— Ушел, — я вздохнула. — Не спрашивай куда, я не знаю.

Чувствуя себя безумно одинокой, побрела в спальню. Кровать расправлять не стала, легла на покрывало прямо в одежде и свернулась калачиком. Больше часа не могла уснуть, прислушиваясь в надежде, что вот-вот хлопнет входная дверь. Но Максим все не возвращался. В итоге все-таки провалилась в сон.

Утро выдалось хмурым и растерянным. Боясь думать о том, что было вчера, и в самом ли деле я была неадекватна, я вылезла из-под пледа. Судя по последнему, хозяин квартиры был уже дома. Если, конечно, это не Акбар меня укрыл.

Максим обнаружился на кухне. Я вошла как раз в тот момент, когда он с досадой запихивал сковородку в посудомоечную машину.

— Привет, — он улыбнулся. — На завтрак у нас должен был быть омлет с грибами, но он слегка обуглился, так что придется довольствоваться бутербродами.

— Я не голодна, — ответила я вместо того, чтобы признаться, что дико рада его видеть. Наверное, коньяк просто до сих пор не выветрился.

Ограничившись чашкой кофе, я собралась домой. Максим вызвался меня отвезти. Причем настолько безапелляционно, что я не решилась возражать. Да и денег на автобус у меня все равно не было, кошелек ведь оставила вчера в общежитии, когда переодевалась в новую одежду. Только сейчас сообразила, что за все это время ни разу не вспомнила о мобильнике и, соответственно, любимом Сереже. Мгновенно пришла в дикий ужас от самой себя.

Дорога прошла в молчании. На Максима я старалась не смотреть, хотя сама постоянно чувствовала его взгляд на себе. Едва джип остановился напротив крыльца, как вышла Ирка.

— О, привет! — радостно завопила она при виде нас и тут же подскочила к Максу. — Максим, будь другом, а? У нас чего-то розетка сломалась, может, глянешь?

— Ир, да сами бы починили, — я нахмурилась. Уж очень я хотела поскорее сбежать от него подальше. Точнее, от тех мыслей, которые он вызывал.

— Мне не сложно, — он пожал плечами.

Подлая Ирка убежала в универ, а мы поднялись в комнату. Хорошо все-таки быть директором собственной фирмы. Захотел — пошел на работу, не захотел — не пошел.

Пока Максим орудовал отверткой и плоскогубцами, я старательно пыталась успокоить собственные взбесившиеся чувства, но толком так и не успела. Удивительно, но после его манипуляций чайник включился и дым из розетки как обычно не пошел.

— Спасибо, — пробормотала я.

— Да не за что, — Максим не сводил с меня внимательного взгляда.

— Вот видишь, — я вяло улыбнулась, — даже ты способен на бескорыстие.

— Разве я говорил, что делаю это бескорыстно? — хитро улыбнувшись, он вдруг притянул меня к себе.

Я не успела ничего ответить, он меня поцеловал. Только сейчас я поняла, что все утро ждала именно этого. Но буквально через пару секунд какой-то звук вытряхнул меня из блаженного дурмана его близости. Я даже не сразу сообразила, что это запищал мой телефон, принимая CMC. Я мгновенно вернулась в реальность и отпрянула от Максима.

Того, что произошло дальше, я совсем не ожидала. Он быстро подошел к столу, взял мой мобильник, и, открыв форточку, вышвырнул его на улицу.

— Ты что… — я обомлела, не веря своим глазам.

— Не переживай, куплю тебе новый, — он говорил об этом так спокойно, будто выкидывание чужих мобильников для него было дело обыденным.

И вот тут меня прорвало. Я высказала Максиму все, что о нем думала. Начиналась моя гневная тирада с «что ты себе возомнил» и заканчивалась настойчивым посылом ко всем чертям.

Максим невозмутимо молчал, выслушивая все обвинения. Когда минут через пять мои гневные слова все-таки закончились, направился к двери. У самого порога обернулся и холодно бросил:

— Одежду можешь оставить себе. Считай, это твоя плата за вчерашнее.

Его слова обожгли меня раскаленным железом. Едва за ним закрылась дверь, я опустилась на колени и все-таки разревелась.

Когда я была маленькой, мы с Ромашкой наряжали елку в самом начале декабря. Это был целый ритуал: разнокалиберные игрушки делили пополам, и каждый украшал свою часть елки. Победителю в этом маленьком соревновании присуждалась шоколадная конфета и звание «Лучшая елкоукрашательница». Правда, побеждала каждый раз я, но конфетой с сестрой всегда делилась и убеждала ее, что почетное второе место — почти такое же важное, как первое. А она смеялась, лохматила мне волосы и обещала сказать Деду Морозу, что я весь год вела себя хорошо. Новый год всегда был моим самым любимым праздником. Но в этот раз меня не радовало даже его приближение.

Шустрая Ирка умудрилась где-то бесплатно достать гирлянды и украсила комнату. Даже еловую ветку ухитрилась раздобыть. Скорее всего, отломала в ближайшем парке. В качестве игрушек повесила на нее цветные скрепки и жутко гордилась своим дизайнерским шедевром. Они с Пашкой строили планы, что в новогоднюю ночь пойдут в один из клубов, звали с собой меня, но я отказывалась. Единственное, чего я хотела, это уснуть и вообще никогда не просыпаться. Превратиться в какую-нибудь снегурочку и растаять. А они пусть все плачут, запоздало сообразив, кого потеряли.

Но мечты мечтами, а пока что вовсю буйствовала сессия. Быть может, именно она и вогнала меня в болото депрессии. Хотя с учебой у меня проблем не было, оставался один зачет по логистике и все.

Что же касается личной жизни, мой мобильник старательно пищал целыми днями. Вот, кстати, и преимущество ненавороченных гаджетов. Хотя он и побывал в сугробе, но работал все равно исправно и сообщения от Сергея получал бесперебойно. Если честно, это порой уже начинало раздражать. Но я все списывала на свое тусклое настроение.

Так тянулись дни за днями, серо и уныло. До Нового года оставалась всего неделя.

Ирка лежала на своей кровати, листала очередной гламурный журнал с минимизированным количеством буковок и напевала:

— За дверь я выгнан в ночь, но выйти вон и сам не прочь. Ты без меня хоть застрелись, все решат, что это твой каприз, повтори его на бис. Да, я уйду и мне плевать. Ты знаешь, где меня искать… — она запнулась и завопила. — Лерка, ты только глянь какая сумочка! — свесилась с кровати, демонстрируя глянцевую страницу с полюбившимся аксессуаром.

— Сумка как сумка, — я равнодушно пожала плечами, продолжая делать вид, что готовлюсь к зачету.

Еще немного поахав, Ира продолжила петь:

— Но хватит врать и все время хитрить, здесь все за деньги не сложно купить…

— Ира! — перебила я. — Ты специально?!

— Что специально? — она растерялась.

— Ничего, извини, — я устало помассировала виски. В конце концов она ведь не виновата, что у меня в голове полный сумбур.

— Нервная ты какая-то стала. Третью неделю вид как у побитой собаки, осталось только на луну завыть, — Ира покачала головой и сочувственно поинтересовалась. — Все из-за Макса переживаешь?