всем его участникам, то нам нужно обращать внимание прежде всего на субъективные компоненты сексуальности. Необходимо внимательно слушать то, что женщины говорят о сексе.

Когда речь идет о мужчинах, мы оцениваем физиологическое возбуждение совершенно по-другому. В 1999 г. американский политик Боб Доул принял участие в запущенной Pfizer рекламной кампании «Виагры». Это был довольно рискованный шаг. Чтобы смягчить реакцию публики и избежать публичного конфуза, сценаристы ролика сделали акцент на том, что проблемы с эрекцией у Доула были вызваны лечением рака простаты. Таким образом, состояние, которое долгие годы стигматизировали под ярлыком «импотенция», отделялось от человека и переносилось в область обезличенных побочных эффектов лекарств.

Pfizer впервые вывел на рынок «Виагру» в 1998 г. Сегодня на рынке множество препаратов для увеличения потенции, но тогда компания, будучи пионером, ступала на зыбкую почву. Рекламная риторика должна была быть выстроена таким образом, чтобы пресекать любые сомнения в наличии у мужчин сексуального желания. Проблемы с эрекцией представлялись как некая мелкая физиологическая, почти механическая неполадка. Утверждалось, что «Виагра» улучшает кровоток и усиливает прилив крови к половым органам, обеспечивая эрекцию, но темы пониженного сексуального желания и связанной с ним «мужской силы» не поднимались21. Этот тон был выбран неспроста: разработчики рекламной стратегии понимали, что люди склонны воспринимать пониженное сексуальное желание у мужчины как нечто «немужественное» и «стыдное». Не хотеть секса вообще для мужчины более унизительно, чем столкнуться с временными эректильными проблемами почти технического свойства. Большинство мужчин, страдающих эректильной дисфункцией, испытывают стресс, и именно поэтому «Виагра» оказалась такой баснословно успешной. В конце концов, что останется от мужчины, если забрать у него секс? Общественно одобряемая маскулинность равняется высокому либидо, здоровому сексуальному аппетиту и постоянной готовности к коитусу.

Женщина, как внушают нам авторы секс-руководств, пикап-гуру и Кристиан Грей, не понимает, чего хочет ее тело, или скрывает свои потаенные желания. Мужчина, если судить по рекламе «Виагры», никогда не теряет этой связи между разумом и телом. Но при этом сознательный интерес к сексу считается более существенным свидетельством «половой силы» мужчины, чем его фактическая способность заняться сексом. То есть у мужчин в противопоставлении разума телу доминирует разум, и нас ничего не смущает в этом раскладе. Принятая в обществе иерархия физиологического и психологического для женщин и мужчин устроена по-разному: мужчина может решать за себя сам, а женщина — нет.

В 1941 г. американское издательство DC Comics впервые выпустило комикс о Чудо-женщине. Облаченная в красные кожаные сапоги и золотую тиару, она стала первой американской супергероиней. В качестве создателя образа был указан Чарльз Молтон. Под этим псевдонимом скрывался психолог и теоретик феминизма Уильям Марстон, которому помогала его жена Элизабет Холлоуэй, также психолог. Пара жила в полиаморных отношениях с Олив Бирн, племянницей знаменитой активистки и основательницы «Лиги контроля над рождаемостью» Маргарет Сэнгер. По задумке Марстона, Чудо-женщина должна была воплощать «женственность сильную, свободную и отважную» и вдохновлять девочек быть уверенными в себе, завоевывать свое место в обществе и не бояться браться за традиционно «мужские» занятия и профессии22. Образ был нацелен, как говорил его создатель, на «психологическую пропаганду нового типажа женщины, которая может управлять миром».

Оружием Чудо-женщины было волшебное лассо, которое заставляло пойманного им человека говорить правду. В «Тайной истории Чудо-женщины» (The Secret History of Wonder Woman) Джилл Лепор указала на связь этой детали с практиками БДСМ, с захватами, связываниями и пленением, возможно, даже наказанием. Но лассо Чудо-женщины выступало и как своего рода феминистский детектор лжи. И кто же, как вы думаете, внес существенный технический вклад в изобретение современного полиграфа?23 Уильям Марстон собственной персоной. Ранние способы детекции лжи базировались на достижениях криминалистики XIX в.: считалось, что говорящего неправду человека выдает его собственное тело — он краснеет, потеет, у него учащается сердцебиение24. Марстон вывел методики детекции лжи на новый уровень, разработав в 1915 г. технологию измерения систолического кровяного давления и придумав делать регулярные его замеры во время опросов.

Полиграфические процедуры поразительно недостоверны — и все же они приобрели значительную популярность, не в последнюю очередь благодаря Марстону и его таланту убеждения. За последние сто лет их применение даже расширилось, несмотря на всевозрастающее число исследований, доказывающих научную несостоятельность полиграфологии. Детекторы лжи не в состоянии безошибочно определить, говорит ли человек правду, потому что не существует физиологического показателя, однозначно связанного с ложью. Учащенный пульс и сердцебиение могут выдавать не только чувство вины, но и просто общее беспокойство или нервозность. Сторонники использования полиграфа тем не менее считают его полезным инструментом — в умелых руках. Иногда он действительно вызывает внезапные признания и позволяет эффективно наблюдать за поведением человека, потому что, если цитировать книгу Иэна Лесли «Прирожденные лжецы» (Born Liars), «люди верят в непогрешимость детектора лжи»25. Он выводит на чистую воду людей с нечистой совестью, потому что те уверены во всемогуществе техники. То есть полиграф работает скорее как плацебо — потому что человек уверен в том, что полиграф работает. Нельзя забывать и о его месте в культуре: сцены с детектором лжи есть во многих фильмах, он то и дело заставляет героев потеть, угрожая обнажить правду, которую не в силах скрыть их тела.

За полиграфом всегда стоит тень его криминалистического прошлого. Однако он был популярен и как инструмент, позволяющий раскрыть загадки женской сексуальности. В 1928 г. Марстон и Бирн в присутствии журналистов и фотографов провели эксперимент в нью-йоркском театре Embassy (по сути, он мало чем отличался от современных сексологических исследований). Они надели на запястья шести танцовщиц кордебалета — трех блондинок и трех брюнеток — тонометры. Девушкам было предложено просмотреть кульминацию немого черно-белого романтического фильма «Плоть и дьявол» с Гретой Гарбо в главной роли. Во время просмотра Марстон и Бирн периодически снимали показания тонометров. Оказалось, что брюнетки волновались больше блондинок.

В начале карьеры Марстон часто печатал в журналах рекламные статьи, пытаясь продвинуть свой детектор лжи в качестве идеального прибора для семейного консультирования. К примеру, писал он, верность супруги можно проверить, просто измерив ее давление во время поцелуя с мужем, а потом с другим привлекательным мужчиной и сравнив показатели. На детектор лжи, таким образом, с самого начала была возложена функция открытия «правды тела», которую скрывала или искажала подозреваемая — женщина. Непостижимые и лживые женщины так и напрашивались на полиграфологические исследования. Полиграф должен был вытащить на божий свет их сексуальные желания — показания их тел.

Но прогресс не стоит на месте, и сегодня