Стук в заднюю дверь дома также не принес результата, но велосипедист, проезжавший мимо, когда они приплелись обратно к машине, просветил их:

– Дядя Сэм сейчас в море. Он работает рулевым на рыболовном катере, который в данный момент выполняет функции «отводящего» судна. Так что не рассчитывайте увидеть Сэма в ближайшее время.

– Отводящего судна?

– Ну да. Проклятые русские капитаны не в состоянии правильно поднять якорь, они скребут им по дну, и якорь цепляется за кабели. И вот опять. На прошлое Рождество мы остались без электричества на полтора месяца все по той же причине. Ну, естественно, на этот раз все не настолько плохо… В общем, когда такое случается, Сэм сидит на своем катере и отводит все корабли, держащие курс на ремонтное судно, которое восстанавливает поврежденные кабели.

– Понятно. Но все-таки нам бы очень хотелось поговорить с ним о Хаберсоте; ведь они были друзьями, верно?

– О боже, Хаберсот! – велосипедист фыркнул. – Ну, может, конечно, они и были друзьями, и все-таки с Хаберсотом не так-то просто было дружить. Они играли с Дядей Сэмом в карты; пожалуй, в последние несколько лет только это их и объединяло.

– То есть вы считаете, что Хаберсот вряд ли посвящал Сэма в расследование дела, которое так сильно его занимало?

– Господи, да я уверен, что первые десять лет так и было. Но знаете, что? Даже такой человек, как Дядя Сэм, может устать, правда? Сэм – добрейшая душа, но все-таки всему есть пределы. Нет-нет, если хотите знать мое мнение, в последнее время они просто изредка резались в картишки, не более того.

– По-вашему, Сэм был не в курсе, до какой степени отчаялся Хаберсот?

– С чего ему быть в курсе? Он ведь бо́льшую часть времени в море, а Хаберсот не был человеком, который выставляет свои чувства напоказ. Но почему бы вам не позвонить Дяде Сэму? Или, вы думаете, жители Борнхольма не имеют доступа к телефонной связи?

Он посмеялся и дал им номер телефона. Линия оказалась занята.

* * *

Вокруг вполне обычного кирпичного дома Хаберсота царила какая-то странная атмосфера запустения. Здесь не возникало ощущения близости духов и привидений – жилище скорее напоминало замок Спящей красавицы, погруженной в беспробудный сон. Печальное зрелище – заброшенная крепость в ожидании искупительного поцелуя, призванного снять чары.

– После распада семьи жизнь покинула этот дом навсегда, чувствуете? – прокомментировала Роза, вставляя ключ в замочную скважину.

Терпкий кислый запах, устремившийся им навстречу, только подтвердил ее слова.

– Фу! Неужели криминалисты не могли хотя бы проветрить помещение? – недовольно воскликнула Роза.

Обычно подобный запах свидетельствует о том, что давно не выносилось мусорное ведро. Или о том, что где-то стоит ящик с гниющими овощами. Или о недоеденных консервах, полуразложившихся на дне железной банки. О посуде, не мытой на протяжении нескольких месяцев. Но в доме Хаберсота не было ничего из вышеперечисленного. В глаза первым делом бросались колоссальные хаотически громоздившиеся со всех сторон кучи макулатуры. Однако при ближайшем рассмотрении оказалось, что все эти бумаги упорядочены, аккуратно и продуманно разложены и распределены по стопкам. Кухня сияла почти идеальной чистотой, гостиную явно совсем недавно тщательно пропылесосили, насколько это представлялось возможным, учитывая многочисленные груды бумаг.

– Здесь все провоняло никотином и отчаянием, – заметил Ассад из угла, стараясь не задеть стопку журналов в метр высотой, которая готова была рухнуть в любой момент.

– Скорее уж целлюлозой и многолетней изолированностью, – поправил его Карл.

– Ты думаешь, криминалисты действительно изучили вот это все? – спросил Ассад, разведя руки в стороны и показывая на обступившие его бумажные высокогорья.

Мёрк тяжело вздохнул.

– Вряд ли.

– И с чего же мы начнем? – тоскливо поинтересовалась Роза.

– Хороший вопрос. Ну, зато теперь ты, наверное, понимаешь, почему он опустил руки и почему в полиции Рённе с такой готовностью дали нам ключ и разрешили распоряжаться материалом, наработанным Хаберсотом. Спасибо, Роза, услужила, – сыронизировал Карл. – Может, нам с Ассадом стоит вернуться вечером домой, а ты пока побудешь здесь? С твоим талантом систематизации ты смогла бы разложить все материалы в алфавитном или хронологическом порядке за… ну, скажем, за месяц или два.

Карл рассмеялся, но это ничуть не смутило коллегу.

– Я твердо убеждена, здесь скрывается что-то очень важное, что поможет продвинуться нам в расследовании. И я думаю, мы наверняка сможем сдвинуть дело Хаберсота с мертвой точки, если, конечно, захотим, – чересчур резко парировала Роза.

Вероятно, она была права, но на просмотр всех материалов потребуется не одна неделя, даже если подключить к работе дополнительные ресурсы. Не говоря уж о нежелании Карла этим заниматься. При поверхностном ознакомлении с делом создавалось ощущение, что Хаберсот обшарил весь остров в ближайшие дни после трагедии и задокументировал несколько сотен фактов, обнаруженных им в последующие годы. Каждому факту посвящена отдельная стопка.

Но как разобраться, какая из этих стопок представляет больший интерес, чем остальные?

– Мы все пакуем и берем с собой в Управление, – заявила Роза.

Карл нахмурился.

– Только через мой труп. К тому же у нас в подвале нет места. Куда ты рассчитываешь приткнуть этот бумажный мавзолей?

– Организуем специальное пространство в помещении, которое красит Ассад.

– Тогда я так и не докрашу, – донеслось из угла гостиной.

– Хватит, замолчите оба сейчас же! Разве это помещение не предназначалось для Гордона, когда он закончит учебу и переберется к нам на постоянную работу? Как вы думаете, что скажет наш любимый шеф Ларс Бьёрн, если, вопреки настойчивому требованию, его любимчик не получит рабочего места в отделе «Q»?

– А я-то считала, Карл, тебя не сильно волнует, что подумает и скажет Ларс Бьёрн, – снова подколола его Роза.

Мёрк ухмыльнулся. Черт возьми, естественно, его это не волновало. Ведь начальником отдела «Q» был он сам, а никакой не Ларс Бьёрн, хотя у последнего и имелось на этот счет собственное мнение. Кроме того, Ларс присваивал львиную долю финансирования, выделявшегося отделу «Q», и Карл прекрасно знал, кому при случае можно было настучать. Нет-нет, Бьёрна это не касается. Но дело не в этом. Просто Карл совершенно не желал складировать в своем подвале никакие бумаги и вещи, вот и всё.

– Гордон может посидеть и у меня, пока мы работаем над этим делом, – предложил Ассад. – Мне даже нравится, что я буду не один.

Карл был шокирован. Проклятие, они и впрямь серьезно настроены.

– Ну что же, может, все-таки позвонишь Дяде Сэму?

– Позвони сам, Ассад, – проворчал Карл. Око за око. – У меня вот-вот батарея в телефоне сядет, – пояснил он.