– Бабушка! – воскликнула Софья. – Пожалуйста, не говори такие ужасные вещи! Ты уверена, что я могу полететь в Коста-Бьянку?

– Ну конечно же, – успокоила внучку старая княгиня. – Или ты думаешь, что я заставлю тебя сидеть около собственной кровати и слушать мои бесконечные воспоминания? Я горжусь тобой! Отправляйся в Южную Америку и ни о чем не думай! Так и быть, я задержусь на этом свете еще пару годков – хочется увидеть, как ты сменишь спесивую Эстеллу на посту директора музея изящных искусств.

– Нет, бабушка, – покачала головой Софья, – вряд ли это когда-нибудь случится. Ты же знаешь, что Эстелла фон Лаутербах является признанным авторитетом...

Старая княгиня улыбнулась и перебила ее:

– Открою тебе тайну: меня навещала Беатрисса и намекнула, что... что великий князь подумывает об организации нового музея, и даже готов передать в него многие из шедевров, являющиеся семейной собственностью. В княжестве возникнет еще один, грандиозный, музей, который привлечет туристов и меценатов – ты же знаешь, что в казне хронически не хватает денег. Эстелла, уверена, захочет во что бы то ни стало занять кресло директрисы нового хранилища ценностей, но мне удалось убедить Беатриссу, что на эту должность подходит и моя старшая внучка.

– Невероятно! – воскликнула Софья. – Бабушка, ты уверена, что...

– Что ты возглавишь новый музей? – спросила Елизавета Георгиевна. – Беатрисса согласна со мной, что настают новые времена, и если ты станешь директрисой, то это подстегнет к нему интерес. Молодая прелестная княжна всегда лучше напыщенной унылой особы средних лет, которая приобрела дворянский титул посредством удачного замужества. После выставки в Эльпараисо, которая, я верю, увенчается успехом, будет официально объявлено о создании нового музея. Думаю, в начале нового года все узнают имя его главы – Софья Ноготкофф-Оболенская!

Софья старалась не думать о том, что сообщила ей бабушка. Она с головой погрузилась в приготовления к отлету. В Эльпараисо ее ожидает не только интересная работа, но и Себастьян...

* * *

Самолет военно-морских сил республики Коста-Бьянка стартовал из Ниццы в ночь со вторника на среду. За несколько часов до взлета вереница бронированных автомобилей преодолела сорок с небольшим километров, которые разделяли Бертран и Францию: они доставили на борт заключенные в металлические ящики сокровища династии Гримбургов.

Аэропорт был оцеплен полицейскими, Карл Новак лично следил за безопасностью во время транспортировки сокровищ. Яркие прожектора освещали летное поле, представители страховой компании – тренированные мужчины в темных костюмах – извлекали ящики из бронированных автомобилей и бережно переносили их в самолет. Каждый из ящиков был оснащен часовым швейцарским замком.

– Согласно метеосводке, погода над Атлантикой отличная, – заметил сеньор Луардес.

Карл Новак усмехнулся:

– Даже если самолет и потерпит крушение, что вообще-то невозможно, то сокровища просто так не исчезнут: каждый из ящиков снабжен миниатюрным передатчиком, сигналы которого ловит один из американских военных спутников.

Погрузка заняла около часа. После этого Софья и сеньор Луардес заняли места в салоне – им предстоял многочасовой перелет через океан. Эстелла планировала прибыть в Коста-Бьянку непосредственно перед открытием выставки, назначенным на второе апреля.

В ноль часов сорок семь минут самолет получил разрешение на взлет. Закрыв глаза и вцепившись в подлокотники сиденья, Софья вслушивалась в мерное завывание турбин – она, как и ее бабушка, испытывала непреодолимый страх перед полетами на самолетах.

Они приземлились в военном аэропорту Эльпараисо спустя девять с половиной часов – в Южной Америке длилась все та же ночь. Софья, чувствуя себя неимоверно усталой, автоматически следила за тем, как ящики с драгоценностями грузятся в инкассаторские машины. Ее и директора местного музея ждал «Мерседес», доставивший их к отелю «Эксцельсиор».

– Выспитесь как следует, мадемуазель, – посоветовал ей на прощание сеньор Луардес. – Завтра вечером, после закрытия музея, я жду вас у себя, и мы приступим к священнодействию – размещению экспонатов в витринах!

Первым делом Софья позвонила в Бертран. Узнав, что с бабушкой все в порядке и услышав ее бодрый голос, Софья последовала совету сеньора Луардеса и проспала как убитая десять часов подряд. Приняв душ, она заказала в номер завтрак. Из окна ее номера, расположенного на тридцать шестом этаже, открывался небывалый вид: изумрудный океан, лазоревое небо, небоскребы, дорогие особняки и жалкие лачуги на утопающих в зелени холмах.

Узнав от администратора, что доктор Себастьян Хоуп еще не прибыл, Софья, облачившись в легкий льняной сарафан, отправилась на прогулку по Эльпараисо. Ей бросились в глаза военные патрули и танки – власть в республике находилась в руках военной хунты, осуществившей несколько лет назад переворот. Коста-Бьянка поставляла на мировой рынок нефть и изумруды, поэтому западные правительства быстро признали нового президента и закрыли глаза на ущемление гражданских прав населения и диктатуру. Многих туристов Коста-Бьянка привлекала мягким климатом, длинными пляжами и относительно дешевыми отелями.

Столица представляла собой удивительную смесь богатства и нищеты – Софья видела роскошные лимузины, из которых выходили облаченные в нарядные, модные туалеты и украшенные драгоценностями дамы, решившие посетить элитные лавки, а рядом – чумазых детей, просящих милостыню. Коста-Бьянка, как и все страны Южной Америки, являлась раем для богатых и адом для бедных. Здания были украшены призывными лозунгами, восхвалявшими генерала-президента, и полотнищами с его свирепой физиономией.

Попутно княжна выполнила поручение Эстеллы – директриса перед отлетом вручила ей портфель и попросила разместить его в одном из эльпараисских банков. Софья депонировала ячейку на свое имя и положила в нее портфель, в котором, как сказала Эстелла, содержатся важные страховые документы. Процедура заняла не более получаса.

Наконец Софья подошла к историко-художественному музею, поднялась по ступенькам и попала в большой прохладный холл. Она прошлась по залам, отметив, что музей обладает несколькими шедеврами и большим количеством дилетантских работ, затем обратилась к одному из смотрителей.

Через пару минут в зал вбежал директор музея. Сияя, как будто увидел если не любимую родственницу, так давнюю знакомую, сеньор Луардес расцеловал Софью в обе щеки и воскликнул:

– Мадемуазель, вы ранняя пташка. Я ожидал вас через несколько часов. Пока в музее посетители, мы не будем приступать к... – Он понизил голос и прошептал: – К извлечению драгоценностей и размещению их в витринах! Ящики уже здесь, в подвалах музея. Не стоит волноваться – их надежно охраняют. Никто и никогда не сможет похитить их!

Сеньор Луардес проводил Софью в свой кабинет, предложил лимонад и принялся рассказывать о предстоящей выставке. Девушка не прерывала его. Наконец раздалась трель звонка. Сеньор Луардес, бросив взгляд на настенные часы, заметил: