Я сидела и складывала пасьянс «Паук», поглядывая на ждуняшку, которая задумчиво писала на листочке.

— Как правильно пишется: «ломинат» или «ламинат»? — спросила она, поднимая на меня накрашенные глаза.

— Ламинат, — отозвалась я, пытаясь пальцем перетащить одну стопку на другую.

— Все! Готово! — Галина протянула мне анкету. — Читайте, проверяйте.

«Пол: На кухне плитка, в калидоре ламинат.» Да, это определенно должно заинтересовать соискателя руки и сердца. «Увлечения: Были, но не сирьезные». Обнадеживает. «Ваше кредо: Брала расрочку на холодильник в 2012 году». Хорошее кредо. Мне нравится. Орку очень важно знать, что где-то в этом мире у него гипотетически есть холодильник. И, возможно, даже не пустой…

Я тяжело вздохнула. Номер телефона оставила? Роспись поставила? Это главное. Утром я порылась в столе и нашла большую стопку анкет, в связи с чем решила давать их на заполнение кандидаткам. На табло появилась новая графа: «Анкета — 10 руб.». Ух ты! Я тут себе культпоходы в туалет перекрыла! Ничего себе! Почти в плюс сработала!

— А теперь прикоснитесь к вот этой штуке… — произнесла я, протягивая клиентке свой медальон.

— Ну прикоснулась, и что? — удивился Галя, подбирая с пола сумку.

— Спасибо, мы с вами свяжемся в ближайшее время, — официально заявила я, провожая клиентку за дверь. — Вы понимаете, что если все получится, вам придется жить в мире без электричества?

— Прям как дома… — вздохнула Галя, закрывая за собой дверь.

Я спокойно сделала себе кофе, взяла анкету и села ее заполнять. Мне было просто интересно, что будет? А ничего! Как было десять рублей, так десять рублей и осталось. Часы пробили полдень. Ладно, схожу в гости к орку.

Я скрепя сердце посмотрела на Галю, отразившуюся в зеркале, вопросительно подняла синие брови и прищурила и без того маленькие глазки. Красная синтетическая юбка липла к потным ногам, под «леопардом» все дико зудело. Я встала в профиль. Девятый месяц, уступите даме место! Собравшись с мыслями, я шагнула в портал. Если честно, то я уже ничему не удивляюсь. Ни магии, ни эльфам, ни оркам, ничему… Единственное, что сейчас может меня удивить, так это то, что Олень, вдруг забудет обо мне и найдет себе другую. Другую жертву.

Я очутилась в степи. Жаркое, палящее солнце сожгло всю траву, не щадя даже мелкие колючие кусты. Я оттянула прилипший к груди «леопард», сдула волосы с лица, утерла пот вместе с дешевой тушью, текущей по щекам. Орков нигде не было видно. Я побрела в стоптанных резиновых шлепанцах, изнывая от жары, внимательно осматривая окрестности. По дороге мне попалась вытоптанная площадка с грубо отесанной каменной глыбой. Следом за ней была еще одна, и еще… Я отошла подальше, глядя на мерзкие статуи, а потом подошла поближе, чтобы рассмотреть, что там нацарапано внизу. Судя по подношениям, это местные божки. Хм… Странно. А вот эта статуя мне знакома… Я наклонилась и прочитала: «Бабубы». Я отошла, прищурилась… Ничего себе! Гимней Гимнеич в гимнеистом исполнении в полный рост. Да он тут — местное божество! Надо будет передать директору, что орки ему цветы оставили, два веника какой-то травы, ожерелье из чьих-то костей, глиняную миску с куском мяса, который плотно облепили зеленые мухи, и невзрачные бусы.

Я стояла рядом со статуями, а потом услышала шаги и голоса. Пришлось спрятаться за какую-то огромную бабу, вытесанную из валуна.

— Бегибей сказал, что быть войне. Боги хотят крови, — услышала я голос, которым нужно кричать из общественного туалета: «Занято!» — чтобы очередь, подпирающая дверь, тут же растеклась. Таким басовитым рычанием приятно интересоваться, кто там пришел, прикладываясь к дверному глазку. И тогда в Бога поверят не только его свидетели, но и ЖЭК, коллекторы, мошенники и коммивояжеры. А потом можно мило грешить на соседскую кошку, глядя на испачканный и мокрый после каждого визита коврик.

— Бегибей хочет, чтобы мы вырезали соседнее племя! — заметил второй голос, от которого у меня затряслись толстые дряблые колени. — Волю богов нужно исполнять! Бог кузнечества Айбля сказал, что нам придется точить ножи… Все боги от нас отвернулись! Никто не хочет покровительствовать нашему племени!

— Я хочу сам послушать, что скажут боги! — раздался еще один голос, которым вполне можно озвучивать фильмы ужасов или петь в группе «Скрежет металла по стеклу» для создания пущего эффекта отвращения.

Тишина… Я обливалась потом, понимая, что смотреть на обладателей таких голосов мне как-то совсем не хочется… В конкурсе «Я не хочу встретить» первое место делят Олень и та красноглазая тварь, на второе претендует некий золотозубый Николай, но его уже скидывают с пьедестала эти товарищи.

— Боги молчат, вождь! Они не хотят говорить с нами! — заметил голос, пока у меня по ноге ползла какая-то многоножка. Я засопела, пытаясь скинуть ее. — Бог Бабубы принял наше подношение!

— Слышите?! — раздался голос. — Боги здесь… Богиня судьбы Шотам дышит…

— Говори! О великая Шотам! — раздался голос. Сороконожка ползла все выше и выше, подбираясь к моей коленке.

— Слышишь, вождь, она стонет! Это дурной знак! Будущее настолько ужасно, что она даже не может его рассказать! — авторитетно заметил кто-то из прихожан этого храма под открытым небом. Мне щелчком удалось стряхнуть с себя эту противную ползучую тварь. Тишина.

— Скажи нам, богиня Шотам! Не молчи! Если будущее настолько страшно, то мы умрем с честью! — раздался уже знакомый, но от этого не менее ужасный голос.

Я сглотнула и схватилась за кольцо возврата. На всякий случай. Хм… Все бабы как бабы, а я — богиня. Теперь осталось придать своему голосу нотки инфернальности. По многочисленным просьбам «молящихся», начинаем прогноз на будущее.

— Я — богиня Шотам! — заутробно выдала я, содрогаясь от мысли, что обман сейчас разоблачат и мне крышка. Я держала пальцами камень, готовая в любой момент его повернуть.

— Не может быть! Она говорит с нами! — оживилась паства. — Богиня говорит!

— Я предрекаю будущее, приоткрываю завесу тайны, ведаю всеми судьбами… — произнесла я, чуть не добавив: «Гадаю на картах, снимаю сглаз, порчу». Судя по воцарившейся тишине, меня слушали очень внимательно. — Вы говорите, что боги покинули вас? Я стану хранительницей вашего племени! Будет вам знак! Я приду к вам в человеческом теле и останусь среди вас! Я скажу, что меня зовут Галина!

— А как мы узнаем тебя? — с придыханием спросили «молящиеся».

— У меня будут синие брови! — ответила я, закусывая губу. — Я стану женой вашего вождя! Но никто не должен знать об этом…

— О Шотам! Это большая честь для нас! Ты станешь моей женой! — раздался голос, от которого замуж перехочется даже самой стойкой старой деве с комплексом «последний мужик остался! Надо брать». — Я буду на руках тебя носить! Я буду хорошим мужем! Ты не пожалеешь, что снизошла до смертного! Надо будет отблагодарить бога Бабубы!

— Не стоит! — высокомерно заметила я, гаденько улыбаясь. Не хватало еще, чтобы Гимней Гимнеич от такой щедрости гарем стал собирать орочьему вождю!