– Из-за Дэвида?

– И из-за него тоже. Когда доходит до дела, мало кто из мужчин готов связать свою жизнь с калекой.

Лицо Нико потемнело.

– Не смей так себя называть, – резко сказал он.

– Как? Калека? – притворно безразличным тоном осведомилась она. – Почему нет? Большинство людей именно так меня и видят.

Мариэтта лукавила. В ее случае это было не совсем так. Ей повезло. Большинство ее друзей, коллег и знакомых видели в ней прежде всего женщину, а не человека с физическим недостатком. Но были и такие, кто считал ее инвалидом, не видя дальше собственного носа.

Нико смотрел на нее пронзительным синим взглядом.

– Я не вижу тебя такой.

Ее сердце екнуло. Она верила ему. Но как он ее видит? Как женщину, которую нужно защитить? Как временную любовницу? Она пыталась убедить себя, что ей все равно, но внутренний голос нашептывал одно и то же слово «лгунья».

– Я знаю, – тихо сказала она.

Нико по-прежнему не отрывал испытующего взгляда от ее лица.

– Дэвид просто идиот. Зачем тебе отказываться от мечты из-за одного неудачного опыта?

Плечи Мариэтты напряглись.

– Потому что я реалист и некоторые вещи не предназначены для меня судьбой. – Она фыркнула. – Ты в любом случае не знаешь, о чем я мечтаю. Не всякой женщине дано стать матерью.

Он вскинул брови:

– Ты не хочешь иметь детей?

– Нет. – Это было ложью. Она так часто твердила это себе, что почти поверила. У нее свело желудок.

– Но семья важна для тебя?

– Не более, чем карьера художницы…

Мариэтта очень хотела стать известной художницей и зарабатывать этим на жизнь. Пока же у нее есть работа в галерее, студия для сдачи внаем, квартира. Этого вполне достаточно.

Тогда почему вопросы Нико так взволновали ее?

Она убрала с коленей салфетку, аккуратно ее сложила и положила на стол.

– Спасибо за ужин, – сказала она, избегая его взгляда. – Мы можем идти, если ты готов.

Вся семья Бушар вышла их проводить. Они по очереди расцеловались с Мариэттой. Интересно, что они думают о ее взаимоотношениях с Нико.

Вообще-то это не важно. Она скоро уедет с острова, и у нее не будет причины сюда возвращаться. Эта мысль угнетала ее, не давая покоя, пока Нико вел автомобиль по извилистой горной дороге. Подъехав к вилле, он открыл ворота, ведущие во внутренний двор, затем вернулся и, взяв Мариэтту на руки, понес ее в дом.

– Нико! – воскликнула она. – А мое кресло?

Захлопнув ногой дверь джипа, Нико обронил на ходу:

– Оно тебе сегодня не понадобится.

Мариэтта едва сдерживала негодование.

– Я не буду с тобой сегодня спать!

Нико тем временем вошел в свою спальню и бесцеремонно положил ее на кровать, так что она довольно неуклюже распласталась на сером шелковом покрывале.

Бросив на нее горящий взгляд, он произнес, расстегивая рубашку:

– А я и не собирался спать.

Приподнявшись на локтях, Мариэтта кинула на него испепеляющий взгляд.

– Я все еще на тебя сердита.

Он скинул рубашку, обнажив могучий торс. В лунном свете, заливавшем спальню, Нико был похож на статую бронзового полубога.

У Мариэтты пересохло во рту.

– Отлично, – сказал он низким, грубоватым голосом, снимая ботинки и расстегивая ремень. – Обожаю огненный темперамент.

Нико скинул с себя остатки одежды, и, когда распрямился, она увидела его мощную эрекцию. Он обхватил себя за пенис, чем буквально заворожил Мариэтту.

– Это меня заводит, – добавил он и забрался в постель.

Мариэтта пыталась оттолкнуть его, выставив вперед руку.

– Но ты ведь хочешь меня, – с коварной улыбкой, от которой у нее внутри разгорелся пожар вожделения, сказал он. Нико снял с нее топ и, освободив левую грудь из кружевного плена бюстгальтера, захватил ее сосок губами и втянул в рот.

Мариэтта ахнула, и ее тело предательски выгнулось ему навстречу, жаждая продолжения ласки. Она подняла руки с намерением шлепнуть его по голым плечам, но каким-то чудесным образом ее пальцы зарылись в его густой шевелюре.

Подняв голову, он взглянул на нее с видом триумфатора:

– Ты все еще хочешь, чтобы я остановился?

Бросив на него мятежный взгляд, Мариэтта притянула к себе его голову и впилась зубами в его нижнюю губу.

– И тем не менее я не забуду, что сержусь на тебя.

Губы Нико изогнулись в такой обольстительной улыбке, что внутри у Мариэтты все затрепетало.

– Дорогая, – сказал он, опускаясь на нее, – к тому времени, как я с тобой закончу, ты забудешь даже, как тебя зовут.

– Я вытащил тебя из постели, друг мой? – Голос Лео Винченти по каналу видеосвязи прозвучал довольно сухо.

Нико провел рукой по растрепанной шевелюре и посмотрел на изображение друга на экране компьютера. Лео находился в своем офисе в Риме. Он выглядел безупречно в крахмальной белоснежной рубашке и галстуке, не в пример небритому Нико в мятой футболке, которую он в спешке напялил, понимая, что опаздывает на видеоконференцию, о которой условился с Лео накануне.

– Работал допоздна, – сказал Нико, пытаясь выбросить из головы образ обнаженной Мариэтты, распростертой на его кровати.

Боже. Он не подумал, как ему будет неловко смотреть в глаза своему другу после всего, что он делал с Мариэттой прошлой ночью.

Нико и представить себе не мог, что секс может быть таким… воспламеняющим. Таким всепоглощающим. Но он хотел еще и еще погружаться в ее жаркое лоно.

Он подвинулся ближе к столу, чтобы скрыть нижнюю часть тела.

– Извини, что не смог говорить дольше вчера, – сказал Лео. – Я проводил срочную встречу с кризисным менеджером клиента. Ты сказал, что у тебя есть новост и?

– Да, есть новое развитие событий, – подтвердил Нико.

Он коротко изложил информацию, полученную от Бруно накануне. В среду один из двоих мужчин из списка подозреваемых был в галерее и настойчиво требовал сообщить ему местонахождение Мариэтты. Когда Лина сказала, что не знает, где Мариэтта, он проявил агрессию и набросился на нее с кулаками. Бруно и раньше его подозревал, но теперь он сам себя разоблачил.

Лео насупился:

– Девушка не пострадала?

– С ней все в порядке. Она была проинструктирована заранее и имела защиту.

– Как вы его найдете?

– К поиску подключилась полиция. И мои люди продолжают работать.