Плавность этого перехода во многом объяснялась тем, что маньчжурская династия в ее последние годы и республика в самом начале становления преследовали общую цель: превратить Китай в парламентскую демократию. Перед смертью вдовствующая императрица Цыси приняла решение о преобразовании Китая в конституционную монархию с выборным парламентом и отдала распоряжения относительно порядка голосования[131]. В 1909 году, через несколько месяцев после смерти Цыси, в двадцати одной из двадцати двух провинций страны были проведены выборы в провинциальные совещательные комитеты, что было первым этапом формирования национального парламента[132]. Несмотря на то что из 410 миллионов жителей страны на голосование зарегистрировались всего 1,7 миллиона избирателей, прецедент был создан. Эти выборы стали первыми в истории Китая. Тем не менее сама идея выборов не воспринималась людьми как чуждая. В китайской культуре глубоко укоренилась концепция честного соперничества как пути к высоким постам. Веками политическую элиту Китая выбирали по результатам общенациональных конкурсных экзаменов, участвовать в которых мог любой мужчина. Эту систему отменили в 1905 году в рамках процесса модернизации. Парламент был альтернативным способом попасть во властные структуры, и множество образованных мужчин боролись за возможность быть его членами.

К началу республиканской революции идея парламента как будущего института власти распространилась повсеместно. Кроме того, все соглашались с необходимостью принятия конституции. Делегаты-республиканцы, выбравшие Сунь Ятсена на пост временного президента, называли себя членами «временного парламента»[133], действующего на основании разработанной «временной конституции». Этот «парламент» выступил против попытки Сунь Ятсена остаться на посту и решительно проголосовал за то, чтобы его сменил Юань Шикай. Делегаты неоднократно демонстрировали, что не собираются выполнять приказы Сунь Ятсена. Он жаждал подчинения, и товарищи ранее уже обвиняли его в «диктаторских замашках». Сунь Ятсен пришел к выводу, что парламентская политика не для него.

Между тем страна активно строила демократию. После выборов в провинциальные совещательные комитеты в 1913 году в двадцати двух провинциях были проведены всеобщие выборы членов первого в истории Китая парламента. На голосование было зарегистрировано 10 % населения – почти 43 миллиона мужчин. Наблюдатели из американского консульства выяснили, что в двух округах, где они работали, проголосовали от 60 % до 70 % зарегистрированных избирателей[134]. Один французский ученый резюмировал: «Эти выборы поистине представляли собой всенародный референдум… Насчитывалось 40 миллионов зарегистрированных избирателей… Политические дебаты велись открыто, свободно и освещались в прессе. Во многих отношениях это голосование кажется более демократическим и знаменательным, чем любые последовавшие»[135]. По итогам первых всеобщих выборов были определены 870 членов парламента – блестящая плеяда высокообразованных специалистов, профессионалов в различных сферах[136]. Их прибытие в Пекин на церемонию открытия парламента было запланировано на конец марта.

Сунь Ятсен не участвовал в этом историческом событии, хотя и числился номинальным главой политической партии, которая проводила энергичную предвыборную кампанию. Основателем этой партии, получившей название Гоминьдан (Национальная партия), стал тридцатилетний Сун Цзяожэнь – уроженец провинции Хунань, восходящая звезда китайской политики и выдающийся мыслитель. Твердо веря в демократию, он разработал целую программу ее введения в Китае и сыграл ведущую роль в подготовке временной конституции. Он взял под контроль разваливавшуюся и разобщенную «Союзную лигу» Сунь Ятсена и объединил ее с четырьмя другими политическими группировками, чтобы образовать новую партию. В августе 1912 года в Пекине был создан Гоминьдан. Сунь Ятсена назначили почетным главой партии, но истинным лидером был Сун Цзяожэнь, прирожденный организатор и блестящий оратор. Люди толпами собирались послушать его. (Впоследствии по силе личной харизмы его сравнивали с президентом США Джоном Кеннеди.) Под руководством Сун Цзяожэня Гоминьдан провел эффективную агитационную кампанию и получил большинство мест в парламенте. Сун Цзяожэню прочили кресло премьер-министра Китайской Республики, Юань Шикай должен был занять пост избранного президента. А для Сунь Ятсена места не нашлось.

Сунь Ятсен объявил, что уходит из политики и планирует посвятить себя строительству общенациональной сети железных дорог. Столь благородные намерения обрадовали многих. Временный президент Юань Шикай пригласил Сунь Ятсена в Пекин. Этот город, название которого буквально переводится как «Северная столица», расположен на границе с пустыней Гоби. На город периодически налетали песчаные бури, а во время сильных ливней улицы превращались в грязные бурные потоки. Однако это не умаляло великолепия столицы. Грузы здесь перевозили на верблюдах, которые несли свою ношу, горделиво вышагивая длинными караванами. Расположение улиц напоминало шахматную доску, все основные магистрали сходились к Запретному городу – обширному дворцовому комплексу, обнесенному внушительными внешними стенами. Во дворце, согласно условиям отречения от престола, все еще жил Пу И, последний император Китая.

Незадолго до заката маньчжурской династии Пекин претерпел модернизацию, в ходе которой была старательно сохранена его старинная атмосфера. Некоторые улицы замостили, сделали освещенными и содержали в чистоте. Служба телефонной связи в городе была сравнительно новой и по ряду параметров превосходила шанхайскую. В то же время верблюды, лошади и живописные повозки, запряженные мулами, всё еще оставались обычным явлением, соседствуя с велосипедами и автомобилями.

В Пекине Сунь Ятсен произвел приятное впечатление на публику, представ перед слушателями с возгласом «Да здравствует великий президент Юань Шикай!». Тот радушно встретил Сунь Ятсена. Впрочем, проницательные наблюдатели наверняка заметили, что отношения между политиками далеки от дружеских: на самом деле они были готовы вцепиться друг другу в глотки. Зимой 1912 года на Юань Шикая было совершено покушение: группа заговорщиков бросила бомбу в его экипаж с верхнего этажа ресторана[137]. Юань Шикай считал, что террористы действовали по приказу Сунь Ятсена. Сунь Ятсен, в свою очередь, опасался мести оппонента. «Крестный отец» Чэнь обеспечивал усиленные меры безопасности. Кроме того, Сунь Ятсен везде появлялся только в сопровождении своего советника – австралийца Уильяма Дональда. Дональд подозревал, что расчет Сунь Ятсена был таков: потенциальный убийца «заметит иностранца Дональда и задумается о возможных международных осложнениях»[138].