получил. Позвонил в область. Мне сказали, что связи со строительством нет и, пока не кончится метель, восстановить ее не удастся. А сведения метеослужбы о направлении ветра и осадках становились все тревожнее. Что делать? - Крестовников развел руки с болтающимися на шнурках рукавицами. - Вспомнил я, что наша кафедра помогала военным вести гляциологическую разведку на границе. Позвонил туда. Два часа спустя меня отправили вертолетом, а потом автомашиной я добрался в райцентр, где меня ждал танк от командующего округом с сопровождающим. - Он показал на Шихова. - Дальше все было просто.

- Не очень-то просто, - вмешался Шихов.

- Дорожка! - вздохнул один из танкистов. - Два раза заваливало снегом. Не знаю, как и выбрались.

- Пройдемте ко мне, - пригласил Самохин и посторонился, пропуская гостей.

В кабинете Крестовников сразу перешел к делу.

- Каковы результаты ваших наблюдений над снегом? - спросил он хозяина, потирая ознобленные иссиня-красные руки.

- Наших наблюдений! - невесело усмехнулся Самохин. - Кто полезет в метель на гору? И потом… наблюдения несведущих в науке людей едва ли ценны для вас. - Он заметил, что говорит раздраженно, с неприязнью к собеседнику, и замолчал.

- Несомненно, - поддержал его Крестовников. - Вот я и приехал, чтобы вам помочь.

- Тогда с чего же мы начнем?

- Со снежной разведки, - ответил Крестовников.

- Чтобы определить толщину покрова и плотность?.. - ядовито бросил Самохин.

- И структуру снега, - добавил Крестовников. - От нее зависит образование лавины, ее ударная сила. А по состоянию снега я постараюсь определить, когда сойдет лавина, направление удара. Потом решим, что делать.

Вошел задержавшийся с танкистами Шихов. За ним Анна Павловна и Люся внесли чайник, поднос с бутербродами.

- Как связь? - спросил Самохин и, угадав по выражению лица Анны Павловны ответ, махнул рукой. - Остальное меня не интересует. Впрочем… прогноз слышали?

- Ветер северо-западный, умеренный, до сильного, - ответила за Анну Павловну Люся. - Временами снегопад.

- Временами? - переспросил Самохин. - Это лучше.

- Я попрошу вас подобрать двух-трех крепких лыжников, знакомых с местными условиями.

- Разрешите вас сопровождать? - спросил Шихов.

- Думаю, что здесь вы будете нужнее.

- Я немало походил по горам, - сдержанно настаивал Шихов.

- Знаю. Именно потому, что вы не новичок в горах, вам и придется остаться внизу. - Крестовников заметил недоумение Шихова и пояснил: - На случай, если у нас наверху возникнут осложнения. В горах необходима страховка.

- Понятно.

- Сколько времени понадобится, чтобы подобрать людей в мою группу? - спросил Крестовников.

- Подобрать и подготовить, - уточнил Самохин. - Три-четыре часа.

- Эти три-четыре часа я, с вашего разрешения, отдохну.

- Устраивайтесь здесь. - Самохин показал на диван с подушкой и пледом. - Вам, товарищ майор, я предложу…

- Успею. Мне в разведку не идти. - Шихов поднялся. - Схожу посмотрю, как устроились мои люди.

- Я пройду с вами, - Самохин тоже встал.

Люся проводила их взглядом до двери и взяла чайник.

- Вам покрепче? - спросила она.

- Погорячее. - Крестовников внимательно следил за бегущей из чайника струйкой. - Спасибо.

Он пил чай молча, смакуя каждый глоток.

- Олег Михайлович! - не выдержала Люся. - Возможно, я буду полезна в вашей группе?

- Не думаю.

- Хотя бы в эти трудные минуты не переносите на меня ваши счеты с отцом…

- О чем вы говорите? - Крестовников приподнял брови. - Какие счеты? Разговор о справедливых и несправедливых преподавателях очень стар. Я тоже когда-то делил учителей на злых и добрых.

- Вы не хотите понять меня. - Голос Люси задрожал. - В такое время одна я, здоровая студентка, сижу без дела.

- Вынужденное бездействие тягостно. Понимаю. - Тон Крестовникова стал мягче. - Но это не повод, чтобы идти в горы. Разведка не времяпрепровождение, а необходимость. А если вы вспомните, сколько времени нам отпущено на разведку, то поймете, что это тяжкая, даже рискованная необходимость. В таких условиях