– Но вместо сокровищ королю досталась фига с маслом! – торжествующе закончила Ритка.

– Правильно, – согласно кивнул профессор. – Король Филипп Красивый не получил ровным счетом ничего, хотя и поселился в 1307 году в главной резиденции Храма, парижском Тампле.

– То, что вы рассказали, профессор, очень интересно, но при чем здесь Рене ле Шато? – спросила я. – Ведь это далековато от Парижа, и сомневаюсь, что во времена тамплиеров здесь вообще существовало хоть какое-то подобие человеческого жилья.

– Вот тут вы ошибаетесь, милая барышня. – Голубые глаза профессора хитро блеснули из-под очков. – Именно здесь, и вы видите подтверждение моим словам, – он показал на стол, где лежали рукописи, – хранилось указание, где и как отыскать сокровища тамплиеров, а может быть – и сами сокровища.

– Но почему здесь? – не унималась я. – И мне не кажется, что в этих листах есть какие-то указания. Ничего же непонятно.

– Все дело в том, что это – лишь малая часть… инструкции, если можно так выразиться. Думаю, что кто-то, скорее всего случайно, наткнулся на нее и принял меры предосторожности, разбив на части и спрятав в разных местах…

Мы с Риткой переглянулись и выдохнули разом:

– Сонье!

Профессор взглянул на нас с интересом.

– К такому же выводу пришел и я, – сказал он, и в его голосе прозвучало уважение. – Местные легенды…

– Сонье – страшный человек, – неожиданно подал голос Марк. Мы совсем позабыли о нем и говорили на своем родном языке, так что Марк не понимал ни слова, но, услышав имя бывшего кюре, он вдруг решил вмешаться.

Все обернулись к художнику, который вмиг залился краской смущения.

– Меня зовут Марк де Лафорт, – представился он профессору.

– Очень приятно. Так вы из… – Мне показалось, что в глазах Марка мелькнуло умоляющее выражение. Профессор вдруг оборвал себя на полуслове: – Впрочем, неважно, – сказал он и… подмигнул Марку. Ритка, слава богу, смотрела в другую сторону, иначе ее предположение о том, что у профессора не все дома, получило бы новое подтверждение.

– Вы совершенно правы, молодой человек! – как ни в чем не бывало продолжал профессор, переходя на французский. – Конечно, исторических фактов об этом человеке не сохранилось – я имею в виду документально подтвержденные свидетельства, – но людская память хранит множество легенд, подтверждающих ваши слова. Одна из них гласит, что бывший кюре не только завладел несметными сокровищами тамплиеров, но и стал последователем их верований, причем самой темной их части.

– Так вот что искал Чухутин! – завопила Ритка. – Сокровища тамплиеров! Но откуда он о них узнал, старый неуч?

– Вы говорите о господине Чухутине из России? – изумленно переспросил Михаил Семенович.

– О нем, о ком же еще? – скривилась Ритка и добавила: – Редкая сволочь.

– Значит, он все-таки сделал это… – задумчиво проговорил профессор, и лицо его помрачнело.

– Вы знакомы с Чухутиным? – в моем голосе, помимо крайнего удивления, прозвучала настороженность.

– О нет. Лично мы не знакомы, но я слышал это имя в связи с очень неприятным происшествием…

– Покажите мне человека, который слышал об этом гаде в связи с чем-нибудь приятным, – рассмеялась Ритка.

– Возможно, возможно, – вздохнул профессор, – но в данном случае это касалось меня и моей работы. Дело в том, что мой ассистент, который казался мне весьма достойным молодым человеком, польстился на большую сумму, предложенную господином Чухутиным, и рассказал о наших исследованиях.

– Если это тот скользкий чернявый тип, который ошивался в библиотеке, – задумчиво проговорила Ритка, – то я не стала бы называть его молодым человеком, а уж достойным он выглядит и того меньше. Как зовут этого вашего перебежчика, не Вадик, случаем?

– Вадим Орешников, – удрученно сказал профессор. Мне показалось, что он огорчен не столько тем, что результаты его труда оказались в чужих руках, сколько предательством человека, которому он доверял. Чтобы отвлечь Михаила Семеновича от грустных мыслей, я напомнила:

– Вы так и не сказали нам, почему предполагали найти сведения об исчезнувших в Париже сокровищах именно здесь.

– Ах да, – встрепенулся профессор. – Дело обстоит очень просто. Много веков назад в крепость Каркассон, что расположена недалеко отсюда, были помещены так называемые сокровища храма Соломона. Они были украдены варварскими племенами вестготов. Но и на них позднее напали враги. С тех пор след сокровищ утерян. Но в те времена к югу от Каркассона находилась сильная крепость вестготов Иреда, которая впоследствии также исчезла. Некоторые ученые, в том числе и я, полагают, что вестготы перевезли сокровища Соломона в Иреду.

– Ничего не понимаю. При чем здесь вестготы и варвары, если мы говорили о сокровищах тамплиеров? – нетерпеливо воскликнула Ритка.

– Сейчас поймете. Предполагается, что на месте бывшей крепости Иреды возникла… деревушка Рене ле Шато! – Профессор обвел нас торжествующим взглядом.

– Но кто тогда король Дагобер? Почему он хранил свои сокровища в деревне? Разве короли живут не в замках? – не унималась Ритка.

– Святой Дагобер, король меровингских франков, был женат на Жизели… – терпеливо начал объяснять Михаил Семенович, а Ритка застонала:

– Теперь еще и Жизель! У меня уже в голове настоящая каша от всех этих имен! Давайте ближе к цели, то есть я хотела сказать, к сокровищам, которые свистнул кюре!

– Но я об этом и говорю! – удивился профессор.

– Ритка, не встревай, – попросила я и показала ей кулак. Она в ответ скорчила рожицу, но притихла. Профессор продолжал:

– Так вот, эта самая Жизель была племянницей императора вестготов. – Ритка закатила глаза, но промолчала. – В 679 году Дагобер был убит. Его сын Зибберт поселился в доме своей матери – Жизели. И дом этот – Иреда.

– Теперь понятно, – кивнула Ритка. – Но что же нам делать дальше?

– Искать, мои дорогие, искать оставшиеся части рукописи.

– Легко сказать, – фыркнула Ритка. – Где же их искать?

– У меня есть идея, – сообщила я.

– Выкладывай.

– Мне кажется, что Сонье, если это он завладел сокровищами, спрятал разрозненные части рукописи в зданиях, которые построили по его распоряжению. Ну, чтобы быть уверенным, что туда не сунутся посторонние.

– А сокровища? – не унималась Ритка.

– Не знаю. Возможно, их он спрятал в доме. Откуда мне знать, – пожала я плечами.

Ритка посмотрела на профессора, ожидая, что он подаст какую-нибудь ценную мысль, но он молчал. Вид у него при этом был озабоченный. Я не удержалась и спросила, в чем дело.

– Не знаю, как и сказать, – замялся профессор. – Возможно, и даже наиболее вероятно, что это всего лишь легенды, но все же…