Он был не таким, как остальные мальчики в компании. Все в его поведении, в его позе убеждало меня в том, что он отличается от них.

Особенный и неповторимый.

Уникальный.

Он рассматривал меня. Я почувствовала себя обнаженной, совсем обнаженной, и мне не было неловко. Подростком я была стыдливой и неуверенной в себе, но тогда мне это понравилось. Его губы изгибались в улыбке, которая могла показаться высокомерной, но я прочла в ней приглашение перевернуть свою жизнь.

Реальность, как позже выяснилось, была куда как серьезнее.

Воспоминание об этих минутах повторялось всю ночь и к утру оставило меня совершенно измочаленной.

Мне удалось выбраться из постели только к обеду. Лиза сама поняла, что в ожидании продолжения истории нужно проявить терпение. Хорошее настроение быстро вернулось к ней, как только я подсказала, где лежат старые альбомы с фотографиями.

Значительную часть второй половины дня она комментировала снимки и временами громко смеялась. Я вяло подавала реплики, устроившись в низком кресле у окна; мой взор был все время устремлен на восток – сегодняшний яркий сон постоянно напоминал о себе, продолжая преследовать меня.

– Дождь перестал! – радостно воскликнула Лиза.

Я вырвалась из оцепенения, сообразив, что она стоит рядом со мной. Лиза была права: конечно, погоду хорошей не назовешь, но небо явно посветлело, и улица выглядела гораздо привлекательнее. По крайней мере, для нее.

– Воспользуйся случаем, прогуляйся по пляжу.

– Я не оставлю тебя одну, мама!

– Я уже взрослая девочка, а ты далеко не уйдешь. Возьми с собой мобильный, я позвоню, если что. Я не смогу и дальше рассказывать тебе о здешних местах и обо мне в здешних местах, пока ты хоть раз не прогуляешься по песку!

Лиза выглянула в окно, и уголки ее губ тронула слабая улыбка.

– Ты права!

Я любовалась ее юностью и энергией: сама того не подозревая, она делилась со мной крохами своих сил.

– Оденься потеплее, – посоветовала я.

Она нежно поцеловала меня, надела пальто и вышла через французские двери прямо на нашу частную дорожку к пляжу.

На восточной стороне пляжа

Палец повторяющимся движением наугад нажимал на басовые клавиши, самые мрачные, по мнению простых смертных. И самые мои любимые во всей гамме. Только на них я смогу играть, пока горит свет напротив. Я ненавидел себя за свое поведение с Натаном. Он уже начал принимать меня за безумца и был близок к истине. С каждой минутой я ухудшал собственное положение. Усталость от сражений и ожиданий навалилась на меня. Я прикрыл веки, чтобы искусственно создать вокруг себя тьму и хоть немного передохнуть. Ладонь упала плашмя на клавиатуру. Никто, кроме меня, не распознал бы мелодию в раздавшемся звуке. Мое тело превратилось в статую, и эта статуя снова дожидалась только одного: быть разрушенной. Я не хотел причинять страдания сыну.

За завесой опущенных век я мысленно созерцал свой большой прыжок. На губы наползла улыбка. Я довольно редко замечал или чувствовал ее. И почти никогда не наслаждался ею.

Все, я пришел к финалу.

Порыв ветра ударил меня по лицу. Дверь, что ли, осталась открытой? Или я перепутал ее стук с грохотом шквального ветра? Я открыл глаза. Взгляд зацепился за силуэт на пляже. Я встал из-за рояля и приблизился к окну. На этот раз моя рука хлопнула по стеклу, попыталась за него ухватиться, но тщетно.

Может, я уже прыгнул, но упустил этот момент? Наверное, смерть возвращает в прошлое? Почему я не подумал об этом раньше? Я ошибался, смерть – не пустота. Смерть избавляет от бремени. Приносит облегчение. Она, конечно же, забирает все страдания, стирает их. А заодно и переносит тебя в то время, когда ты был самым счастливым. И возвращает тебе тех, кого ты любишь.

Там, по пляжу шла Она. Наверное, ей холодно, на нее льется дождь. Я представил себе бусинки капель на ее лице. Я снова видел ее такой, как она была, когда покинула меня. Ее длинные волосы порхали на ветру. Изысканная, элегантная походка.

Она. Это могла быть только Она. Как бы я хотел притронуться к ней в последний раз, пока все не закончилось.

Холод, исходящий от окна, и влажный налет на стекле от моего прерывистого дыхания доказывали, что она явилась ко мне в воображении.

Я не совершал прыжок. Мой разум нафантазировал ее появление, ее движение ко мне. В ярости я стукнул кулаком по стеклу. На секунду мое видение пропало. Она исчезла.

На западной стороне пляжа

Небо снова потемнело. Вот-вот наступит ночь. Передышка была краткой, ветер и дождь скоро возобновятся, а Лиза все еще на улице. Она ушла больше часа назад. Я отвыкла оставаться одна. Вместо того чтобы без толку нервничать, я приготовила нам две большие чашки чая. Слишком горячие, чтобы сразу пить, но поднимающийся от них пар создавал иллюзию чьего-то присутствия. Я велела себе подождать, пока чай остынет, и только после этого начинать паниковать. Если Лиза не вернется, когда ее чай будет еще теплым, значит, с ней что-то случилось. Какие у меня основания для волнения, интересно?

Никаких, убеждала я себя. Просто я хочу, чтобы она вернулась.

Пара становилось меньше. Я пригубила чай, и он показался мне не слишком горячим. Сердце заколотилось, пальцы сжались на мобильном телефоне, я собралась звонить Лизе. Как вдруг услышала ее голос. Я перевела дух. Входная дверь открылась. С кем она разговаривает? Мне удалось подняться с кресла, и я подошла поближе.

– Спасибо, что проводил меня, – обратилась

Лиза к кому-то за спиной, а потом повернулась ко мне. – Извини, мама, я заблудилась.

– Добрый вечер, мадам.

Мне пришлось опереться о стену, чтобы не упасть.

Мое прошлое стояло передо мной.

– Джошуа… – я выдохнула это имя, и мой шепот прозвучал как призыв.

Джошуа в двадцать лет. Разлохмаченная каштановая шевелюра, светло-голубые глаза. Я сошла с ума, у меня начались галлюцинации. Может, я заснула незаметно для себя? Неужели мне опять снится сон? Получается, в отличие от меня, Джошуа не постарел?

Молодой человек смотрел на меня в упор и широко улыбался. Это не он, Джошуа улыбался редко и только если для этого была веская причина, но никогда из вежливости.

– Ой, нет, я Натан, его сын…

Надо было что-то сказать этому приветливому парню, который, наверное, принял меня за сумасшедшую, однако меня заклинило, слова завязли и отказывались выходить наружу.

Лиза подошла ко мне, я отшатнулась, не в состоянии оторвать от него взгляд. Его появление и ошеломляющее сходство оживили давние переживания,